преимущественно белом сообществе или школе. Или когда ребенок, который ходит в частную школу благодаря предоставленной полной финансовой стипендии, пытается скрыть значительную разницу в социальном положении.

Когда ко мне пришла Ванесса, она, казалось, почувствовала облегчение. Она пыталась оправиться после тяжелого расставания с парнем, который был намного моложе ее. Стать матерью-одиночкой и одновременно переживать разрыв отношений было для нее кошмаром. Ванесса чувствовала смущение и стыд. Она с трудом отвечала на комментарии друзей и родственников в духе «Мы же говорили тебе».

– Я знаю, я знаю, – выдохнула она, ожидая какого-нибудь оценивающего суждения о разнице в возрасте и с моей стороны, но вместо этого высказала собственное.

Ванесса была единственным ребенком в семье. Ее отец был чернокожим, а мать – белой. Ванесса выросла в полностью белом сообществе и ходила в школу, где учились в основном белые дети. У нее было много друзей, ей все нравилось, но было ясно: для того чтобы вписаться в общество, нужно быть «белее». Это означало одеваться, причесываться и говорить в определенном стиле. Еще в школе девочка подчеркивала свою «белизну», чтобы не быть «чужой». «Черноту» Ванессы, напротив, нужно было приглушать, а временами даже стирать совсем. Доктор Уокер С. Карлос Постон предлагает теорию развития двухрасовой идентичности. Теория описывает давление, которое испытывают двухрасовые или многорасовые индивидуумы. Из-за него они вынуждены предпочесть одну расовую или этническую групповую идентичность другой. Постон утверждает, что на этот выбор в значительной степени влияют релятивный статус группы, родители, культурные знания и внешний вид. Отец Ванессы был носителем истории черной расы, проявление которой она не могла больше найти ни в одном другом члене семьи. После его смерти девушка почувствовала себя еще более далекой от черного наследия. Лишь много позже она поняла всю значимость этой потери в своей жизни.

Ванесса была в поиске своего места, но каждый раз она находила лишь новое место, куда не вписывалась – начиная с цвета кожи и заканчивая тем, что была незамужней и матерью-одиночкой. Она была совсем не похожа на подруг и жен большинства друзей. Даже на уровне телосложения. Ванесса описывала других подруг и жен как женщин с соблазнительными формами, прибавив, что их наряды, прически и макияж просто «не ее». Ее описания всегда подчеркивали ее статус аутсайдера. Она просто «тонула» в своей непохожести – и в семье, и в компаниях, и в новом «белом» районе.

Когда Ванесса переехала в Нью-Йорк, она начала узнавать себя в других людях. Другие были похожи на нее, и она была похожа на других. Это был глоток свежего воздуха. У нее появилось чувство оптимизма от того, что, возможно, наконец-то сможет найти своих людей. Но новые друзья отпускали комментарии, которые вновь выставляли ее «за круг». Теперь она была «недостаточно черной», даже слишком светлокожей «для девушки смешанных кровей».

Эти комментарии причиняли сильную боль, бередя рану принадлежности. Ванесса выросла в системах, где ее отличия были очевидны, но редко признавались и уважались. Когда что-то остается непризнанным, вы пытаетесь усиливать те качества, которые получат признание. Для Ванессы это означало «быть белее». Но когда она, наконец, начала позволять аутентичной части себя проявляться – вписаться в общество было все так же непросто.

Без сомнения, на нас влияют социальные системы. Они накинули на всех широкую сеть. Но как? Некоторые способы могут показаться вам очевидными, в то время как другие более тонки. Некоторые влияния могут присутствовать всегда, в то время как другие проявляются в определенный момент. Я бы хотела, чтобы вы задумались. Как средства массовой информации и общество усугубили ваш страх «непринадлежности»? Что давало вам ощущение, что вы чужой, что вы оставлены «за кругом»? А может, вы были настолько другим, что нужно было найти какой-то свой способ выжить? Обратите внимание на эти подсказки:

• Одним из способов, которым я приспосабливался (приспосабливалась) в детстве, был

• Я чувствовал (чувствовала) давление (какое?), потому что я был(-а)

• Мне нужно было соответствовать, потому что

• То, что продолжается и сегодня, – это

Исследовать происхождение вашей раны принадлежности – непростая задача. Выявление способов, с помощью которых вы пытались приспособиться к окружающим, может вызвать определенные эмоции. Наблюдение за тем, как вы меняли свою аутентичность на принадлежность и сопричастность, может активировать что-то внутри вас. Позвольте этим эмоциям стать вашей мотивацией. То, как было, не должно оставаться навсегда. В этом прелесть работы над собой. Вы можете выбрать свой новый путь вперед.

Как маскируем

Истинная принадлежность означает, что правит аутентичность, а не конформизм. Как сказала великая Майя Анжелу: «Вы свободны только тогда, когда осознаете, что вы не принадлежите какому-либо месту – вы принадлежите любому месту – и никакому месту вообще». Это глубокий момент осознания. Когда вы принадлежите себе, то есть находитесь в мире с самим собой, то одновременно будете принадлежать всему и ничему. Все находится внутри вас. Ничто не находится вне вас. Быть подлинным собой означает, что у вас ничего нельзя отнять и что вы по-другому относитесь к угрозе осуждения, позора, непризнания или отверженности.

Однако лишь немногие переходят непосредственно от раны принадлежности к полному принятию своей аутентичности. Ах, если бы жизнь могла быть такой легкой. Гораздо чаще мы выбираем другой, более болезненный путь. Прежде чем мы откроем для себя способ сопричастности и принадлежности через собственную аутентичность, мы проходим путь адаптации или неприятия.

АДАПТАЦИЯ

Большинство из нас, остро осознающих свою непохожесть, начинают с адаптации. Поступай так, и ты станешь своим. Адаптация не раскачивает лодку. Она дает то, чего вы так хотели в свои ранние годы жизни: одобрение со стороны системы. Правила, структура и порядок ценны. В том, чтобы в семье поступать так, а не иначе, есть своя прелесть. Если говорить о положительной стороне – именно так рождается и расцветает чувство принадлежности. Но когда это требует адаптации, то появляется ложное чувство принадлежности: ты – часть системы, но только благодаря тому, что ты меняешь себя подлинного. Это не означает «принадлежать», это означает «вписываться».

Пытаясь вписаться, вы приспосабливаетесь к тому, чего требует от вас система, опасаясь вполне реальных последствий: если вы этого не сделаете, то не будете ей сопричастны и принадлежности к ней не возникнет. Вы можете бояться, что к вам будут относиться иначе, игнорировать вас, относиться снисходительно, унижать или даже наказывать. Отдельные люди, сообщество или система могут осуждать вас из-за вашей непохожести. Вы понимаете, что если не будете соответствовать, то вылетите.

Вписываясь во многие системы (для того чтобы быть их полноправными членами), вам придется адаптироваться.