- Отведите мальчика в его комнату, - сказал герцог Боуррик Кулгану. - Он нуждается в отдыхе. Я распоряжусь, чтобы ужин прислали к нему наверх. А поутру после завтрака я буду ждать его в главном зале. - Он обратился к Пагу:

- Еще раз спасибо тебе, юный чародей!

Вскоре герцог и оба принца удалились в свои покои. Мастер Фэннон твердо взял Томаса, начавшего было задавать Пагу вопросы, за рукав и повлек его к казармам.

- Имей совесть, парень! - укоризненно прошептал он ему на ухо. - Завтра успеете наговориться вдоволь. Или ты не видишь, что он, бедолага, едва держится на ногах?

Томас кивнул и, как ни трудно ему было победить в себе любопытство, покорно последовал за своим наставником.

Оставшись наедине с Пагом, Кулган положил руку ему на плечо.

- Пошли, Паг, - обеспокоенно взглянув на мальчика, сказал он. - Ты устал, и нам надо о многом поговорить.

Паг лежал на своей кровати, отставив в сторону тарелку с недоеденным ужином. Он никогда еще не чувствовал себя таким усталым. Кулган в волнении кружил по тесной каморке, задевая мебель широкими полами своего балахона.

- Но это же совершенно невероятно! - в который уже раз повторил он. - Ты закрыл глаза и представил себе, что держишь в руках свиток, который видел несколько недель тому назад. Ты мысленно повторил текст запечатленного на нем заклинания, и тролли утонули в ручье. Нет и еще раз нет! Это попросту невозможно! - Немного успокоившись, он грузно опустился на табурет подле кровати Пага. - Дружок, мне никогда еще не доводилось слышать о подобном, - задумчиво проговорил он. - Ты-то хоть представляешь себе, что тебе удалось осуществить?

Паг с трудом открыл слипавшиеся глаза и сонным голосом ответил:

- Нет, учитель.

- И не понимаешь, как это у тебя вышло?

- Нет.

- И я тоже, - сознался чародей, ухватив себя за бороду.

Помолчав, он беспомощно развел руками. - Хотел бы я знать, что все это означает. Ведь маги лишены способности произносить заклинания по памяти. Подобное доступно лишь священникам, но они пользуются другой магической утварью, да и приемы у них иные. И фокусы, которыми они пользуются, отличны от наших.

Помнишь ли ты, что есть фокус, Паг?

Паг захлопал глазами и тряхнул головой, отгоняя сон. Он был вовсе не расположен повторять давно затверженный урок, но все же принудил себя сесть на постели и отчеканил:

- Всякий, кто практикует занятия магией, должен иметь фокус, в котором сосредоточиваются вызываемые им силы.

Священники могут фокусировать магические силы в свои молитвы, и заклинания, которыми они оперируют, принимают форму молитв.

Чародеи же используют для этой цели свое тело, либо амулеты, книги и свитки.

- Правильно, - кивнул Кулган. - Но выходит, что ты сегодня опроверг данное утверждение. - Он достал свою трубку и набил ее табаком. - Ведь заклинание, которое ты прочел, не предполагает использования тела мага в качестве фокуса. Оно служит для того, чтобы причинять кому-либо нестерпимую боль, и потому является сильнейшим оружием. Но заклинание это приводится в действие лишь с помощью свитка, на котором записано. Почему это так?

Ответь мне, Паг. - И Кулган вопросительно взглянул на своего ученика.

Мальчик, борясь с дремотой, пробормотал:

- Потому что сам свиток наделен магической силой.

- Верно. Некоторые магические действия, скажем, превращения в то или иное животное, предсказания погоды и перемен ветра мы способны осуществлять без помощи волшебных предметов, но, творя заклинания, мы нуждаемся во внешнем фокусе, иначе сила заклинания может обернуться против того, кто его произнес. В твоем случае ужасную боль, от которой погибли тролли, должен был бы испытать ты сам, дружок! Вот почему чародеи создали все эти амулеты, свитки и книги. Эти предметы призваны оберегать магов от их собственных заклинаний! До сегодняшнего дня я не верил, что кто-либо способен привести в действие то из них, которым воспользовался ты, и придать ему верное направление без помощи внешнего фокуса, то есть без свитка!

Кулган подошел к окну и, вглядываясь во тьму, яростно задымил трубкой.

- Похоже, что ты нечаянно открыл какой-то новый, никому доселе не известный вид магии, - ворчливо проговорил он. Ответа не последовало. Чародей оглянулся и обнаружил, что Паг сладко спит, свернувшись калачиком на своей узкой кровати.

Кулган укрыл его одеялом, притушил висевший на стене светильник и вышел из каморки, притворив за собой дверь. Он ощупью поднялся по пролету лестницы, который отделял комнату Пага от его собственной, не переставая покачивать головой и вполголоса бормотать:

- Совершенно невероятно!

К утру весть о геройском поступке Пага облетела весь городок, и потому после завтрака в просторном холле замка собрался весь цвет крайдийского общества. Кроме герцогской семьи, придворных и низшей знати здесь присутствовали также купцы, ремесленники и зажиточные арендаторы со своими крикливо разодетыми женами. Все взоры были устремлены на виновника торжества, неловко переминавшегося с ноги на ногу. Большинство собравшихся смотрели на мальчика с восторгом и одобрением, в глазах иных читались недоверие и сомнение.

Паг был одет в новый костюм, который слуга герцога принес в его каморку ранним утром. Мальчик чувствовал себя крайне скованно в этом роскошном одеянии, состоявшем из желтого шелкового камзола и голубых панталон. Он с трудом пошевелил пальцами ног, обутых в первые в его жизни башмаки. С непривычки ему было трудно ходить в них, и он опасался, что в самый неподходящий момент споткнется и растянется на скользком полу на потеху всем собравшимся. С пояса его свисал кинжал, ножны которого были украшены гербом герцога - золотой чайкой с короной на голове. Паг решил, что наряд этот прежде наверняка принадлежал одному из принцев.

Герцог отдавал последние распоряжения начальнику стражи, который должен был отправить нескольких своих подчиненных для охраны лесорубов, заготовлявших сосны для корабельных мачт в дальнем лесу. Его сиятельство, как всегда, был одет во все черное, тогда как принцы и принцесса надели наряды светлых тонов. Лиам внимательно прислушивался к тому, что говорил его отец. Сквайр Роланд, как обычно, стоял за спиной старшего из принцев. Арута против своего обыкновения находился в веселом расположении духа. Прикрыв рот ладонью, он тихо смеялся над очередной остротой отца Тулли. Каролина чинно восседала на стуле с высокой спинкой. Она то и дело взглядывала на Пага, ласково улыбаясь ему, и это лишь увеличивало его неловкость.

Сквайр Роланд был явно вне себя от ревности.

Наконец старшина лесорубов и начальник стражи с поклоном отошли от стола, за которым сидел герцог, и заняли свои места в рядах собравшихся гостей. Паг, как учил его Кулган, вышел вперед и церемонно поклонился его сиятельству. Боуррик милостиво улыбнулся мальчику и кивком подозвал к себе отца Тулли. Тот вынул из широкого рукава рясы свернутый в трубку пергамент и протянул его герольду, который развернул документ, набрал в грудь воздуха и принялся зычным голосом читать: