Джейн расправила плечи и кивнула.

— Я свободна только в воскресенье. Думаю, лучше всего заниматься с часу дня до четырех. Я, конечно, не могу научить вас как следует печь за четыре урока, но сделаю все, что в моих силах. Стоимость ингредиентов входит в цену уроков, поэтому давайте сойдемся на пяти фунтах.

Граф Рейли усмехнулся во весь рот и стал очень похож на волка, загнавшего свою добычу. Мисс Бантинг резко втянула воздух. Бросив взгляд на Ричарда, она вдруг очень обрадовалась присутствию леди Беатрис на занятиях. Оставаться с этим человеком наедине… на это Джейн не хватило бы силы духа.

— Я принимаю ваши условия, — сказал граф.

Он достал из кармана деньги и положил на прилавок.

— Есть еще один момент, — сказала хозяйка булочной и быстро посмотрела ему в глаза. Он поднял бровь.

— Что такое?

— Я не хочу давать соседям повод для пересудов. Вы не возражаете, если я попрошу вас приходить через черный ход?

По крайней мере так они не будут попадаться на глаза любопытной миссис Браун. Мисс Бантинг совершенно не хотелось рассказывать кому-то про ее договоренность с графом.

Брат с сестрой быстро переглянулись. Приходилось ли им вообще когда-нибудь входить в какое-то заведение не иначе, как через парадную дверь? Джейн ожидала, что они откажутся, но граф Рейли встретился с ней взглядом и кивнул. На его губах вновь появилась улыбка, в которой, как ни странно, читалось удовлетворение.

— До воскресенья!

Его глубокий и теплый голос обволакивал Джейн, словно теплый воздух из только что открытой печи. Она только и могла, что кивнуть. Гости повернулись и вышли из магазина.

«Господи, во что она ввязалась?»

Еще никогда в жизни Ричарду не казалось, что время течет так медленно. Дело в том, что он с нетерпением предвкушал новую встречу с дерзкой наставницей по пекарскому делу. До занятия оставалось меньше суток. От этого граф чувствовал себя живым и полным энергии. А еще ему ужасно хотелось, чтобы этот вечер поскорее закончился. Ричард двигался в танце по пышно обставленному бальному залу лорда и леди Честерфилд, на его руку опиралась восхитительно прекрасная и полная жизни молодая вдова, а он тем временем старался не расточать свое знаменитое обаяние.

Вполне возможно, что миссис Элизабет Китинг была самой эффектной вдовой во всей Англии. Слава Богу, что высший свет имеет обычай выдавать молоденьких дебютанток за богатых стариков, готовых сыграть в ящик еще до того, как закончится свадебный завтрак. На протяжении многих лет такой порядок вещей работал на пользу Ричарду, поскольку всегда находилась какая-нибудь молодая и красивая вдова, искавшая приключения.

Его партнерша по танцу была именно такой. После двух месяцев брака и года траура миссис Элизабет вышла «на охоту» в поисках молодого великосветского представителя мужского пола. «И эта женщина определенно хорошо «вооружена» для этой цели», — подумал Ричард, бросив быстрый взгляд на смелое глубокое декольте ее алого вечернего платья.

Неделю назад он бы с радостью помог милой вдовушке выйти из ее монашеского состояния и уложил бы ее в свою постель. С положением миссис Китинг в обществе и недавно унаследованным богатством, она, несомненно, была бы идеальной кандидаткой для отношений в стиле: никаких обещаний, только удовольствие.

Но этим вечером прекрасная вдова мало привлекала графа. Его мысли то и дело возвращались к совсем другой красавице. К простой, свежей и, в отличие от красавиц из его мира, совершенно лишенной тайных мотивов. По сравнению с мисс Джейн Элизабет Китинг казалась Рейли увядшей, тощей. Он ощутил, как эта женщина без стеснения жаждет доставить ему удовольствие, причем в буквальном смысле.

Оркестр эффектно закончил мелодию. Вдова подняла взгляд на Ричарда и захлопала длинными светлыми ресницами. Перед тем как отойти от партнера, она на мгновение прижалась к нему и обольстительно улыбнулась.

— Лорд Рейли, вы изумительно движетесь. Я надеюсь, что у нас будет возможность потанцевать сегодня снова.

— Дорогая миссис Китинг, ничто не доставило бы мне большего удовольствия.

Намеренно отодвинув в сторону мысли о мисс Бантинг, Ричард поднес к губам затянутую в перчатку руку Элизабет. Его окутал приторно-сладкий аромат роз, по-видимому, женщина нанесла духи на запястье именно с этой целью. Граф прижался губами к ее пальцам и при этом посмотрел ей в глаза. Это было одно из тех обольстительных движений, которые он пускал в ход десятки раз, всегда упиваясь вспышкой пламени в глазах любой леди. Но не сегодня. В глазах Элизабет вспыхнул страстный огонь желания, не вызвавший у Ричарда ответной реакции. Для него во всем происходящем не было никакого вызова. Граф не чувствовал волнения. «Соблазнить эту вдову все равно что снять перезрелый персик с самой нижней ветки дерева», — подумал он.

Ричард сдержал вздох и отпустил руку вдовы. Взглянув по сторонам, он понял, что в бальном зале полным-полно женщин или такого сорта, как Элизабет, или совсем уж незрелых, которых ему не стоило принимать во внимание. Похоже, ему вообще надоели персики.

Теперь он был готов к чему-то новому, совершенно не похожему на эту тщательно культивируемую разновидность отношений. Как только его мысли возвращались к булочнице, граф терял уверенность. У него не было гарантий, что эта женщина вообще когда-нибудь к нему потеплеет. Ричард никогда не знал заранее, чего ждать от новой встречи с ней. Однако он не сомневаться, что мисс Бантинг привнесет в его слишком предсказуемую жизнь вызов. В то же время граф Рейли хотел принести в жизнь мисс Джейн немного радости и веселья, если, конечно, она ему позволит. Вопрос в том, сможет ли Ричард убедить ее довериться ему.

Он медленно улыбнулся и повернул в сторону карточной комнаты. Это будет нелегко, но ведь ему нравится преодолевать трудности.

— Ричард, дорогой!

Мужчина замер с поднятой ногой, не успев сделать шаг. Ричард узнал голос матери и готов был поспорить на все свое наследство, что она стоит за его спиной с юной дебютанткой. Мать обладала поистине сверхъестественной способностью точно улавливать момент, когда сын собирался незаметно покинуть бал. Рейли приклеил на лицо улыбку и смело развернулся к ней. Рука об руку с его матерью стояла, ослепительно улыбаясь, безупречно милая, безупречно одетая и, конечно, безупречно воспитанная старшая дочь лорда Блэкборна.

— Мама, леди Энн, добрый вечер, — слегка кивнув, поприветствовал он собеседниц. — Как вам нравится этот бал?

Мать украдкой толкнула леди Энн под локоть, но Ричард все равно заметил. Девушка заулыбалась еще ослепительнее.

— Очень мило, милорд, спасибо, что спросили. А вам?

Граф понимал, если бы не коварные сети матери, он чувствовал бы себя намного лучше. Она смотрела на него с самым невинным видом, будто вовсе не преподнесла сыну эту девушку на серебряном блюдечке, словно конфету, завернутую в шелк пастельного цвета. А леди Энн, в свою очередь, выглядела так, словно участь сладкого десерта ее вполне устраивала.