говорят, там хорошо. Добраться до города трудно, однако, оно того стоит. Тем более, что жить, как раньше, я больше не могу.

Молчат. Наверное, тоже не могут.

— Знаете, я тут подумала… Когда больше нет в жизни никакого просвета, начинаешь уходить. В город, там, в другой мир. Я вот раньше книжки читала.

Девушка роется в пакете, выуживает крепкие сухари. Первый протягивает высокому. Старший хмурит брови, а высокий чуть заметно улыбается подтверждению победы. Девушка всё видит, вздыхает и думает… а кто её знает, что она думает?

Долго молчат.

— Как вы считаете, встречи случайны?

Похоже, тишина её угнетает.

— Мне кажется, если мы встретились, это что-нибудь да значит, — глубокомысленно изрекает высокий, поглядывая на девушку.

— Ничего это не значит. Только то, что мы сбежали в одну и ту же сторону, трусливые слабаки, — раздражается старший.

— Совсем наоборот. Мы дерзкие и сильные. Мы порвали с прошлым и идём вперёд, по болотам, сквозь туман. Мы движемся к своей цели, к своей мечте. К городу. Там нам будет лучше.

Высокий получает одобрительный взгляд спутницы. Старший этого не видит — он идёт чуть впереди, — но чувствует и ещё сильнее сутулится.

Разговор снова обрывается. Как будто и не было никогда.

До меня они добредают уже в темноте. Я заворожённо пялюсь в костёр. В нём я вижу крылья огромного всепожирающего пожара.

Я не сомневался, что они придут. Если долго сидеть на одном месте, кто-нибудь обязательно придёт. Я только не знал, сколько их, какие они, о чём говорили в дороге и как долго шли. Зато кое-что знал наверняка: они направляются в город. Где я уже побывал.

— Смотрите, мы не одни идём! — Девушка прибавляет шагу, а её спутники, наоборот, притормаживают. Высокий вяло протягивает руку, чтобы задержать беспечную, но потом отдёргивает.

Девушка подбегает ко мне, тормошит, расспрашивает.

— Мальчики, ему, кажется, плохо.

Они обступают меня. Чёрные тени пляшут по влажной земле.

Мне под нос суют флягу. Старший, подойдя к огню, достаёт нехитрые припасы, котелок, втыкает рогатины, чтобы нагреть воды.

Высокий успокаивает подругу:

— Он просто устал. Ты тоже в город? Долго ещё идти, не знаешь?

— Три дня, — отстранённо отвечаю я.

На коленях тетрадь. Полторы страницы неряшливого текста, твёрдо и аккуратно выведенная концовка, а посредине — пустота.

— Давно здесь сидишь?

Киваю высокому. На большее не хватает сил. В зрачках у меня лютует пламя, а пальцы холодные.

— Может он боится, что город окажется не таким, как он представлял? — говорит девушка на ухо высокому. Но от её губ до его уха далековато, так что я тоже слышу. Горько усмехаюсь про себя.

Старший оборачивается. Пронзительный взгляд. Глаз я не вижу — он против света, — но чувствую: он всё понял. Медленно киваю. Старший на миг деревенеет, а потом возвращается к прерванному занятию. Правильно. Я тоже встаю, начинаю распаковывать свои припасы. Ну и что? Надо что-то делать. Надо куда-то двигаться.

Ужинаем. Горит костёр, горят глаза у девушки и у высокого. Может быть, им видятся волшебные картины, улицы долгожданного города.

— Знаете, мне кажется, что конец уже известен. Предопределён. Наша судьба записана. Кто-то её прочитал и теперь всё знает наперёд, — раздумчиво выплетает девушка.

— Не знаю конца. Но знаю, что будет через три дня, — говорю я, глядя прямо в глаза старшему. Он похож на изваяние.

— Я тоже.

Восторженная путница безмятежно улыбается высокому. Тот тоже улыбается — с предвкушением, жадно, собственнически.

