Все-таки придется рассказать, подумал он, исподлобья поглядывая на жену. Он видел в ней лишь человека, который мешает ему реализовать его желания. Кэтрин никогда не стремилась к роскоши и богатству. Ей нравилось быть Рабыней Тихого Повседневья. А Биллу нужна была настоящая Королева Жизни, такая, как Барбара. И он глубоко вдохнул, набрав полные легкие воздуха, и выдохнул:

— У меня есть женщина. — Эти слова ножом полоснули слух Кэтрин.

— Я знаю! Я догадывалась! Но это она… она сбила тебя с пути! Я… я… — запнулась Кэтрин. Ее язык предательски отказывался говорить…

— Я больше не люблю тебя. — Билл прямо посмотрел на жену.

Кэтрин никогда не видела во взгляде мужа такой безразличной отчужденности. Никогда…

— Не может быть! Я не верю! — Она сорвалась на крик. — Ты клялся любить меня вечно! Ты не мог меня так жестоко обманывать! Не мог. Я тебе верила!

Билл никак не реагировал. Он не чувствовал себя виновным. Он знал только одно — он любит Барбару. Божественную Барбару. Она стояла у него перед глазами. Сильная, красивая, независимая и богатая! А еще ее отец… Он до сих пор не мог поверить, что влюбился в дочь сенатора штата! Он осознавал, что это обстоятельство может круто изменить его будущую жизнь. И это неожиданное, фактически свалившееся как снег на голову условие делало его неуязвимым. Он вдруг почувствовал себя человеком, допущенным к божеству. Поэтому, глядя снисходительно на жену, он назидательно произнес:

— Ничего вечного не бывает. Время целые империи стирает с лица земли. А ты говоришь о какой-то любви!

Ледяной голос Билла подействовал на нее отрезвляюще. Она замерла. Подняла на мужа тоскливые глаза, из которых скатывались по щекам крупные горошины слез, и бессмысленно повторила за ним:

— Стирает…

— Да. Ничто в этом мире не вечно. Ни чувства, ни горы, ни города. Все может вмиг исчезнуть, — говорил он так, будто читал лекцию.

— Исчезнуть… — Голос у нее как-то сник и стал тихим, почта безжизненным.

У нее было такое состояние, будто она находится в вязком тумане. Ей казалось, все это происходит не с ней, а с кем-то другим. И только спустя секунды, собрав всю свою волю в кулак, глотая слезы, она полушепотом произнесла:

— Билл… Моей любви хватит… хватит для нас двоих…

Но Билла это не тронуло.

— Где лежит мой бежевый костюм? — спросил он у Кэтрин так, словно собирался не уходить от нее, а просто пойти на работу.

— Билл, что ты со мной делаешь…

— Не понимаю, о чем ты? Я оставляю тебе дом. Хочешь, бери мой «бьюик»…

— А мою молодость ты вернешь?

— Что за бред ты говоришь!..

— Бред? Разве не для тебя я рожала детей, портя фигуру! Не для тебя готовила вкусные обеды, не обращая внимания, что от воды стареют руки! Не для тебя создавала уют в доме, забыв об отдыхе! Ведь я тебе отдала все, что только могла…

— Я тебя об этом не просил. Тебе самой все это нравилось делать, — мрачно прервал он ее.

Кэтрин обмерла.

И именно в этот момент зазвучал мобильный телефон мужа. Билл поглядел на высветившийся номер. Лицо у него сразу просветлело настолько, что этого просто невозможно было не заметить. И Кэтрин заметила. Она сразу догадалась, кто это. Ей захотелось вырвать из его рук эту проклятую трубку, бросить наземь и топтать, топтать, топтать ее каблуками. Чтобы от телефона остались лишь мелкие кусочки. Чтобы Билл никогда больше не мог общаться с той женщиной!

Не обращая внимания на жену, Билл поднес трубку к уху. Ему что-то говорили, и он, улыбаясь, отвечал, смягчив свой голос до предела. Это был Билл. Настоящий Билл, какого Кэтрин всегда знала и любила. Именно в эту минуту она снова видела прежнего Билла. Нежного, внимательного, любящего.

Но не ее.

Сцепив руки в замок, Кэтрин стояла, смотрела на мужа и про себя умоляла: «Господи, дай мне сил. Господи, дай мне сил. Господи, помоги мне. Прошу тебя, одолжи мне терпения. Помоги мне принять правильное решение. Помоги. Умоляю тебя, помоги». А Билл продолжал разговаривать по телефону.

