и наблюдать за провалом плана по захвату власти я не мог. Но и для каких-либо действий мне не хватало данных. Да и вообще, вмешиваться в эту заварушку в роли Хранителя мне было нельзя. Пока принц ругался на крыше, я решил провести секунды с пользой. Хранитель, конечно, не может изменить прошлое, но он способен его увидеть. Этому способствует память мира, сотканная из коллективных воспоминаний людей и животных.

Я закрыл глаза, обратился ко внутреннему взору и увидел недавнее прошлое.

Серый Медведь стоял у высокого окна в Тронном зале и с опасением наблюдал за прибывающими ко дворцу людьми. Король не славился храбростью, но и не прятался под кровать при любом подозрительном шорохе. Безрассудного храбреца из себя не корчил и ничто человеческое ему не было чуждо. Но картина, которую наблюдал сейчас, очень ему не нравилась. Более того, толпа у дворца заставляла внутри что-то слегка дрожать, доводя до легкого головокружения и отдавая слабостью в ногах. Будто поселилось в груди желеобразное нечто, дрожало всем своим естеством и тем еще больше нервировало короля.

— Чего хотят? — рявкнул Серый Медведь и бросил раздраженный взгляд на советницу — девушку с вьющимися каштановыми волосами и выразительными темными глазами.

Дама, облаченная в длинное зеленое платье, стояла, облокотившись о массивный трон, украшенный золотыми вензелями и драгоценными каменьями.

— Думаю, скоро узнаем, — беззаботно пропела она, будто ее абсолютно не волновала возможная угроза со стороны толпящегося у дворца народа.

— А вдруг они ворвутся сюда? — зарычал король, совсем не понимая ее спокойствия, — Неужели ты, Аарин, не можешь залезть кому-нибудь из них в башку и прочитать мысли?

— Моя магия не на столько сильна, чтобы читать мысли на расстоянии.

— И что? Ты предлагаешь притащить кого-нибудь прямо в тронный зал?

— Не нужно никого тащить. — Аарин кокетливым движением руки поправила прическу. — Я не пойму, чего ты боишься…

— Я?! Боюсь?! — Лицо Серого Медведя покрылось багровыми пятнами, — Ты что, женщина?! Да я!..

Напоровшись на ледяной и острый взгляд девушки, король замолчал, нахмурился и снова воззрился в окно.

— Что же делать? — пытаясь рассмотреть каждого человека из толпы в отдельности, спросил он.

— Выйди и поговори с ними.

— Поговори… Ты знаешь, что их нужно держать в ежовых рукавицах. Что я и делал все время. Думаешь, станут меня слушать?

Советница молчала.

— Ты уверена, что мне стоит выходить к людям?

— Несомненно, — ответила девушка и улыбнулась.

Мой внутренний взор невидимой птицей выпорхнул из дворца. В то самое время, когда король говорил с советницей, на улице происходило следующее.

Ополченцы, верные принцу, слившись с обычными горожанами, толпившимися на площади, терпеливо ждали своего часа и старались ничем себя не выдать. Оружие прятали в рукавах или за пазухой. Но опытный глаз мог бы заметить, что некоторые люди облачились в тонкие кольчуги и старались прикрыть броню обычной одеждой. Однако этим опытным глазам было лень выискивать опасность там, где ее могло и не быть. Тем более ополченцы старались не высовываться и не попадаться под взгляды королевских гвардейцев.

Вдруг толпа загудела, как пчелиный улей и тут же затихла. Все задрали головы. Это Серый Медведь вышел на балкон, висевший так высоко, что и лица вышедшего было не различить — а король ли там вышел. Но никто не сомневался, что это был именно Серый Медведь. Его зычный голос узнали сразу.

— Мой народ! — сказал король и поперхнулся. Но кашля Медведя никто не заметил — все ненужные звуки подавляла придворная чародейка. Она также усиливала голос короля, чтобы тому приходилось не кричать с балкона, а доносить свою весть гордо и величаво. — Народ! Что заставило вас, мот верные подданные, собраться сегодня у дворца? Может быть, вы недовольны моей опекой над вами?

Народ зашумел, показывая, что он действительно недоволен, и даже больше — народу опостылела власть нынешнего правителя. Каждый пытался перекричать рядом стоящего. Серый Медведь прислушался и чуть заметно поморщился. Слов разобрать было невозможно. Он обернулся. Стоявшая позади него чародейка слегка кивнула и тогда король услышал. Общий шум приглушился, а из толпы стали вырываться отдельные крики.

— Жить невозможно! Скоро и дышать запретишь!

— Зверя своего… додумался по ночам! Кровь!.. Убийца!..

— Уходи! Отрекайся от трона!

С каждой долетавшей фразой лицо короля менялось: то бледнело, то покрывалось бордовыми пятнами, то его искажала гримаса ненависти, то отвращения.

— Как же вы не поймете! — собрав всю внутреннюю силу, пробасил он в ответ, — Ведь ночь плодит воров и убийц! Ночь опасна для каждого доброго жителя города Арнолл. Поэтому гражданам подобает сидеть за уютными домашними стенами. А Золп — пес мой — ходил по улицам и искоренял зло! Он загонял обратно в вонючие норы грязь нашего города и не позволял ей плодиться. А вы убили пса! Убийцы и грабители скоро станут врываться в дома, душить вас и ваших детей, сладко спящих. В Арнолле должен быть порядок!

Шум стих. Некоторые люди, которые не из самых недовольных, а просто пришедших поглазеть на затевающееся у дворца, закивали и согласно загудели. Провокаторы короля, одетые в простую одежду, стали пробираться через толпу в противоположную от дворца сторону и увлекли за собой некоторых граждан, а за ними потянулись и другие.

— Медведь, — мягко произнесла чародейка Аарин и прильнула к уху правителя, — эти люди пришли убить тебя. У них с собой оружие. Принц платит им.

— Вот эти несколько сотен голодранцев, что все еще не уперли домой? — спросил король, когда основная толпа растеклась по улицам города. Людей ждала работа и другие неотложные дела. Раз у дворца ничего особого не затевалось, а просто кто-то решил высказать недовольство, то и торчать там смысла не имело. Мука себя не перемелет, молот сам не ударит о наковальню, одежды без портного не сошьются.

— Да. — Аарин кивнула. — Именно вот этих голодранцев. Только их тысяча.

— Они для меня не опасны. Гвардейцы растерзают их.

Король со злорадной ухмылкой рассматривал ополченцев, теперь и он видел, что они пришли не с пустыми руками.

— Они поплатятся за свою глупость. За свою дерзость! А этот щенок, что их науськал и выдал по монете, завтра уже будет гнить в подвале Черной Тюрьмы!

Король слегка перегнулся через перила балкона, вытянул руку, указывая на бунтарей и зарычал нечеловеческим голосом:

— Убить их! Зарубить их всех! Немедленно!

Приказ оказался неожиданным для всех: и для вздрогнувшей чародейки, и для ополченцев, и для гвардейцев. Но люди принца оказались проворнее — один миг, и они уже рубили панцири королевских солдат. Командир же еще несколько секунд после нападения непонимающе хлопал глазами