А через месяц, во время соревнований, Кайшу, лучшую гимнастку на бревне, увезли с желудочными коликами, и тренер выбрала Наоми в качестве замены. Элисон увидела, как поджались ее пальцы и в испуге сказала тренеру, что Наоми упадет. Тренер ее не послушала и ответила, что девочка прекрасно готова.

Наоми подошла к снаряду и, выполняя простейший элемент, упала и вывихнула кисть. Позже Элисон поняла, что, будучи прекрасной гимнасткой, Наоми тем не менее боялась снаряда, и этот страх выражался в том, как автоматически поджимались пальцы ее ног, чего сама она не замечала. Именно с того момента Элисон стало интересовать, как тела людей реагируют на те или иные ситуации. И осознают ли это сами люди или нет.

– А еще я хотел бы поговорить с вами о том, другом деле.

Профайлер кивнула и постаралась ничем себя не выдать.

Она уже поняла, что информация об этом «другом деле» навсегда останется в ее резюме, что это «другое дело» полностью заслонит все ее прошлые достижения и все, чего она сможет достичь в будущем. Она никогда не сможет скрыться или забыть об этом «другом деле», и доказательство этого сейчас молча лежало на больничной койке.

– Оно не имеет никакого отношения к тому, для чего вас сюда пригласили.

– Благодарю вас, – ответила Элисон ровным голосом.

– Мы все совершаем ошибки, – заметил Вуди, глядя ей прямо в глаза.

Она не отвела взгляда, благодарная ему за то, как мягко он сказал о ее ошибке.

Но одна маленькая проблема все-таки осталась. Она вовсе не была уверена, что это была просто ошибка.

Комната, убогая и темная, была вся заставлена папками. Ким она напомнила кабинет частного детектива, каким его обычно показывают в телевизионных сериалах.

– Я бы не стала предлагать вам сесть, даже если бы здесь были для этого стулья, – сказала Нина, стоя возле письменного стола.

Ким с облегчением заметила, что женщина все еще хорошо одета в ладно сидящее на ней прямое синее платье, юбка которого заканчивалась чуть ниже колен. Она не могла с ходу определить дизайнера, но платье выглядело удобным и функциональным. Темно-каштановые волосы, казалось, были на дюйм длиннее, чем она их помнила. Ким решила, что это результат посещений салона красоты.

– Ну и как вы жили все это время? – спросила она, усаживаясь на единственный стул.

– Вы это серьезно? – взорвалась Нина, бледнея. – Какого черта вам здесь надо?

– Просто проезжала мимо, – пожала плечами Ким.

– Все вы лжете, – выплюнула женщина ей прямо в лицо. – Так что, если это не официальный визит по поводу одного из моих клиентов, вы можете…

– Это вы о ком? – спросила инспектор. – То есть меня интересует, кто нынче ваши клиенты.

– Вас это абсолютно не касается, – глаза женщины сверкали от ярости. – Вас ничего здесь не касается. Вас никто не желает видеть ни здесь, ни у меня…

– Кстати, а где это сейчас? – спросила Ким, не удержавшись от сарказма. Для нее сейчас все это было безобидной и невинной забавой, особенно на фоне той собаки, умершей в мучениях после того, как ее напоили антифризом. Таким образом Нина тогда хотела намекнуть ей, что не стоит вести расследование в детском доме в Крествуде. – Вы все еще живете в том большом и красивом доме?

– Прекратите нести всякую чушь! Вы прекрасно знаете, что мне не удалось сохранить тот дом и что мои дети уже не ходят в частную школу, сука вы драная. Сейчас я живу в таунхаусе в Олд Хилле, а мои мальчики из-за вас ходят в обычную общеобразовательную школу и…

– Нина, я вас умоляю, – из-за подобной притворной невинности терпение Ким закончилось. – Ваш муж полностью заслужил все, что с ним случилось, но мне жаль, что вы потеряли все, что у вас было. Мне жаль, что вы потеряли свою высокооплачиваемую работу в Бирмингеме. Мне жаль, что вас так и не сделали партнером в той адвокатской конторе, хотя это и казалось неизбежным. Жаль, что вы лишились своего дома, а вашим мальчикам пришлось перейти в новую школу. И все это из-за того, что натворил ваш супруг.

Ким заметила, что опущенные руки женщины, сжатые в кулаки, слегка подрагивают.

– Хотя, Нина, вас мне совсем не жаль – ведь вы знали, что он творил, и никому ничего не сказали. А ведь сделав это, вы могли спасти жизнь другим людям, так что мне, в общем-то, наплевать на…

– Убирайтесь! – рявкнула женщина, указывая на дверь. – Мне противен сам ваш вид, и я не собираюсь терпеть…

– И это не считая того, что вы сделали с собакой, – добавила Ким, покачав головой. – Хочу сказать, что это было уже ниже пояса…

– Убирайтесь! – закричала женщина.

– Ну а попытка помешать правосудию, защищая собственного…

– Инспектор, я вас предупреждаю. Убирайтесь…

– Где вы были в воскресенье вечером, Нина? – спокойно спросила Ким, сбивая женщину с толку.

– Дома, с мальчиками, – не задумываясь ответила она. Она была слишком разъярена, чтобы промолчать.

– Спасибо, что уделили нам время, – Ким быстро встала со стула. – Было очень мило вновь встретиться с вами, – добавила она, выходя из комнаты вслед за Брайантом.

Грохот захлопнутой за ней деревянной двери ее вовсе не удивил.

– И что ты по этому поводу думаешь? – спросила она сержанта, когда они спустились по лестнице.

– Не знаю, – ответил он. – Одно могу сказать точно: если раньше злости на тебя у нее было не слишком много, то сейчас она готова была убить тебя.

Пенн не отрываясь смотрел на список тех мест, которые Эми и Марк в воскресенье во второй половине дня посетили в супермаркете «Асда». Составить его для босса оказалось непростым делом.

И вот сейчас он ждал, когда один из них или оба сразу выйдут из туалетов. Он видел, как в них заходили уборщица и бесконечная вереница покупателей, но эти двое сидели там уже около семи минут.

– Кофе? – услышал он сквозь наушники.