В тот день в кофейне, когда мы впервые встретились лично, вокруг были все те же лица — только тогда нас было в три раза больше… почти толпа. Мы: те, кто прошел последний отбор. Уже тогда Графиня Предвидящая пришла в своей знаковой чалме. Герцог Вандальский, со своими светлыми волосами, собранными в хвост. Недостающее Звено, со своим длинным носом и нечесаной бородой.

Как сейчас люди болтают всякие небылицы о вилле Диодати, точно так же со временем станут болтать и о той кофейне. Люди, которые в глаза не видели объявления, будут божиться, что были там. Но им хватило ума не поехать на семинар. А то бы они сейчас были уже мертвы. Или очень богаты. Эта кофейня с ее стойкой с бесплатной прессой и доской объявлений с пришпиленными визитками, предлагающими промывание кишечника и консультации по содержанию домашних животных — можно подумать, что это был многотысячный стадион, а не маленькая кофейня, а иначе там просто бы не поместились все люди, которые со временем начнут утверждать, что они были там в тот вечер.

Тот вечер станет легендой.

Мифом о Нас.

Обкуренные наркоманы, поэты, домохозяйки и мы, пившие кофе из бумажных стаканчиков. Мы стояли и слушали миссис Кларк. Кое-кто украдкой хихикал, глядя на ее выдающийся бюст и силиконово-пухлые губки. А когда кто-то спросил, а там есть телефон, в этом убежище для писателей, ну, чтобы им могли позвонить из «большого мира», миссис Кларк ответила, да. И назвала номер:

— 1-800-ОТЪЕ-БИСЬ.

После этого кое-кто сразу ушел.

В том смысле, что нет. Никаких телефонов, никаких контактов с внешним миром. Ни радио, ни телевизора, ни Интернета. Только вы сами и то, что вы привезете с собой: что поместится в один чемодан.

Кто-то ушел после этого.

Эти люди, которые сразу ушли — уцелевшие на первом круге. Умные люди, которые расскажут свои собственные истории. Они — как камера, скрытая за камерой, скрытой за камерой,-как сказал бы мистер Уиттиер. У них своя правда — но только насчет того вечера.

Эти кретины, которые сами себя обманули.

Мы все видели объявление, просто каждый — по-своему. На досках объявлений по всему городу:

Писательский семинар в полном уединении:

Оставь привычную жизнь на три месяца.

Просто исчезни. Отбрось все, что мешает тебе создать твои шедевр.

Дом, работу, семью, все свои обязательства — все, что тебя отвлекает, все, что не дает развернуться — отложи это все на три месяца. Оно подождет. А ты пока поживешь среди единомышленников, в условиях, максимально благоприятных для погружения в творчество. Отбор на конкурсной основе. Всем, кто пройдет: питание и проживание бесплатно. Рискни тремя месяцами своей жизни ради шанса создать себе новое будущее в качестве профессионального поэта, прозаика, сценариста. Пока не поздно, воплоти свою мечту. Внимание: количество мест ограничено.

Объявление было отпечатано на маленькой карточке. Типа учетной. Типа карточки для рецептов. Текст помещался в рамке из пунктирной линии, как на отрывных купонах. А внизу — телефонный номер. Номер миссис Кларк, пришпиленный к пробковой доске объявлений в вестибюле в библиотеке. Рядом с общественным туалетом в супермаркете. В прачечной-автомате. Это объявление на маленькой карточке, одну неделю оно было повсюду. А уже в следующую — пропало.

Все карточки разом исчезли.

Люди, которые видели объявление: если они звонили по указанному там номеру, то попадали на автоответчик. Голосом миссис Кларк им сообщали, где и когда будет встреча. В такой-то кофейне, в такое-то время, в такой-то день.

Сидя в желто-красном мерцании искусственного камина, мы уже представляли себе, как все будет: как мы станем рассказывать людям, что мы решили устроить себе маленькое приключение, и попали в заложники к сумасшедшему старику, который держал нас три месяца взаперти, в старом заброшенном театре. Мы уже усугубляем, сгущаем краски. Чтобы все было уже совсем плохо. Мы скажем, что тут у нас был жуткий холод. И водопровод был отключен. И еды было мало, так что нам приходилось ее нормировать.

Все это неправда, но так история получится лучше. Да, мы намеренно исказим правду. Раздуем из мухи слона. Для пущего эффекта.

Мы сотворим свою собственную кровосмесительную оргию с участием людей и животных, чтобы о нас говорили все.

Когда мы будем рассказывать о гримерке за сценой, мы населим ее ядовитыми пауками. Голодными крысами. Здесь у нас будет не только шерсть кота Коры Гейноладс, которой облеплено все, что можно.

Привидение. Мы поселим здесь призрак, чтобы закрутить сюжет. Не забудем и про спецэффекты. О, мы сами будем как призраки в этом огромном доме с привидениями, мы набьем его под завязку потерянными душами.

Мы превратим нашу жизнь в по-настоящему жуткое приключение. В страшный рассказ «из жизни» со счастливым концом. В испытание, в котором мы все-таки выживем, чтобы рассказать об этом другим.

Нам всем хочется большего. Всем, кроме Леди Бомж с ее горсткой праха, оставшейся от покойного мужа. И Мисс-Америки с ее утробным плодом, который растет наподобие снежного кома, клетка за клеткой у нее внутри. И Мисс Апчхи с ее аллергией на плесень. Нам всем хотелось еще больше боли, еще больших мучений. Чтобы потом было, о чем говорить на телевизионных ток-шоу на центральных каналах. О которых рассказывала Мисс Америка. Даже если мы никогда не родим ни одной более или менее пристойной мысли, если мы никогда не напишем свой шедевральный роман, этих трех месяцев все равно хватит на целую книгу воспоминаний. На сценарий для фильма. На всю оставшуюся жизнь. И можно будет вообще не работать. А просто быть знаменитостью.

Это будет история, которую можно продать.

И сейчас, сидя у стеклянного очага, мы мысленно отмечаем детали, которые нужно запомнить, чтобы потом воссоздать эту сцену на съемках фильма, который, конечно, пойдет по центральному телевидению. Чтобы консультировать режиссера прямо на съемочной площадке — чтобы кино получилось «аутентичным». История о том, как нас похитили и держали в заложниках, и с каждым днем Мисс Апчхи становилось все хуже, а в животе Мисс Америки рос ребенок.

Никто не скажет от этом вслух, но смерть Мисс Апчхи стала бы замечательной кульминацией в третьем акте. Наиболее мрачным моментом во всем сценарии.

Вот вариант идеальной концовки: срок аренды закончился, и домовладелец идет сюда, и как раз успевает спасти обессиленную Мисс Америку. И спятившую Леди Бомж. Мы выйдем, прихрамывая, на улицу. Плача и щурясь на солнечный свет. Те немногие, кто еще сможет ходить. Остальных вынесут на носилках, погрузят в «скорую» и повезут в больницу под рев сирены. В фильме можно будет перескочить чуть вперед и показать, как мы все стоим у постели рожающей Мисс Америки. А потом показать нас на похоронах Мисс Апчхи. Бедная-бедная Мисс

Апчхи, принесенная в жертву, чтобы оживить сюжет. Еще один призрак.