— Но полковнику Фробишеру наверняка это известно, — сказала Андреа.

— Согласен с вами. Но отчего он до сих пор не воспользовался этой ценной собственностью? Вашего приезда ждал?

— Понятия не имею. Может, у него и без того денег хватает.

— Все может быть. Однако я склоняюсь к мысли, что у него нет реальных прав на запруду.

— Хотите сказать, он пытается украсть их? — поразилась Андреа.

— Ну, «украсть» — не совсем то слово. Скажем иначе — он пытается присвоить то, что само плывет к нему в руки.

— По-моему, это одно и то же. Или вы владеете чем-то или нет. Третьего не дано.

— Правда ваша. Но доказать права на собственность бывает не так-то легко.

Андреа похолодела. Она купила Килн-Коттедж, но бумаг на это место не имеет. Она отмахнулась от неприятной мысли. Простое письмецо от адвоката полковника таило в себе немало подводных камней и подозрительных моментов, а если она что и ненавидела, так это подозрения. Она предпочитала прямые вопросы.

— Скажите, что мне делать. Не будет ли откровенной грубостью не ответить на письмо?

— В обычном случае — да, было бы. Но если вы напишете письмо с благодарностью за то, что он «позволил вам пользоваться запрудой», вы тем самым подтвердите его права на нее. Примите как благосклонность то, на что и так, быть может, имеете полное право — на пользование Килн-Брод. И если этот вопрос встанет когда-нибудь в суде, ваша записка сыграет против вас.

— Не думаю, что мне взбредет в голову судиться из-за права ловить рыбу и плавать на крохотной лодочке. Большое вам спасибо за совет, но мне надо все хорошенько обдумать. — Она поднялась. — У вас есть мой адрес? Пришлите мне чек, пожалуйста.

— Милая моя мисс Карсон, я не выписываю чеки за краткие беседы. Признаюсь вам как на духу: водные пути — мое хобби. Я принадлежу к обществу, которое стремится сохранить их открытыми для всеобщего пользования. — Он наклонился к ней. — На вашем месте я бы вырвал с корнем весь этот забор.

Андреа улыбнулась:

— Вы ведь это несерьезно? Я же здесь чужая.

Она пожала адвокату руку и ушла, но по пути к Касл-Мидоу внутри у нее нарастала уверенность, мистер Джеймсон не шутил. Он был бы рад, соверши она этот драматический поступок.

На другой стороне перекрестка стоял «Роял-отель». Девушка припомнила, что кто-то говорил, будто там варят отличный кофе, и решила попробовать. Швейцар встретил ее улыбкой и проводил в ресторанчик ― настолько уютный, что Андреа сразу же почувствовала себя там как дома. В ожидании кофе с печеньем и сыром она пробежала глазами по остальным посетителям и задумалась над словами мистера Джеймсона.

Предположим, запруда — или часть ее — принадлежала мистеру Флетчеру, бывшему владельцу коттеджа. Значит ли это, что его права перешли к ней?

Двести фунтов в год за право рыбачить, сказал мистер Джеймсон. Около четырех фунтов в неделю только за то, чтобы позволить людям забрасывать в воду крючки! Неудивительно, что полковник расставил таблички «Рыбалка запрещена». Но почему он так долго с этим тянул?

Принесли кофе, и Андреа на время отогнала от себя эти мысли. На столе лежала местная газета, она раскрыла ее и тут же погрузилась в заметки, которых не найти в центральных изданиях. Из писем в редакцию она поняла, что в округе идет оживленный спор по поводу прав на «деревенскую губу». Понятие было ей незнакомо, но вскоре она сообразила, что оно означает место для причаливания лодок, небольшую бухточку. Одна сторона утверждала, что бухточки находятся в общей собственности деревни, другая заявляла, что вложила в них немало средств и теперь имеет на них полное право.

Андреа перевернула страничку и наткнулась на снимок — группа мужчин и женщин спорит с фермером по поводу распаханной и засаженной тропинки. Затем пришел черед передовицы, гласившей: ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ — ЦЕНА СВОБОДЫ.

В статье корреспондент ясно давал понять, что не поддерживает в диспутах по поводу водных путей и тропинок ни одну из сторон, но газета сожалеет о годах апатии, за которые бесценное наследство либо пришло в упадок, либо превратилось в источник обогащения отдельных граждан.

Андреа уже начала было испытывать вину по поводу своего «ничегонеделания» относительно Килн-Брод, когда над ее головой прозвенел голосок:

— Можно? Если вы не слишком против?

Андреа подняла голову и увидела ясные голубые глазки Моники Дрейк. Ее так и подмывало сказать: «Почему бы и нет? Это общественное заведение», но она сдержалась и произнесла:

— Прошу вас, присоединяйтесь ко мне, хотя я уже практически закончила. Минуты через две ухожу.

— О, это обязательно? Мне очень нужно с вами поговорить, правда!

Она откинула спадающие на плечи светлые волосы и аккуратно присела, стараясь не помять юбочку изысканного голубого костюмчика.

— Просто кофе, Джордж, — бросила девица через плечо.

Андреа наблюдала за тем, как Моника стягивает с пальчиков белые перчатки, и взгляд ее застыл на огромном бриллиантовом кольце. Не Род ли Сандерс надел ей его на палец? Если так, то он либо сказочно богат, либо бездумно сорит деньгами.

Моника Дрейк раскрыла сумочку, извлекла оттуда портсигар с инициалами, выложенными синими камешками, и предложила Андреа сигаретку.

— Спасибо, я не курю, — покачала головой Андреа.

— А мне приходится. Нервы, знаете ли. Кроме того, если я не курю, то поедаю тоннами пирожные с кремом, после чего набираю вес, а это так досадно!

Андреа взяла сумочку и хотела было подняться. Поза нечаянной соседки по столу раздражала ее — чашка в одной руке, сигарета в другой, бриллиант отбрасывает сполохи прямо на лицо Андреа, словно призывая: ну же, восхищайтесь мною!

— Не уходите, — затараторила Моника. — Мне хотелось бы объясниться с вами по поводу той ужасной ошибки. После того как вы врезались в меня, я впала в настоящую истерику. И там действительно была девушка, как две капли воды на вас похожая. Она кричала, что это я во всем виновата, потом прибежал Рекс с большим стаканом бренди, и я влила его в себя, даже не подозревая, что это такое, и вот вам результат.

— Да, мистер Сандерс уже говорил мне.

— Бедный Роди! Как он взбеленился, посчитав вас лгуньей, а уж когда выяснилась ошибка, я думала, его разорвет от ярости. И все же он бросился вам на помощь, спас из воды и все такое. Правда, он очень сильный, ему это ничего не стоило. Я и не думала, что он простуду подхватит и все такое. Побежала назад к полковнику домой, но не смогла завести дурацкий автомобиль Рода, я ведь за ним поехать хотела. Полковника на месте тоже не оказалось, так что пришлось мне топать домой своими ножками.

Андреа поднялась.

— Ну, дело это прошлое. Что касается меня, я предпочту забыть о той аварии.

— Еще бы! Род учит вас ходить под парусом, не так ли? Любит он возиться с этими лодками. Лично я их терпеть не могу. Отвратительные грязные суденышки! Ну, ничего, два-три урока, и вы сами будете с усами.