Буквально пару минут спустя появился один из стражников и поманил за собой. Он проводил нас до небольшого дома с красивым палисадником. Рядышком на скамье среди цветов сидела пожилая женщина.

– Теть Матрена, здраве! – произнес стражник, низко кланяясь. – Принимай гостей!

– И тебе того же, – чуть улыбнулась бабушка, переводя взгляд бесцветных глаз на нас. – Отчего же не принять. Гостям я завсегда рада.

– Тогда оставляю их на вас, а мне пора бежать на службу.

Попрощавшись, бабушка медленно поднялась со скамейки и приглашающе махнула в сторону входной двери.

– Проходите, ребятушки, в ногах правды нет.

– Спасибо, – отозвался Кощей, ведя меня следом за собой.

Убранство дома было весьма простое, но при этом уютное. Каждая мелочь выбиралась с любовью. Во всем чувствовалась забота хозяйки. На подоконниках стояли горшки с фиалками, радующие глаз разнообразием цветов. На стенах висели удивительные картины, расшитые атласными лентами. Все было такое живое, теплое, что на мгновение защемило сердце, воскрешая в памяти одно из позабытых воспоминаний.

«Я сидела на стуле и уже второй час упорно пыталась вышить цветочек. Увы, ничего не выходило. Нитки путались, то ли испытывая терпение рукодельницы, то ли, согласно примете, обещая долгую жизнь. Сделав еще несколько стежков, я решительно отбросила пяльцы в сторону и с завистью посмотрела на тетю, которая уже заканчивала свою картину. На полотне была изображена арка, увитая виноградной лозой, в густой зелени которой проглядывали сочные грозди. В центре картины на небольшом стульчике сидел мальчик с сахарным петушком в руках. Маленький белокурый ангелочек, в котором без труда угадывались черты братишки.

– Ну и чего ты нос повесила? – спросила Бажена, отвлекаясь от своего занятия.

– Завидую, – честно призналась я, тяжело вздыхая.

– Было бы чему, – усмехнулась тетя. – У каждого человека свой талант, свое призвание. Твое – создавать уникальные зелья, которые славятся на всю округу.

– Славятся, но… Я хочу чего-то другого. Чего-то большего, чем просто зелья.

– А именно? – замерев, тетя перевела на меня внимательный взгляд.

– Не знаю, но я чувствую, что способна на нечто большее!

– А ты уверена, что и это «большее» не надоест тебе через некоторое время?

– Уверена! – твердо ответила я, для наглядности еще и качнув головой.

– Значит, так тому и быть. Но помни, девочка, это было твое решение.

– О чем ты, тетя Бажена?

– Скоро узнаешь…»

Воспоминание схлынуло, а на его место пришли усталость и легкое головокружение. Открыв глаза, я осознала себя лежащей на небольшом диванчике, неподалеку от которого суетилась бабушка. Константин сидел рядом, крепко сжимая мою руку и делясь энергией.

– Как ты?

– Уже в порядке, – тихо ответила я, снова прикрывая глаза.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Все хорошо, правда. Надо просто немного отдохнуть.

– Отдыхай, девонька, отдыхай, – раздался рядом голос тети Матрены. – На вот, попей отвара, а я вам пока постелю в гостевой.

– Спасибо, – пресекая мои возражения на корню, поблагодарил царевич, затем помог сесть и протянул кружку с ароматным отваром.

Определив по запаху составляющие компоненты, я выпила половину, а остальное протянула Косте. Этот сбор был схож с моим восстанавливающим зельем и должен был хотя бы немного подпитать ослабший от потери энергии организм.

– Что с тобой происходит? – спросил Кощей, когда мы остались наедине.

– Побочное явление пребывания в подземелье.

– А именно?

– Неважно.

– Еще как важно, Тенья. Сейчас важно все. Мы с тобой оказались в чужом княжестве, где любая мелочь может сыграть против нас. Если это произойдет, последствия будут не самыми приятными.

– Для нас?

– Для них. Я сделаю все, чтобы защитить тебя.

Его словам я поверила сразу, безоговорочно. Константин не красовался, не пытался покорить бездумными обещаниями. Он действительно мог многое, в чем я уже убеждалась и не раз.

– Я знаю, что сделаешь. Именно поэтому прошу – не надо. Цена твоей жизни не сравнима с моей. Ты царь…

– Тенья, я сказал, ты услышала, – оборвал меня Константин, а затем подхватил на руки и понес в ту сторону, где скрылась хозяйка дома.

Пройдя по небольшому коридору, Кощей вошел в открытую дверь и замер напротив кровати, уже застеленной белой простыней, по краю украшенной интересными узорами.

– Ну вот, опускай женушку – пусть отдыхает. А мы с тобой пойдем обедать, – произнесла тетя Матрена, удерживая в руках лоскутный плед.

– Спасибо, но я не голоден.

– Ничего с твоей драгоценной не станется, не переживай. Отобедаем и вернешься.

– Кость, иди, – мягко попросила я, заглядывая в зеленые глаза. – Со мной правда все хорошо.

– Позже. Подскажите, пожалуйста, где у вас можно смыть дорожную пыль?

– Вон дверца прямо за ковром, там и можно. Ладушки, пошла я кушать, а вы как надумаете – присоединяйтесь.

Бабушка ушла, прикрыв за собой дверь, а мы отправились в купальню. Я ожидала увидеть деревянную лохань или бадью, но все оказалось гораздо привычнее.

– Сможешь немного постоять? – спросил Константин, замерев напротив ванны.

– Смогу и много. Я в порядке.

То, что мои слова проигнорировали, я поняла, когда попыталась отойти в сторону, стоило ногам коснуться пола. Мне не дали. Удерживая меня за талию, Кощей сначала открыл краны, чтобы набрать ванну, а затем встал за спиной, щекоча дыханием шею. Положив ладони на плечи, он огладил руки до запястий, а затем снова вверх, неожиданно вызывая легкую дрожь в теле. Ненадолго замерев, пальцы мужчины скользнули вперед и запорхали по пуговицам моей рубашки.

– Царевич, – позвала я, впрочем, не пытаясь остановить или помешать.

– Я тебя очень внимательно слушаю…

От прикосновения горячих губ к мочке уха я вздрогнула.

– А что ты делаешь?

– Помогаю тебе избавиться от одежды, – ответил царевич, разводя полы рубашки в стороны.

– А зачем?

– Чтобы смыть пыль и грязь подземелья.

– Спасибо, конечно, но я и сама могу помыться.

– Прости, но с некоторых пор я не очень доверяю твоим словам.

Это заявление вызвало возмущение, которое я с трудом подавила, а вслед за ним пришло беспокойство по поводу появления эмоций.

Скинув на пол верхнюю рубашку, Кощей на некоторое время замер, шевеля неровным дыханием волосы на макушке, а затем снова вернулся к плечам, медленно сдвигая в сторону тонкие лямки нижней рубахи. От прикосновения прохладных пальцев по коже побежали мурашки, я снова попыталась вырваться. На этот раз почти успешно – на целый шаг вперед. Только победа оказалась короткой, завершившись новыми объятиями, но теперь лицом к лицу.