И вдруг она решилась.

— Это она? — спросила Кэтрин твердым голосом.

Не отрываясь от телефона, Билл кивнул головой.

— Я хочу с ней поговорить.

Неожиданно Билл протянул трубку.

На мгновение Кэтрин замерла. Испугалась. Она и сама не знала, каким образом сорвалась с языка эта нелепая просьба.

Билл нахально разглядывал Кэтрин в ожидании продолжения. И в нем не было ни капли жалости к ней.

Кэтрин трясущимися руками взяла трубку. Вдруг она услышала голос. Она много раз представляла себе, что когда-нибудь услышит голос женщины, укравшей у нее Билла. Много раз представляла себе, как она при этом будет себя вести. Сто раз мысленно проигрывала эту сцену, а когда это время пришло — просто растерялась. У нее даже сердце на какие-то доли секунды прекратило биться. Остановилось. А потом так затрепыхалось, словно вот-вот вырвется из груди.

— Привет, — набравшись мужества, сдавленным голосом проговорила. — Меня зовут Кэтрин. Я жена Билла.

— Да хоть бабушка. Меня интересует, почему Билл тормозит. Через два с половиной часа мы летим в Австралию.

Шок. Ведь Билл сказал, что едет по делам.

— Вы собираетесь отдыхать?

— Не понимаю, что здесь удивительного.

— Может, вы еще и пожениться хотите? — спросила Кэтрин.

— Вообще-то да. Мой отец благословил нас.

Кэтрин замерла. Мир рушился. Прямо на глазах. Ее добрый, славный мир, которым она гордилась всю свою жизнь. Он мгновенно превращался в руины, как при землетрясении. Раз — и все. Земля разверзлась, и в глубокую черную дыру провалилось все то, что когда-то так устойчиво и надежно стояло наверху. В одну секунду перед ее глазами пронеслась вся ее жизнь. Какая же она была прекрасная, чистая и спокойная, эта жизнь! И вот она с треском и грохотом разваливалась, превращаясь в обломки. Все прекрасное стало ужасным. Чистота превратилась в грязь. Спокойствие обернулось потрясением…

— Что ж, я больше не буду его задерживать.

Вдруг она ощутила, что силы покидают ее. Туман в глазах. Все куда-то уплывало… Нет. Так нельзя. Возьми себя в руки, приказала она себе. И она взяла. Протянула телефон Биллу и безжизненно уронила руки. Он глядел на жену холодными, чужими глазами. От этого холода она вся как-то сжалась. Озноб волной пробежал по телу. До нее окончательно дошло: она не нужна ему. И что бы она ни делала, Билл не вернется. Да она больше и не хотела его останавливать. Зачем? Кэтрин вдруг почувствовала, что с каждой минутой все больше и больше ненавидит мужа. Он стал ей противен, как скользкая жаба.

Гад… Жестокий, холодный гад… Таких надо уничтожать!

Словно подхваченная какой-то темной силой, Кэтрин рванула с места, подлетела к мужу и принялась молотить его по чему попадет. По груди, по животу, по плечам! Колотила изо всех сил, как боксер грушу. Билл сначала растерялся и молча стоял под градом ударов. Но спустя мгновение пришел в себя, схватил жену за запястья и грубо отшвырнул. Она свалилась прямо на чемодан, в который муж упаковывал вещи. Больно ушиблась, но, не обращая внимания на боль, тут же вскочила и снова бросилась на Билла. Но он уже был готов к этому, и она опять отлетела. На этот раз она упала на пол и сильно ударилась ногой о спинку кровати. Она, обессиленная, сидела на полу и тяжело и быстро дышала. Волосы у нее растрепались, челка прилипла ко лбу, лицо исказилось от ненависти, пошло пятнами и покрылось капельками пота, которые смешивались со слезами. И тут ее взгляд упал на вещи мужа, аккуратными стопочками разложенные на полках. И тогда она подлетела к шкафу и принялась выбрасывать оттуда все, что попадалось под руку. На пол летело все подряд: костюмы, рубашки, свитера, плащи, пальто. Когда там не осталось ничего, она подскочила к окну и, распахнув его, начала вышвыривать все это на улицу. При этом она сквозь слезы, то и дело шмыгая носом, приговаривала: