уже чуть раздраженно сказала волшебница. — Но уж не в двадцать девять. Да и зачем тебе? У тебя даже по ауре видно, что ты никчемен… да, во всем, кроме… м-м-м… ты хороший повар, да?..

У Комацу опустились плечи. Он уже понял, что это не такой исекай, но все же втайне надеялся, что ради него, как обычно бывает в манге, сделают исключение… может, зачислят сразу на один из старших курсов, проведут дополнительные занятия…

Хотя надо будет все-таки разузнать об этом побольше. В конце концов, эта волшебница — не директор академии, а просто мастерица по розыску потерянного.

Но даже если его не возьмут… необязательно, знаете ли, записываться на какие-то курсы или поступать официально, чтобы что-то изучать. Можно просто заниматься самостоятельно, а если это не очень законно — не говорить никому.

— Да ты не расстраивайся сразу! — сказала госпожа Сидзука, проводив волшебницу. — Я в их школе магии тоже не училась, и ничего, живу не тужу. Будешь хорошо работать, заработаешь деньжат и купишь себе у волшебников все, что захочешь.

— Например? — полюбопытствовал Комацу.

— Да эликсиров, артефактов… тут даже торговец Ме есть, мэтр Зукта! Только он дорого берет.

Комацу спросил, что такое «Ме», а когда ему объяснили — решил, что будет откладывать большую часть зарплаты и обязательно купит себе самое лучшее.

Глава 6

Астрид валялась в гамаке и болтала по дальнозеркалу. В нем есть такая штука, что если не вводить номер, а просто как следует покрутить и при этом изо всех сил думать, что вот бы сейчас поболтать с кем-нибудь, то оно тебя соединит с кем-то, кто прямо сейчас делает то же самое. Называется «удача за стеклом».

Это не всегда такая уж удача. Сначала Астрид выпал какой-то толстый купец, который хотел поговорить с кем-нибудь взрослым, а с Астрид, он сразу сказал, ему будет скучно, потому что он же такой важный, толстый, богатый и умный. Потом она поговорила с одной бабушкой, которая долго рассказывала про своих внуков и научила Астрид печь лимонный пирог… ладно, это было немножко интересно.

А потом Астрид выпал Гертеги. Он всего на два года старше Астрид и всего две луны назад поступил в Клеверный Ансамбль. А так он принц Гейнции. Младший, правда, короны ему не видать, поэтому он будет волшебником.

— А я тоже принцесса, демоническая! — сразу сообщила Астрид. — У меня папа — Хальтрекарок! А мама — апостол, дочь Мазекресс! А отчим у меня — лауреат Бриара, так вот!

Гертеги впечатлился. До этого он немножко снисходительно говорил с Астрид, потому что думал, наверное, что она просто смертная крылатая девочка… мало ли на Парифате всяких существ?.. а тут вот оно что!..

— И я тоже поступлю в Клеверный Ансамбль, — пообещала Астрид.

— А куда хочешь? — спросил Гертеги. — Давай к нам, в Риксаг!

— Да, я в Риксаг хочу! — сразу твердо решила Астрид. — А ты на каком институте?

— На Метаморфозисе!

— Кудесно, у меня мама — метаморф! Она — апостол Изувер!

— А что такое «апостол»? — спросил Гертеги. — Я никогда не слышал о таких.

— Ну они новенькие, и их немного. Они как бароны там, вексилларии…

Гертеги нахмурился. Он вырос не в Мистерии, и не настолько хорошо разбирался в устройстве Паргорона. А на ПОСС они до демонической иерархии еще не дошли.

Но он понял, что «удача за стеклом» познакомила его с кем-то необычным, и обрадовался. Он спросил у Астрид ее номер, чтобы потом снова суметь ей позеркалить.

А Астрид ему сразу номер и сказала, потому что Гертеги — это, дураку понятно, Приличное Знакомство. Она спросила у попугая, где эта его Гейнция, и попугай ответил, что Гейнция — это небольшая страна в Торабликсе. Ничего особенного, просто королевство, но и ничего плохого, все как у всех. И если Гертеги этого королевства принц, хоть и младший, то он уже не кир собачий, а знаменитость, так что с ним можно водиться.

Они еще долго болтали. Гертеги как бы невзначай прихвастнул, что президентом у их университета — сам Хаштубал Огнерукий, самый сильный маг в мире. А ректором института — Илла Аборио, Мэтресс Совершенство, самая красивая волшебница на свете. У Астрид сразу включился дух противоречия, и она начала доказывать, что вовсе и нет, вовсе и не самая. Она понятия не имела, как эта Илла выглядит, но почему-то сразу же ее невзлюбила.

— Ну да, а кто тогда самая? — скептически спросил Гертеги. — Она может быть только одна, и это мэтресс Аборио.

Астрид подумала, что Мистерии следует прояснить этот вопрос. Он ведь важный. Провести какой-нибудь конкурс среди волшебниц и узнать все точно. И чтобы все участвовали без магии, потому что с магией конкурс красоты даже тетя Грымза выиграет.

А то премии Бриара они вручают каждый год, кто у них самый-самый по волшебству, более-менее знают. Всякие другие соревнования тоже есть — спортивно-магические игры разные, чемпионаты, Турнир Волшебников. Самый сильный — точно Хаштубал (пока что), с этим Астрид даже спорить не собиралась.

Но вот кто самая красивая — это еще Просперина надвое сказала.

— Галлерия Лискардтютяр для тебя пустой звук? — спросила Астрид.

— Она не в Мистерии, — снисходительно ответил Гертеги. — И ей две тысячи лет, она старая.

Астрид подумала, что Копченый бы за такие слова Гертеги ударил. Для эльфов Галлерия — чуть ли не священная персона, хотя и неофициально.

Но Копченого тут нет, а сама Астрид за Галлерию копья ломать не собиралась. Она даже не была уверена, что та прямо очень уж красивая, а просто назвала кого-нибудь, чтобы не уступать в споре.

Но они с Гертеги не очень всерьез поспорили. Просто обсудили все, как взрослые господамы благородного происхождения, а потом дальше стали общаться. Гертеги сказал, что ему очень приятно было познакомиться с Астрид, и он ей письмо напишет. А Астрид не поняла, зачем письмо, если у них дальнозеркала есть, а Гертеги ответил, что письмо — это другое, письмо можно в руки взять, а потом перечитывать, если какое-то место не сразу понял.

И он написал. Астрид уже назавтра получила конверт, а в нем было письмо каллиграфическим почерком и инкарна. Потрет Гертеги во весь рост, в парадном камзоле и тоже с каллиграфической подписью. В Валестре такой очень легко сделать — там на набережной и в других красивых местах сидят инкарнисты, которые просто смотрят на тебя, проводят рукой по бумажке — и готово, мгновенный точный портрет на фоне чего захочешь. Всего за три лемаса,