его реснички, Распушка открывал один, а затем второй глаз. Ему не нравилось долго вылёживаться, и, радуясь новому дню, он выходил на улицу.

«Здравствуй, Распушка!» – трепетали листочки сада. Он обходил свои владения, внимательно вглядываясь и прислушиваясь к окружавшему его разнообразию, прикасался к плодам и листьям фруктовых деревьев: черешни, персиков, абрикосов, слив, груш и яблонь. Присаживаясь у кустов смородины и крыжовника общался с ними на неслыханном людям языке. Зелень с грядок игриво поддразнивала его укропно-укромным голосом: «Распушка-сельдерюшка!» Перепрыгивая через муравьиные магистральки, он ложился на живот, чтобы лучше рассмотреть неутомимых силачей-тружеников муравьёв. Птахи вписывались в гамму утра разноголосыми свирелями.

Сквозь штакетник соседского забора доносилось лёгкое поскуливание собачки, встретившей своего друга-спасителя. Она гремела цепью и, просовывая нос в расщелину, облизывала руки мальчика. Он гладил её, целовал в мокрый нос и не понимал, как можно сажать на цепь живое существо?! Не раз он её отстёгивал от цепи, за что ему попадало.

Сделав второй круг по саду, Распушка срывал выспевшие черешни, и сладкая свежесть заполняла его с головы до ног, он даже зажмуривался от наслаждения. А косточки он зажимал сильно-сильно между указательным и большим пальцем и выстреливал в «мишень» на заборе, искусно нарисованную отцом. Это был шарж на соседа Прозибайло Прохвостовича Жутикова. Распушка целил ему в сизый нос, но попадал то в лысый морщинистый лоб, то в мясистое ухо. И подпрыгнув от нетерпения, что никак не может попасть в сизарь Прозибайло, убегал в глубь сада.

Порою самый спелый персик падал с дерева пред Распушкой и улыбался ему красно-бархатным боком. Мальчик из-под себя двумя руками подкидывал плод вверх, с каждым разом всё выше и выше и улыбка перетекала в заливистый жизнерадостный смех. Он подкидывал, подседая и выпрыгивая, сопровождая взглядом полёт быстро уменьшающегося шарика, который на глазах превращался в маленькую точку. И в момент зависания под облаками он оказывался Всем Существом в этой точке; и перед ним открывался весь мир его Родины – Родины его безмятежного играющего Существа. Вдруг время заслоняло собой пространство и точка шарика, стремительно увеличиваясь, падала в раскрытые ладони, превратившись в персик.

Зяблик, прыгавший по тропинке, перескочил через ногу Распушки и нырнул в малинник. Распушка тихонько последовал за ним и раздвинув ветки увидел гнездо птички, кормившей своих желторотиков. Их активное перепискивание, кто громче, усиливалось при виде родителей и затихало, когда они улетали за новой порцией корма.

Было так рано, что приятели его ещё спали, но ему было не скучно. Перед домом была забетонированная площадка и Распушка с увлечением рисовал на ней эпизоды жизни цветными мелками. А жизнь так и лилась из рук маленького художника. Он творил обеими руками одновременно – и как творил!!! А когда дождик смывал рисунки, то новые сюжеты ложились на чистую площадку, подмигивая солнышку.

Раздавался голос в распахнутое окошко: «Распушка, иди завтракать!» Это звала мама. Он бежал в дом, прижимался к маме, а она, обняв его, целовала сверху в густые, пропахшие солнцем и ветром родные волосы.

«Как хорошо, что ты есть, сыночек! Спасибо Тебе, Боже!», а Распушка молча вдыхал родной запах мамы. И вот они садились за стол к горячему завтраку. На этот аромат только что приготовленной картошки с укропом выходил заспанный папа. Улыбался, умывался и замыкал семейный круг. Всем было радостно: ели, говорили о том о сём.

С улицы звали детские голоса: «Распушка, выходи!» И какой уж тут завтрак! Ребята звали Распушку играть в футбол. Так и не попив чаю, он выскакивал на улицу с мячом и мог гонять его днями напролёт, забыв про еду, про дом, про усталость, и только его бабушка, отыскав эту футбольную команду где-нибудь на задворках, уводила его с большим трудом домой. Бабушка любила своего внука, но ворчала на него за порванную футболку, за грязное лицо, за то, что он весь день бегает незнамо-где голодный. Бабушка жила совсем рядом от дома Распушки, и поэтому все виделись ежедневно и жили единой семьёй.

Умывшись, поев, и сев отдохнуть, Распушка вдруг начинал чувствовать, как у него болит ушибленное в игре колено, и неприятно щиплет левый локоть, но зато сколько воспоминаний об игре, об удавшихся проходах один на один с вратарём, и чёткий пас на голову Жорки перед самым концом игры, который переправил мяч точно в девятку,

уложив вратаря в пыль. Немного было жалко, что не он был на месте Жорки, а то бы он послал мяч в ворота не хуже его.

И вот однажды, в один из наставших вечеров, укладывая Распушку спать, мама вместо того, чтобы, как обычно рассказать сказку, или ещё что-нибудь интересное, стала говорить, что ему нужно будет остаться с бабушкой и дедушкой на какое-то время. А мы, родители, вынуждены будем уехать в другой город на заработки, так как здесь работы такой нет, чтобы обеспечить пропитание. Мама говорила, что не хочет уезжать, но обстоятельства вынуждают, а если взять с собой тебя, будет очень трудно и сложно, ведь ты, сыночек, ещё маленький, за тобой нужно присматривать. Вот когда мало-помалу я обустроюсь, то возьму тебя к себе, и нам будет опять радостно жить вдвоём.

«А почему вдвоём, а не втроём? А куда денется папа? А как же я буду без бабушки и дедушки? А школа и ребята, друзья, с которыми я играл в футбол? А где я буду играть в футбол?» – рыдал Распушка.

Мама тоже не сдерживала слёз, душа её ныла от боли. Она чувствовала, что делает что-то не так, но всё же делала. Распушка говорил сквозь плач: «Возьми меня с собой. Пусть будет холодно, голодно, тяжело, но возьми, мам!!!»

Это была настоящая драма. Мама была не в силах сказать, что папа от них ушёл. В каком-то забытьи они оба, обнявшись, с опухшими от слёз глазами, погрузились на рассвете в сон, и тогда явился сияющий ангел и обратился к ним:

«Любимые, будет и на вашей улице праздник, сыну – отец, жене – муж, семье – дом, дому – сад и будете жить вы счастливо и едино. Хотя не сразу, но этому – быть. И войдёт в вашу семью новая душа, и объединит ваши сердца, и укрепит ваши силы духовные и физические. Только помните, что есть в каждом из вас частичка бесконечного, чистого, светлого, от Вездесущего, пребывающего во времени и вне его, находящегося над всем и во всём, и держащего всю Вселенную на Своей необъятной ладони, дыхание Которого есть – Любовь. Вдыхайте