— Конечно, это первое, что я сделал после вашего экзамена, — с безразличной улыбкой отбил Рейнхард.

Но я снова видела маленькие чешуйки, ползущие по виску. Он был не так холоден, как хотел казаться. Что-то в нашем разговоре бесило его до крайности.

— Что ж, отбросим прилюдии, вейра. Ваш отвратительный характер дает мне возможность не церемониться. Какого черта ты сбежала из моего Гнезда? Самовольно явилась в Академию, обманула клан Тарвиш, попалась мне на дороге… Ты ведь знала кто я, не отрицай. Слишком удачная встреча для тебя.

Ярость, которую я подавляла с той секунды, как вейра Тарвиш ткнула меня тростью, подкатила к горлу тошнотворной волной.

— Не ваше дело, вейр Винзо, — заявила я с самой сладкой улыбкой, которую только могла состроить. — Согласно вашим же законам, вы не имеете права препятствовать студентам в сдаче экзамена, а вы нарочно задержали меня в своем доме.

Я торжествующе уставилась, на него, но мой триумф пропал втуне, Рейнхард только губы скривил в мрачной усмешке.

— Какая чушь. Я первый герцог Вальтарты и могу задерживать на свое усмотрение кого захочу. Набеги ловцов находятся под дланью военного ведомства, вейра, тебя, как ценного свидетеля задержали до выяснения обстоятельств. Ловцы представляют собой сторонников ритуалов, поэтому мои полномочи безграничны, и если Вейра брезгует Гнездом моего клана, то я могу предложить ей одноместную камеру и кандалы вместо слежки.

Я невольно сглотнула. Некстати вспыхнувший гнев стих, оставив после себя лишь отзвук горечи. Про ловцов я не слышала до нападения на дилижанс, а вот про ритуалов знала достаточно. Вся пресса Вальтарты писала ежедневные отчеты о преступлениях ритуалов — сторонников темномагических экспериментов.

Темная магия была проста в модификации и сильна в использовании, но опасна для носителя. И хотя темную магию запретили к изучению и использованию, на тайных аукционах ещё встречались артефакты, полные темной магией, но не приносящий вреда своему владельцу. Кажется у Клависа был один такой. Он не говорил, но в одной из книг я читала о тайном знаке, который служит печатью для таких артефактов. Но… никогда не расспрашивала Клависа. Да что там говорить, если такой же темномагический артефакт скрепляет шейный платок Рейнхарда под видом броши.

Именно такие артефакты стали причиной бунта в магическом сообществе. Ритуалы требовали вернуть темную магию, как науку, и продолжить эксперименты, ведь, получается, темномагические артефакты без последствий можно было сделать.

— Я не все понимаю, — бросила осторожный взгляд на Рейнхарда, — почему бы не разрешить темную магию к изучению? Врага надо изучать.

— Врага надо уничтожать, вейра. Чем по-вашему занимается Клавис в военных походах?

— Убивает тварей, оккупирующих Вальтарту…

— Именно, вейра Клео, и эти твари порождаются темными источниками, в которых ритуалы снимают печати. Поэтому сейчас вы перестанете спорить и расскажете мне про дилижанс.

Злость Рейнхарда тоже ушла. Я видела перед собой внимательного собранного хищника, вплотную подобравшегося к жертве.

Не без труда, но я взяла себя в руки и рассказала все, что помнила. Весь мой сухой пересказ умещался буквально в несколько предложений, и стало ясно, что помню я мало, а знаю ещё меньше. То есть, я так думала.

Оказалось, знаю я много.

Рейнхард достал из меня даже цвет пыли на дороге, хотя я совершенно точно на эту дорогу почти не смотрела. Взгляд старика, его словам интонацию, количество пассажиров, кто из них, что делал в каждый момент времени… Кто вышел в Суджике, кто зашел…

Рейнхард, не теряя лоска, трижды наливал нам кофе — идеально-горький, без сахара, как я люблю, приносил мне кусок мяса средней прожарки, который я проглотила, не чувствуя вкуса, и спустя пару часов мы уже сидели рядом, потому что передавать схему местности через стол было неудобно. Рей снял камзол и закатал рукава, и я чувствовала его биополе даже когда он отходил в противоположный конец кабинета. А когда он наклонялся ко мне, волоски на шее вставали дыбом. Сердце нехорошо и часто колотилось в груди, словно пойманная в ловушку мышь-полевка.

Допрос закончился только когда стемнело, и пришлось зажечь настольную лампу.

— Слежку-то вы куда дели, везучая вейра? — лениво спросил Рейнхард, поигрывая ручкой, которая при повороте раскладывалась в тонкий стилет.

— Собака съела, — честно призналась я.

— Что?! Какая собака? Эта?

Я проследила взгляд Рейнхарда и с удивлением увидела своего щеночка, послушно разлегшегося в дверях ректорского кабинета. И когда только успел примчаться, мы же через портал прошли.

— Да, мой щеночек, — сказала я нежно, подзывая его к себе.

Тот посеменил ко мне, интеллигентно клацая когтями по паркету. Рейнхард насмешливо оглядел мою группу поддержки:

— Это волк, вейра. Что вы с ним, как с кошкой, ему нужная строгая рука и кнут, а не то он и вами закусит. Магии в вас под завязку.

Слова про магию я привычно пропустила мимо ушей, а вот щеночка оглядела с сомнением, стараясь не зацикливаться на острых ушках и вытянутой морде.

— Собачка, — уперлась я, поглаживая дымчатую шерстку. Собачка и точка, потому что волков я боюсь.

И никакая посторонняя строгая рука моей милой собачке не нужна, у нее есть я целиком.

— Что ж, — Рейнхард побарабанил пальцами по подлокотнику, наблюдая за собакой. — В таком случае, дайте ей имя, этим вы принимаете ее, как своего питомца, и никто не сможет его перехватить. И перестаньте ее перекармливать, активный магический рост может плохо сказаться на волчьей психике. Вы хотя бы понимаете, сколько магии было в слежке, ваш волк…

— Собака, — поправила я автоматически, потому что понимать слова перестала где-то на слове «перехватить».

Что значит перехватить? Я пойду в столовую и кто-то кинется на моего щеночка и будет его отбирать?

— Ты все поняла, вейра?

— Нет, — честно призналась я. — Что значит перехватить и как дается имя? И вот насчет перекармливаю… Я просто даю ему свои браслеты и он сам берет из них магию. Я… не умею кормить магических питомцев. У Клависа не было питомца, так что я никогда не видела, как с ним правильно общаться.

Переход от добродушной расслабленности к холоду был таким резким, что его можно было нащупать физически.

Рейнхард словно окаменел. В глазах, которые однажды казались мне летним небом, а в другой раз ледяным озером, сверкнула сталь. Он встал, пренебрежительно разглядывая меня с высоты роста, и зло рассмеялся.

— Нет нужны притворятся передо мной, вейра Клео, я не близкий друг дома Тарвиш, но много общался с Клависом в рамках военных экспедиций. Вы не сможете меня обмануть, как не старайтесь.

Мне вдруг тоже захотелось рассмеяться. Вот что я