Марина переступила порог и вошла в узкий коридор, а оттуда в комнату, где стояла кровать, стол, холодильник и две тумбочки. все было чистым, словно тут жил не парень, а девушка.

— Здорово, у нас в городе общаги не такие, там по два человека и мебель ужасная, а еще одна душевая на этаж.

— А у меня свой душ, вот, смотри.

— Времена меняются.

Уже через полчаса Марина лежала раздетой, а еще через час, тяжело дыша после бурного секса, от которого все еще не пришла в себя, прижималась к худому телу юноши.

— Хочешь еще? — спросил Петр, поглаживая ее спину.

— Ты ненасытный.

— Вижу ведь, что хочешь, скажи, что хочешь, ну же, скажи.

— Хочу, — призналась Марина и коснулась его сдутой колбаски.

— Тогда я сейчас, не убегай.

Петр соскочил, и Марина даже не успела ему ничего сказать, как он, одевшись, выбежал из комнаты. В паху у Марины все еще гудело, щекотало и требовало продолжения. Подумав об этом, она улыбнулась.

— Я нимфоманка, — шепотом сказала Марина и дотронулась до своей груди. — Сумасшедшая, а ведь приятно.

Открылась дверь, и в коридоре появился Петр, а за ним еще один Петр.

— Ой! — сказала Марина и, прикрывая свое голое тело одеялом, села. — Кто есть кто?

— Это мой брат.

— А он мой, — тут же сказал второй.

Марина хлопала глазами, понимая только одно, что кто-то из них тот самый Петр, с которым она только что занималась сексом. Но кто именно, она не могла сказать, поскольку оба были в одной и той же одежде.

— Вы издеваетесь?

— Нет, Марин, — тем самым он выдал себя.

— Ты Петр, а ты?

— Павел, мы однояйцевые близнецы.

Они были так сильно друг на друга похожи, что в глазах стало рябить. Марина опустила веки и зашептала про себя: «Глупости, глупости, все это глупости, мне это точно снится». Но когда открыла глаза, то увидела перед собой два обнаженных тела. «Попала», — промелькнула мысль.

Марина взвизгнула. «Это уж слишком», — успела подумать она. Иногда, нежась вечером под одеялом, Марина представляла себя с двумя или тремя мужчинами, но то ли фантазия, то ли реальность. Она соскочила, одеяло опало, Марина схватила вещи, но дальше ничего не успела сделать.

— Тихо-тихо, — кто-то зашептал ей на ушко.

Ее толкнули, она села, а потом уже легла. Ей хотелось завизжать, а может даже закричать. Кто-то поцеловал ее в губы, а второй в грудь, тело дернулось, резко сжалось, но уже через секунду Марина, словно медуза, выброженная на берег, лежала не в состоянии пошевелится. Она забыла все, что хотела сделать, сейчас Марина ощущала ласку, нежность и какое-то странное состояние пофигизма.

Это была ночь Клеопатры, где можно все, и тебе за это ничто не будет. Не было угрызений, что обычно где-то рядом вертятся у Марины в голове, не было сожаления, не было даже страха за последствия. Кто был первым, она не знала, так же кто был вторым. Марина целовалась жадно, и все никак не могла насытиться, хотелось еще и еще. Со второй попытки она испытала оргазм, ей зажали рот, чтобы крик не потревожил соседей. Еще не придя в себя, в нее вошел второй, и все с самого начала.

Это был взрыв за взрывом, словно петарды сотрясали ее тело, она уже не шептала, ни о чем не просила, а только поскуливала и тяжело переворачивалась с одного тела на другое. Несмотря на бесконечное истязание ее тела, Марине нравилось все, что с ней делали. Она уже получила свое и даже больше. И все же хотелось еще. «Я сумасшедшая», — немного придя в себя, прошептала Марина про себя.

— Я это сделаю, — сказал не то Петр, не то Павел, и Марина кивнула.

Она встала коленками на пол, легла на кровать, кто-то пристроился сзади, почувствовала, как он уперся и стал давить. Марина хотела это попробовать уже давно, но раньше не решалась, боялась, но не сейчас. Он еще раз надавил, стало больно, но Марина терпела и не произнесла ни слова. Толчок, и ее попка пропустила мужской орган. Боль тут же прошла, он не спешил, наверное, понимал, что она должна привыкнуть. Минута тряски, и он выскользнул из нее. Колечко сжалось, оставив в себе все то, что он смог выжить из себя. Марина не шевелилась, знала, что за первым придет второй, она была готова. И когда он уперся, то тут же стал уходить все глубже и глубже. «Ух ты», — подумала она, ощутив, с какой легкость он стал скользить.

Все закончилось глубоко за полночь. Найдя в себе силы, Марина приняла душ, с кем-то легла, укрылась и практически сразу уснула. Проснулась так же внезапно, как и уснула, дотянулась до телефона и посмотрела на время.

— А!!! — в панике Марина соскочила и стала искать свою одежду.

— Что случилось? — спросил ни то Петр, ни то Павел.

— Опаздываю, мне же улетать.

Марина оделась, поцеловала юношу и тут же выскочила в коридор. Застегивая на ходу платье, она уже спускалась в лифте, через час была в отеле, а через три часа сидела в самолете, который загудел и, разогнавшись на взлетной полосе, устремился вверх.

— Полет, — произнесла Марина, вспоминая вчерашнюю ночь. — Это был полет с виражами.

Тюмень встретила серыми облаками. Складывалось впечатление, что уже глубокая осень, и что вот-вот начнется листопад. Она грустно села в такси. Приехав домой, забилась на диван, и так просидела не один час. Марина вспоминала, что произошло с ней ночью, пыталась найти логическое тому объяснение, но кроме того, что она просто хотела секса, не нашла ответа. Откуда-то появился страх, что узнают, хотя прекрасно понимала, что уже никогда не увидит этих мальчиков. Стало стыдно за свою слабость, стала искать оправдания.

— Надо смыть грехи.

Решив принять душ, Марина пошла в ванную, разделась, взглянула на свой все еще красный лобок, погладила его и, повернувшись перед зеркалом, посмотрела на спину.

— Вот черт!

Вскрикнула она от ужаса, увидев надпись на правой ягодице: тут был Петя. Марина развернулась и посмотрела на левую ягодицу: тут был Павел.

— Сволочи! Козлы! Когда это они успели? — Не думая, Марина включила душ и, взяв мочалку, стала ее намыливать. — Только мне этого еще не хватало. Ах вы паршивцы!

Теперь Марина точно испугалась, думала, что ее ночные приключения остались в прошлом, за семью печатями, но это оказалось не так. Она просидела в ванной не один час, фломастер быстро стерся, но она не успокоилась, все продолжала и продолжала себя тереть. А после, подойдя к зеркалу и поднимая руки и ноги, стала обследовать каждый дюйм тела. Но больше меток не было.

— Сволочи! — взяв с полки тюбик с кремом, Марина стала натирать изрядно пострадавшую от мытья кожу.

Виктор пришел поздно, недовольно спросил, как прошла командировка, а после сел в кресло и включил телевизор. А на следующий день все как обычно, работа, беготня по этажам, ее похвалили за помощь в составлении документов. Марина озиралась по сторонам, ей казалось, что на нее смотрят, шепчутся и тыкают пальцем, показывая на попку, что скрывалась под черной юбкой.