Соня училась тогда то ли на четвёртом курсе, то ли на пятом. Где-то подрабатывала, конечно, но приходилось ей несладко, это и без объяснений было понятно.

Иван был поражён. Весёлая, смешливая черноглазая девушка, вручившая ему лекарства, совершенно не походила на несчастную сироту.

Сирота, когда мать о ней раньше рассказывала, представлялась ему страшненькой, убогенькой, с косичкой за спиной и почему-то в очках.

— Вань! — крикнула Соня с кухни. — Иди обедать!

— Иду, — проворчал Иван.

За окном качались ветки клёна. Сквозь густую зелень солнце почти не проникало, приходилось даже днём включать свет, но Ивану закрывавшая окно зелень нравилась. Она отделяла их с Соней от всего остального мира.

Впервые после смерти мужа, даже не так, после того как Юля увидела лежавшие в пепельнице Камиллины серьги, настроение не то чтобы улучшилось, улучшиться оно не могло, но дышать стало легче. Юля заметила, как напряглась Камилла, когда Юля сообщила, что виделась с Антоном.

Это была хоть и слабая, но месть. Мстить — единственное, что ей оставалось.

Настоящая месть начнётся, когда она расскажет Антону правду.

Жаль, что этого нельзя сделать прямо сейчас. Она успела сто раз сказать полицейским, что о съёмной квартире представления не имела. Чёрт их знает, может, сейчас она у них проходит первой подозреваемой.

Несколько раз подмывало позвонить Ивану, умолять, чтобы продолжил расследование. Не позвонила, чувствовала, что бесполезно.

Стас был прав, Ванька упрямый.

Думать о Стасе было больно.

Спасительная мысль пришла не сразу. Позвонить нужно Соне.

Соня произвела на Юлю впечатление наивной дурочки. Не в том смысле, что жена Ивана двух слов связать не могла, нет, с интеллектом у нее было всё в порядке. Во всяком случае, на первый взгляд, специально Юля не проверяла. Но в житейском плане…

Соня была из тех, кого Юля терпеть не могла. Из тех, кто может позволить себе наивность. У Юли такой возможности не было, ей пришлось самой пробиваться в жизни.

Когда Иван их познакомил, Соня смотрела на Юлю восторженными глазами, как на лучшую подругу. Юле даже хотелось подсказать ей, что в жизни в первую очередь нужно опасаться подруг. И поменьше всем доверять.

Антон и Камилла тогда опоздали. Юля могла дать голову на отсечение, что Милка устроила это специально. Она пару раз пыталась опаздывать и когда они с Юлей решали попить кофейку в кафешке. Однажды Юля, прождав пять минут, поднялась и ушла. Больше подруга шалостей себе не позволяла.

Камилла тоже могла позволить себе наивность, отец у подруги был какой-то начальник, а брат бизнесмен. Настоящий бизнесмен. Не олигарх, конечно, но и не ларёчник. И Юля её за это не любила.

Но Камилла поумнее Сони, наивную строить из себя не пыталась. Правда, к месту и не к месту показывала, как любит всё прекрасное, но это Юля ещё стерпеть могла. К тому же выглядела Камилла при этом довольно глупо.

Ещё подруга любила казаться добренькой, демонстративно уступала дорогу старушкам, даже когда этого не требовалось, и выглядела при этом ещё глупее.

Кстати, её брат-бизнесмен душевные качества сестры оценивал трезво и на сестру поглядывал с усмешкой. Юля пару раз брата видела. Умный, красивый и серьёзный мужик, о таком можно только мечтать.

Стас только казался умным и серьёзным, а на самом деле был трусливым и никчёмным. Она это сразу почувствовала. И тогда же поняла, что всегда сможет им управлять.

Это был её шанс, и она его не упустила.

Юля чувствовала себя счастливой и радовалась жизни, а Камилла над ней смеялась.

Камилла тогда явилась на встречу в скромном тёмно-бордовом платье. Если честно, платье ей шло. Подруга крутилась перед зеркалом, и Юля вежливо её похвалила:

— Отлично выглядишь!

— Растолстела, — неискренне надула Камилла губы.

— Я не заметила, — улыбнулась Юля. — Ты и раньше была не худенькая. Но тебе идёт.

Лишний вес был для Камиллы большой головной болью. Такую боль можно себе позволить, когда других проблем нет.

Юля тут же нахмурилась и критически оглядела подругу:

— Вообще-то, действительно поправилась. Немного сбросить не мешает. Платье обтягивает, особенно на животе.

И подмигнула Соне.

Соня кисло улыбнулась, Юлину шутку не оценила и как-то сразу сникла.

Тогда Юля и поняла, что перед ней типичная наивная дурочка, которую жизнь ещё не научила уму-разуму.

Да, позвонить Соне стоило. Хорошо, что они тогда обменялись телефонами.

— Сонечка, здравствуй, это Юля. Ты меня помнишь? — быстро спросила она, услышав Сонин голос.

— Да, конечно. Примите мои соболезнования.

Она и при первой встрече пыталась звать Юлю на «вы», но Юля это пресекла. Соня, конечно, помоложе, но не намного, года на четыре-пять, нечего из Юли старуху делать.

— Соня, мне очень нужно с тобой поговорить. Но только без Ивана! Понимаешь, с тобой мне легче разговаривать…

— Да, — промямлила Соня и обнадёжила: — Его сейчас нет дома.

Повезло, Юле захотелось постучать по деревяшке.

— Сможешь ко мне приехать?

Юля не успела сказать, что она и сама согласна приехать к Соне или встретиться где-то ещё, жена Ивана тут же ответила:

— Смогу, конечно. Говорите адрес.

Появилась она быстро, получаса не прошло. Смотрела на Юлю с жалостью и сочувствием, а того, что было нужно, Юля из неё вытащить не смогла.

— Ты знаешь, что Стас снимал квартиру? — с тоской спросила Юля.

Гостья сочувственно кивнула — знает.

— Я просила Ивана узнать, зачем Стас это делал…

Соня опять кивнула — и это знает.

Юля подошла к окну, потрогала недавно распустившуюся орхидею. Орхидея была красивая, тёмно-фиолетовая, но за пару лет успела Юле надоесть. У неё такое часто бывало, принесёт домой понравившееся растение, а потом не знает, как от него отделаться. Обычно она выносила горшки с надоевшими растениями в подъезд, и то ли соседи, то ли дворники их забирали. Живое Юля никогда не выбрасывала, грех.

— Соня, Иван узнал, с кем Стас встречался? — Юля повернулась и посмотрела на Соню в упор. — Он узнал?

— Не знаю.

Врёт! Уставилась на Юлю честными глазами, но тут же их отвела.

Юля взялась руками за щёки, покачалась.

— Соня, мне очень важно это знать! Это меня мучает, понимаешь? Я разговариваю со своими подругами, и всё время думаю: она?.. Не она?.. Это ужасно! Ты даже не представляешь, как это ужасно!