Я же ловила за хвост убегающую мысль: трехцветный кот нашелся там же, где я… подхватила трёхцветные крылья. У того самого люка. Случайность?

Не… знаю.

Очнулась я от тычка в бок.

– Так всё-таки, может расскажешь? Где ты побывала твоим Шарфиком? – любопытствовал друг. – Неужели в Черной башне? М? М?

– Ну да… – рассеянно ответила я.

– Я так и думал! Значит кот всё-таки шпионский, но шпионит он на нас! Или нет?.. – Митра наконец-то посмотрел на меня и заметил мою рассеянность. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ну… –  я ещё раз припомнила свою вылазку в кота. – Что-то там у Аримани потерялось, и подозреваю, что не без помощи Шарфика. – Я посмотрела на расшалившегося зверька, изображавшего тварь неразумную. И это я ещё не вспоминаю про “тьмок” и прочие странности.

– Так. А вот с этого места можно подробнее? Ты была у Ариманиса? – Жнец крепче сжал мою ладонь, чем окончательно вернул в реальность.

Черт! Я же не собиралась никому рассказывать. Да и...

– Я не уверена.

...

– Это как?

– Я… – вздохнув, решилась рассказать, – слышала только голос. Но он был похож на голос... командора стражи.

Ладонь Жнеца сжалась крепче, кажется он посмотрел на меня, но я не поднимала глаз, а повернулась к Митре:

– Ну, помнишь, он проводил у нас антихаос?

– Это два года назад что ли?

Я кивнула и потупилась. Ну не говорить же им, что этот голос мне едва ли не снится, а стоит услышать… Я снова поёжилась – стало то ли холодно, то ли жарко.

Ну вот да, приблизительно так я обычно и реагировала на голос Аримани. Могла ли я перепутать его с кем-то другим? Случайно тоже оказавшимся  в Черной башне.

Не… знаю.

– То есть, он знает тебя уже два года? – в словах Жнеца  слышалось напряжение.

– Да ладно, какое знает, – заржал Митра. – Он был у нас не больше часа, два года назад. Настращал хаосом до колик и всё. Теперь только к молодняку приходит. Для него все мы пусто место. Карина помнится обижалась, что он её игнорил. Но это правильно, нефиг ей с ним общаться, тоже мне герой…

Друг ещё болтал, но я его не слушала, в ушах стоял тихий звон. Меня Аримани знал. Знал и имя и фамилию. Меня он…

– Кооть? – Жнец резко остановился и развернул меня к себе. Надеюсь, темнота и синий свет фонарей скроют мои красные щёки… Кажется, зря надеялась. – Что он тебе сделал?

– Н-ничего! – чуть не выкрикнула я, и зачастила, объясняя: – Я… его боюсь просто. А в коте к нему попала. Ну, наверно к нему. И вот он говорил с другом про твою тётю, про черного целителя. Что его другу только черный целитель поможет… – я сглотнула.

– Смертное проклятие! – Митра без подсказки понял, к чему я веду.

– Угу. Это правда? Что черный целитель лечит только проклятых убийц… – я наконец посмотрела на Жнеца, и теперь отвёл взгляд он. На щеках заходили желваки.

– Не только. Но тётя лишь три раза встречала ошибочно проклятых, хотя само по себе оно не такая редкость, особенно в столице. Этот случай, по её словам, должен стать четвертым.

Я тихо выдохнула, чувствуя облегчение.

– Значит, тётин пациент – страж… – продолжил Жнец. – И ты его не видела?

– Ну-у, как тебе сказать, – я натужно хихикнула.

– Описать можешь?

Я припомнила свой феерический побег из-под стола и рассмеялась искреннее:

– Ну, если описание великанской рожи с выпученными глазами, которую я исполосовала когтями, удирая, тебе подойдет, то вот…

– Котя, ты жжешь! – расхохотался Митра.

Жнец тоже усмехнулся, криво, но явно очень довольно.

– Ага, я жгу, – согласно закивала я. – Слушай, Тим, я слышала в Мистике газ уже не жгут, а освещают улицы чем-то совсем новым… – решила я свернуть с темы. А то язык чесался спросить за малышку, вокруг которой “вился племянник черного лекаря”, но в то же время было было… очень неловко говорить об этом. И вообще – можно подумать мне не всё равно!

Митра с удовольствием подхватил новую тему – новостей из метрополии он жаждал уже давно, – и до моего дома парни болтали о чудесах электрификации, самоходных автоматах, вытесняющих со столичных улиц как общественные конные трамваи, так и маноколёсы – колесницы на магической тяге, которые могли себе позволить только богатенькие.

– А у вас был маноколёс? – Митра подбавил интриги в голос, намекая на род деятельности тёти Тима.

– Нет, – рассмеялся тот. – Она довольно принципиальная и откровенных головорезов не лечила, так что её пациенты деньгами не сорили. Не раз ещё и помогать им приходилось, если это сиротка, чудом убившая своего садиста-отчима, например. Мы не бедствовали, конечно, но и не шиковали.

Я улыбнулась с облегчением. Всё-таки это хорошо, что она такая. Хоть и странная, но хорошая. И Тим. Я украдкой покосилась на него и встретилась с улыбчивым взглядом. Ладонь, сжимающая мою, сжалась чуть крепче. На душе потеплело.

– Ладно, ребят, я побежал, мать может поднять кипиш, – ни с того ни с сего спохватился Митра, пожал руку Жнецу – очень крепко пожал, даже в сумраке было видно, как побелели костяшки их пальцев, – затем чмокнул меня в щёку, едва слышно прошептав: – Если что, зови, я недалеко.

Коварный сводник!

– Карина будет сердиться, – хмыкнул Жнец вслед этому… этому проходимцу!

– Ну вы же ей не скажете? – донеслось уже из переулка.

Шаги друга стихли, и чириканье сверчков оглушило меня в наступившей тишине. До дома осталось меньше квартала, моя ладонь медленно горела в ладони Жнеца. То справа, то слева, то впереди мелькал кот, выписывая кренделя с кульбитами. В небе мерцали звезды, самая яркая – висела прямо над головой, а тонкий ободок новой луны сполз к горизонту. Близилась полночь. Постепенно замедляя шаг, мы погрузились в пятно тени между фонарями, и Жнец остановился, не выпуская моей руки. По инерции я сделала ещё полтора шага и, дёрнувшись, как заякоренная лодка в потоке, развернулась к нему.

Он улыбался, поблескивая ровными зубами.