Старший смотрит сквозь меня. В зрачках лютует пламя, пальцы в потёртых перчатках плотно сцеплены.

— Я пойду с вами.

Лицо девушки сияет. Высокий обнимает её за талию и говорит мне:

— Правильно. Было бы глупо сворачивать с пути всего за три дня до цели. Я уверен, что город не обманет наших ожиданий. Он даст каждому из нас то, чего мы хотели, правда, родная? И наши мечты, наконец, исполнятся…

Я отворачиваюсь.

— Давайте спать, — говорит старший.

Мы залезаем в спальные мешки. Над головой — сплошные набрякшие тучи. Нет, не сплошные. Проглядывает чёрный клочок неба с одинокой хилой звездой.

— Три дня, представляете, всего три дня! — шепчет девушка, сжимая руку высокого.

Не буду им говорить. Нет смысла. Старший понял, а эти двое скоро всё узнают. Всего через три дня.

Когда мы доберёмся до города.

Футурология

— Матвевна, чё, в рейд пойдешь?

— Не, кумушки, давайте без меня.

— А чё так? Нам хил позарез нужен.

Персы Бешеных переминались на месте в нерешительности. Локация была не лучшая, простреливалась с трёх сторон.

— Проше пани, по коням! Мобы заждались, — прикрикнула ZаводиLLа.

— Lisi444ka пасует.

— Лися, ну что у тебя опять?

— Суставы ноют. Скорости сегодня от меня не ждите.

ZаводиLLа рыкнула:

— Пся крёв! Опять под дождём гуляла? Сколько тебе повторять: реал не для таких, как мы! В гроб меня вгонишь когда-нибудь… Ладно, значит, покачаемся тогда.

Две шикарные эльфийки на боевых единорогах, троллиха на крокограке и некромантка на гигантской неясыти отправились в ближайшую таверну за заданием. Как назло, квесты были — полный порожняк.

— Сидеть перед таверной, лущить и сортировать волшебные бобы или вычислять шпиона среди прохожих. Блеск. Ох, Лиска, припомню тебе, — бурчала троллиха ZаводиLLа.

Однако делать нечего. Такие тухлые квесты позволяли разгрузить сервера за счёт мощностей частных терминалов. Естественно, публике больше нравились боевые миссии, позволявшие бороться с отмирающими уголками сети, вредоносными сайтами, назойливой рекламой и отдельными правонарушителями. Как вариант, можно было что-нибудь строить на благо общества или решать головоломки, чтобы облегчить работу ответственных машин, но это было не в стиле Бешеных.

Персы устроились на залитой солнцем лавочке.

— Я тут по лентам шорхалась, — затянула знакомую песню VampLady. — Конец света обещают через два года. Вроде как, глобальные террористы запустили метавирус, он тасует файлы, вскрывает правительственные ресурсы, DDOS-ит не по-детски, так что аппаратку вышибает напрочь. Через два года повалит всю инфраструктуру планеты, намутит информационный, транспортный и энергетический коллапс. Кто выдержит, подастся в леса, но цивилизации, как мы её знаем, точно капут.

— Леди, надо меньше ленты читать, — посоветовала тонкая ЭлвенQин, отбрасывая перламутровую шелуху в сторону. — Или, если так им веришь, запасайся самым необходимым, бункер рой, в походы ходи.

Остальные Бешеные прыснули. Щ-щаз, в походы! В глушь, где кончается сеть!

— Ничо, я, мож, и не доживу, — оптимистично откликнулась некромантка.

Матвевна бдительно осмотрела проходившего мимо кентавра в очках и клетчатой жилетке, с томиком Канта под мышкой. Вряд ли шпион вырядится так подозрительно.

— А на лентах, кумушки, много интересного пишут, если отсеивать явную чушь, — вставила она.

— Лися, и ты туда же, курва мать! — ZаводиLLа всё дулась