от самого дворца Колхари - считалось необычайно опасным местом службы со дней Хуланской Орды. Там стало еще опаснее после того, как монастырский убийца сумел устранить принца-регента Тоа-Фелатона. Монастырям удавалось поддерживать шаткий нейтралитет во время Первой и Второй войн за Наследие, но действия нескольких братьев-отступников во время нападения артан, так называемой Бойни в день Успения, убедили соперничавшие силы, что Монастыри стали прихвостнями Империи - даже помощниками Глаз Божьих, собирающими для них информацию и выполняющими тайные поручения.

Что сделало посольство особо лакомой целью как для соперников Анханы, как и для врагов Монастырей; народ подозревал, что посол при Дворе Бесконечности, теоретически подвластный приказам Совета Братьев, стал независимым авторитетом с практически неограниченным правом руководить операциями монахов по всему континенту; и что делает он это ради верного служения интересам Империи.

В отличие от большинства ходячих слухов, этот оказался вполне корректным.

Потому-то посольство Монастырей в Анхане стало одной из наиболее укрепленных структур вселенной, оно обладало не только ошеломляющим набором артанского вооружения, устройств для наблюдения и обороны, которые нашли рядом с трупами пришельцев и восстановили, но также обширной и продуманной системой защиты от магии и тавматургического шпионажа. Весьма важной частью этих мер стали патрули Бродячих Братьев - монахов, отлично обученных делу выявления лазутчиков. Они день и ночь обходили территорию посольства, каждый зал, коридор и каждую комнату.

Эта система обороны была столь эффективной, что, когда дозор Бродячих завернул за угол коридора верхнего этажа и узрел парочку своих - одного на полу, связанного и с кляпом, явно без сознания, вторую стоящую со связанными руками, живым щитом для некоего мужчины средних лет, который укрылся за ней, рукой прижимая матово-черный нож к шее, а второй рукой направив на патрульных столь же матово-черный и весьма солидный автомат... они не сразу смогли понять, что видят, и несколько секунд тупо стояли на месте, вместо того чтобы поднять тревогу. Еще секунду они потеряли, выхватывая оружие и расходясь к стенам коридора, чтобы очередь незнакомца не накрыла обоих сразу.

Краткий промежуток позволил мужчине средних лет сказать:

- Я Гражданин Человечества и Слуга Будущего Человеческой Расы. Не нарушил ни клятв, ни законов. Я прошу Убежища; по праву и обычаю, Убежище да будет мне даровано.

Бродячие Братья обменялись хмурыми взглядами, а потом одновременно послали их мужчине средних лет. Один ответил: - Дабы получить Убежище, вы должны назвать свое имя и аббатство.

- Эй, давай сразу к концу заученного урока, - сказал мужчина средних лет. - Я всего лишь хотел, чтобы вы помедлили и подумали, прежде чем делать глупости. Мне нужно видеть Райте. Ему нужно видеть меня. Приватно. Я мог бы пройти и сам, но вы улучшили защиту, и мне не хочется никого убивать.

Бродячие Братья подняли оружие. - Не верю, что Посол при Дворе Бесконечности принимает всех желающих среди полуночи.

Мужчина средних лет прищурился, рассматривая оружие братьев - посохи из дерева с наложением драгоценных металлов, мерцающие Силой - и пожал плечами. - Вы, ребята, не из числа Возлюбленных Детей.

- И каким образом вас может коснуться наша вера?

- Никаким. Найдите Райте, прежде чем я начну убивать.

Младший из монахов крепче сжал и оглядел оружие. - У вас не будет возможности...

- Дитя. Серьезно? В твоих руках чудесный образец. Как раз такой, какие я отобрал у этих двоих. Этими я тоже хорошо владею. Но то, что наставлено на вас - совсем другое. - Мужчина средних лет склонил голову влево. На сантиметр. - Как думаете, что это?

Братья снова обменялись взглядами.

- Если мне придется шевельнуть пальцем, польется кровь. Ты, иди разбуди Райте. Скажи, что Хэри желает его видеть. И он пойдет с тобой.

- Хэри? - Он нахмурился, словно подозревал, что его разыгрывают. - Из какого аббатства? Из какой страны?

- Хэри из аббатства Делай-Что-Сказано в стране Поменьше-Разевай-Рот. - Он нацелил автомат на другого. - А ты окажи милость собратьям, никому не дай забрести сюда. Я позабочусь об этих двоих. Расстанемся друзьями, ха?

Снова переглядывание. Первый сказал: - Что, если он говорит правду?

Второй покачал головой. - Никак не узнать.

- Да можно узнать, - сказал мужчина с бесконечным терпением. - Скажи Райте, что я здесь. Пусть решает, стоит ли нам поболтать или меня нужно убить.

- Уже решил.

Голос был тихим, почти вежливым и совершенно уверенным в смысле слов; он раздался из пустоты за левым плечом мужчины средних лет. Тот дернулся, успокоился, но сказал сквозь зубы: - Когда-нибудь из-за такого дерьма я начну палить.

- Надеюсь, ты в порядке.

- Ты знал, что я приеду.

- Моя политика - надейся на лучшее и готовься к худшему, - отозвался тихий голос. - Потому я никогда не удивляюсь, видя тебя.

- Ага, угу. Смешно. Райте, времени у нас немного.

- У нас?

- У всех. У мира.

- Звучит как-то слишком знакомо.

- Одолжение небольшое. Потом я испарюсь. Вероятно, навсегда.

Тишина.

Затем: - Должно быть, неотложная причина побудила тебя искать моей помощи, не прибегая к... более приятным вариантам.

- Есть простой способ узнать.

Тишина.

И наконец: - Реллен проведет тебя в мои покои. Освободи Тамал, и она позаботится о Рестлине. Энсен уберет с твоего пути возможных свидетелей.

- Ты не пожалеешь.

- Не давай невыполнимых обещаний.

Райте из Анханы, посол Монастырей при Дворе Бесконечности, принял посетителя в большом кабинете, за которым были его личные покои. Встал навстречу, но не протянул руки. В прошлое посещение этого кабинета гость убил предшественника Райте.

Посол был среднего роста; по природе жилистый, он немного размяк на высоком посту - стал жертвой необходимостей дипломатической работы, в особенности приемов и пиршеств. Волосы, и прежде не пышные, совсем истончились; он решил, что прическа не стоит забот, и начисто побрился. Макушка блестела, как шкура бизона. Лишь глаза не изменились: бледные, словно зимнее небо, яркие и внимательные. Они очень украсили бы орла, но на лице человека выглядели почти пугающе.

Посетитель тоже изменился за протекшие три года. Волосы и борода стали цвета соли с перцем. Кожа потемнела, как посветлели волосы, новых морщин хватило бы на десятилетие: цвет и фактура потертого конского седла. На нем было несколько слоев свободной одежды, под коей, знал Райте, скрывается всяческое оружие, даже опаснее большого автомата, который торчал из-за пояса. Райте не был озабочен: настоящее оружие этого человека таилось позади глаз.

Райте показалось даже забавным,