Позади что-то сильно взорвалось, и к небу взметнулось косматое облако огня, скорее всего, в одном из гаражных боксов был склад ГСМ или нелегальная АЗС. Въезд в гаражный кооператив превратился в море горящего огня, которое пожирало всё вокруг.

Сфотографировал этот пожар и отправил в несколько харьковский пабликов сообщение, о том, что группа из трех российских машин уничтожена в районе гаражного кооператива, дескать самоотверженный простой харьковский парень Кирилл Баранчук пожертвовал собой, но сжег три российские бронеавтомобиля. Прикрепил к сообщению несколько размытых фото пожара и трехсекундное видео. Это сообщение тут же стало разлетаться по сети со скоростью лесного пожара. Отлично, это должно помочь! Погоня, «похоронив» нас, должна отстать!

— А, другой фамилии не нашлось? — сварливо спросил Баранов, прочитав мое сообщение в паблике.

— Не ворчи, — ответил я, — хорошая украинская фамилия. Лучше поддержи моё сообщение, своими «правдивыми» постами.

В каждом «фейке» главное — это детали, причем если эти детали вызывают сильные чувства, то мозг верит в суть сообщения. Так устроена человеческая психика. Если бы я просто написал, что российская техника (то есть мы) уничтожена в районе гаражей, то тут же посыпались бы сотни вопросов: а где? а как? где доказательства? И так далее. Но если я в сообщение написал, что вражескую технику сжег конкретный герой, причем не просто так, а геройски пожертвовав своей жизнью, то это вызывает сильные, патриотические чувства и уже не важно была ли сожжена вражеская техника или нет, уже не нужны доказательство. Главное — это то, что есть герой, символ. А нам это только на руку, потому что нам надо сбить погоню со следа. Надо выиграть время!

На войне не всегда можно убить врага, элементарно на это может не хватить сил и средств, а вот обхитрить врага можно всегда, благо на это нужны только мозги…и чуточку везения.

И вот уже харьковские палбики рвутся от победоносных сообщений, что очередная колонна Zеток уничтожена. Тут же на знамена поднимают героя Кирилла Баранчука, сотни людей вспоминают, что знали его с детства, ходили в одну школу, сидели на одном горшке в детском садике и так далее. Хотя я всего лишь переиначил имя и фамилию старшего лейтенанта Баранова, добавив к его фамилии украинскую приставку — «чук». А еще паблики запестрили фото якобы подбитой нашей технике, которая сожжена в гаражном кооперативе. Ни хрена себе! Вот так и получается, что специально запущенный фейк, чтобы сбить с толку врага, этим самым врагом и распространяется вширь, обрастая все новыми и новыми подробностями.

Заехали на территорию автобазы, для этого пришлось дернуть тросом створки ворот, которые были закрыты на цепь. Подъехали к будке сторожа, которого тут же спеленали и быстро допросили. Створки ворот обратно зафиксировали проволокой и цепью, выставили возле них караул.

Эту автобазу, как и несколько ей подобных я приметил во время своих многочисленных разведывательных командировок на Украину, а конкретно в Харьков. Здесь в пешей доступности располагался гигантский рынок-муравейник Барабашова, он же знаменитый «Барабашка». Большой зеленый массив рядом с рекой, промзона, компактная жилая застройка и станции метро. В общем все, что надо для работы нелегала «на холоде».

Баранов быстро подготовил дрон к полету, заклеив проблесковый маячок изолентой, чтобы летящий в ночном небе БПЛА не был заметен глазу. Направление куда вести «птичку» и так было видно из далека — примерно в паре километров от нас кипел бой: здание школы было частично объято пламенем, языки которого поднимались вверх, в небе то и дело мелькали трассёра, периодически «ухал» танк, который вдалбливал снаряд за снарядом в здание школы, пытаясь «сложить» его и похоронить под горящими обломками российских бойцов.

— Итак, — начал я, разложив карту Харькова на капоте «Тигра», — мы вот здесь, — я ткнул пальцем в точку на карте. — Пройдем по этой улице, потом свернем направо, идем воль речки, потом через мост, выскакиваем на улицу Герасимовскую и по ней идем до самой школы, где сейчас бьются наши спецназовцы. Сейчас с коптера поглядим, как лучше подойти. Забираем спецназ и так же уходим назад. Ясно? Быстро, четко и без лишнего пафоса. Главное забрать своих и свалить. Наше преимущество в скорости. Возвращаемся назад и по Салтовскому шоссе двигаемся до окружной дороги. Где-то здесь или здесь, нас будут встречать бойцы 273 бригады. Как заберем спецназ, свяжемся с Самохваловым и узнаем, где нам лучше выйти из Харькова.

Вместе с картой, я показывал план города на экране планшета, который я меня всегда был под рукой. У каждого командира машины были выданные мной простенькие смартфоны, в которые были загружены карты города, а также путеводитель, чтобы в случае необходимости они могли вывести свои машины из города.

Если бы подобное оборудование, которое, в принципе, стоит копейки и продаётся на каждом углу было бы у спецназа, то они бы не кружили и не плутали по городу. Хотя тут больше дело не в отсутствие карт, а том, что их в одиночку послали захватить город с населением свыше миллиона в глупой надежде, что мирное население Харькова выйдет с поддержкой российской армии на улицы.

— Если мост перекроют, то, что тогда? — спросил Шушин.

В обсуждение плана участвовали все свободные от караула бойцы, в том числе и рядовые.

— Тогда два варианта: первый — поворачиваем влево и идем до моста в районе улицы Героев Труда, второй — поворачиваем вправо и идем до Исаевского моста, но он пешеходный, подвесной и значит надо будет идти ножками, но тогда с этой стороны надо оставить технику для отхода.

— Думаю, вот этот грузовик подойдет, — кивнул старшина в сторону стоявшего на стоянке трехосного грузовика с цельнометаллическим кузовом.

— Согласен, проверь, чтобы был на ходу и заправлен, — согласно кивнул я. — Оставим его в районе Исаевского моста.

Тем временем Баранов довел дрон до объятой огнем школы и нам стал понятен характер боя. Хотя, какой там к черту бой, это было скорее избиение. Танк, стоявший на широкой улице Шевченко, вдалбливал снаряд за снарядом в здание школы. Школа — трехэтажное здание сталинской постройки, массивное и крепкое, вытянутое вдоль проезжей части. Центральный корпус с колоннами, был объят пламенем целиком, высокие языки огня поднимали выше крыши, освещая округу. Чуть в стороне, на той