Глава восьмидесятая

Во время обеда им прислуживали два официанта. Нелли Ивановна делала всё, чтобы не поддаться обаянию столичного шика. Командор вел себя, как настоящий барин.

— А на что вы всё это приобрели, — спросила Нелли Ивановна, после того, как пригубила бокал вина.

— Мама… — укоризненно произнесла Ада.

— Нет, нет, мать имеет право, — поддержал старик. — Это милочка, плоды многолетних трудов на ниве искусства. Я возглавлял танцевальные коллективы. Колесил с ними по стране и за рубежом. Встречался с королевскими особами, не говоря уже о наших олигархах.

— Так вы как Бари Алибасов? — оживилась Нелли Ивановна.

— Кто? — не понял Командор.

— Продюсер, — подсказала Ада.

— Вроде того…

— А почему вас по телевизору не показывают? — продолжала напирать Нелли Ивановна.

— Наверное, потому что я не такой смешной, — нашелся Командор.

— А где ваша жена, дети?

— Милочка, тема деликатная. Но вам скажу. Моя жена, с которой я прожил пятнадцать лет, погибла вместе с моей единственной дочерью в автокатастрофе. Выезд на встречку, удар в лоб, все случилось в один момент…

После этого признания старик помрачнел, насупил брови, и снова стало казаться, что он смотрит в прицел своими подслеповатыми глазами.

Признание резко остудило разоблачительный пыл Нелли Ивановны. Ей стало неловко.

— Простите, Олег Иванович…

— Ничего-ничего… Вы — мать. Имеете право. У меня есть просьба к вам обеим.

— Конечно-конечно, — закивала головой Нелли Ивановна.

— Адочка живет здесь уже некоторое время. Естественно, соседи присматриваются, узнают, кто такая? Говорить, что прислуга, как-то унизительно. Назвать племянницей или дальней родственницей, сразу подумают не правильно… Ну, вы понимаете… Поэтому всем объявил, что дочка. Чтобы не было никаких домыслов. Вы не против?

— Ой, — неожиданно воскликнула Нелли Ивановна, — так для нас же это честь? Правда, Ада?

— Наверное, мне все равно…

— Как ты можешь! Назваться дочерью такого уважаемого человека! — и тут же поинтересовалось, — а это надолго?

— Мама… — снова протянула Ада.

— Других дочерей у меня точно не будет. Поэтому, поживите здесь, освойтесь. Погуляйте. Тут недалеко чудесные озера. Если с кем-нибудь познакомитесь, так и объясняйте, что Адочка — наша дочь. Думаю, это только укрепит её положение в моём доме.

— Или! — коротко отреагировала Нелли Ивановна.

Глава восемьдесят первая

Юлий Юрьевич по просьбе Лидос пробил базу данных о сдаче в наём квартир в доме на Больших Каменщиках. В одном подъезде оказалось таких пять. После посещения двух, в третьей ей повезло.

Дверь открыла Нинка.

— Мне нужен Даня, — без всяких «здрасьте» потребовала Лидос.

— Его нет, — Нинка хотела бесцеремонно закрыть перед незнакомкой дверь.

Но Лидос её опередила. Ударом бедра оттолкнула Нинку, вошла. Схватила стоявший в углу зонтик-трость и стала им избивать обалдевшую толстушку.

— Я тебе покажу, как хамить!

На крик из комнаты появился Даня.

— Кто вы такая?

— Падла! — ругнулась Нинка и, воспользовавшись паузой, прошмыгнула в свою комнату.

— Нам надо поговорить, — спокойно предложила Лидос, бросив в угол поломанный зонт.

Даня нервно оглянулся. Потом закрыл входную дверь, жестом показал куда идти. Лидос прошла на кухню.

— Полагаю, вы знаете, кто я?

— Ада о вас рассказывала. Вы завкафедрой.

— А вы — близкий ей человек.

— Можно и так сказать. Хотите кофе?

— Хочу закурить.

— Пожалуйста…

Лидос села на предложенный стул. Даня вспомнил, что он в одних трусах и удалился, чтобы переодеться.

Лидос прислушалась. Судя по приглушенным мужским голосам, в квартире был кто-то еще. Даня вернулся.

— Слушаю вас.

— Ада в опасности. Она живет в доме опасного преступника. Бандита, уголовного авторитета.

— Это старик-то, бандит? — удивился Даня.

— Её жизнь в опасности. Если она вам дорога нужно действовать решительно.

— Но к ней туда мама приехала. Вы что-то путаете.

— Понятно. Дайте мне адрес, и я разберусь сама.

— Без разрешения Ады? Конечно, не дам.

— Но она в опасности!

— А мне кажется, опасность исходит от Вас, — неожиданно резко заявил Даня.

Лидос встала, потушила сигарету. Посмотрела строго на парня.

— Я надеялась, что Вы её любите… Запомните, бандиты просто так хорошо никому не делают.

Даня пожал плечами:

— Если что-нибудь случится, я Вам сообщу.

— Не надо приходить на кафедру, — Лидос протянула ему свою визитку.

Глава восемьдесят вторая

Харизма Командора, его барственное радушие и продемонстрированная тоска по погибшей дочери, покорили Нелли Ивановну. В своих мечтах она уже видела Аду наследницей этого роскошного дома. Если решил назвать своей дочерью, значит по- настоящему благородный человек.

Ада отнеслась к предложению легкомысленно. Хочет дочерью, пусть будет дочерью. Главное, чтобы платил обещанные сто тысяч. И на просьбы матери — «будь с ним внимательнее», ответила просто. Повезла её в торговый центр «Европейский» и купила английский костюм в магазине «Марк и Спенсер» за тридцать тысяч рублей.

Этого было достаточно, чтобы Нелли Ивановна стала смотреть на дочь другими глазами. Такие подарки ей не делал даже Жора. Из девчонки Ада сразу превратилась в финансово независимую женщину.

— Какая ты у меня стала! — не могла нарадоваться Нелли Ивановна.

Несколько дней, проведенных вместе с Адой, показались ей отдыхом в раю. В дневные часы, предоставленная сама себе, Нелли Ивановна, умудрилась перезнакомиться с соседями. Везде представлялась, как мама дочери Олега Ивановича. А на вопросительные взгляды лишь застенчиво улыбалась.

Поскольку до этого о хозяине особняка практически ничего не было известно, то появление бывшей жены и дочери обсуждалось на всех верандах. Если раньше при встрече с Адой дамы отводили взгляд в сторону, как от уличной девки, то теперь здоровались с приторными улыбками.

Глава восемьдесят третья

Ночью Ада проснулась от странного ощущения тревоги. Это была первая ночь после отъезда мамы, и она надеялась хорошо выспаться. Нелли Ивановна так вошла в роль бывшей жены Командора, что стала вести себя в доме полной хозяйкой. Больше всего Аду раздражало то, что она обращалась с Жеребцом, как с лакеем. У самой Ады сложились с ним доверительные отношения. Сережа оказался не таким дуболобым, как поначалу казалось.

Ада уже привыкла к исповедям Дани и историям Командора,