Мальчик, который не хотел убираться. Мальчик, попавший в беду?

Шиппс разозлится на нее за то, что она его не дождалась. Но Дайан сделала это не потому, что не уважала своего начальника. На самом деле он ей очень нравился. Но пусть уж лучше вынесет мальчика из дома она, а не коронер.

В окне блеснул свет фар, и Дайан знала, что это был внедорожник детектива Шиппса. Она больше не была одна.

– Это Шиппс, – раздался голос по рации. – Я уже здесь.

– Я внутри, – произнесла Дайан, наклонив голову к микрофону.

– Что? – В голосе Шиппса зазвучали сердитые нотки.

Дайан знала, что он будет зол.

– Я просто вошла.

– Ты в порядке?

– Да. Пока нашла только следы крови.

– Ник упоминал о ребенке. Ты не нашла ребенка?

У Барри Шиппса и его жены Меган были двенадцатилетние мальчишки-близнецы. Неудивительно, что в первую очередь он подумал о ребенке.

– Нет, – прошептала Дайан. – Здесь тихо. Много крови, но ничего, кроме нее.

Тщательно обходя центр комнаты, где на полу было множество улик, Дайан заметила несколько кровавых пятен на стенах вдоль лестницы, которая вела в подвал. Отпечатки рук. Она также увидела, что валявшийся у главной лестницы разбитый предмет был, как она и предполагала, телефоном. Не сотовым, а большой трубкой стационарного радиотелефона. Ее пластмассовая задняя крышка отскочила, и батарейки вывалились на пол. На прозрачном пластике экрана виднелась трещина.

Взгляд Дайан вновь упал на армейские ботинки у двери. Они были просто огромными. Здесь живет крупный мужчина, подумала она. У ее отца были похожие ботинки, и он, приходя домой, тоже иногда оставлял их у двери. Ее отец был военнослужащим.

А вот запах… Он был каким-то летним. Солнечным. Дайан вспомнила, что так же пахло, когда она в детстве училась плавать, и в тот же момент увидела плавательный жилет и сваленные в кучу влажные плавки, лежавшие за дверью.

Ребенок сегодня играл в бассейне.

Внезапно Дайан ощутила дрожь в затылке, так, словно кто-то зашептал ей на ухо. Что-то заставило ее поднять глаза.

На стене над лестницей висело большое декоративное зеркало в резной деревянной раме. Верхняя его треть отражала железные стойки перил лестничной площадки вверху – такие же, как и у лестницы внизу. Они были тонкими и черными, и все же в двух местах в отражении промежутки между стойками были заполнены чем-то сплошным и твердым.

Дайан взяла пистолет на изготовку: она поняла, что увидела пару ног. На площадке прямо над ней неподвижно стоял человек, наблюдавший за ней и ждавший ее дальнейших действий.

Издалека, поднимая на уши всю округу, донесся звук сирены скорой помощи, мчавшейся среди холмистых полей. Собака на заднем дворе продолжала протестовать. Дайан не отрывала взгляда от зеркала, продолжая вдыхать улетучивавшийся аромат детства и кокосового крема от загара, на смену которому приходил тяжелый запах крови.

Набрав полные легкие воздуха, Дайан развернулась вокруг своей оси и оказалась лицом к лестничной площадке.

– Полиция! Руки вверх! – заорала она, нацелив свой глок в темноту.

Однако в следующее мгновение размытая фигура уже исчезла, отступив обратно в коридор.

Дайан зашарила в поисках своего фонарика. Через секунду она уже направляла его туда, где видела ноги, хотя и знала, что уже поздно.

– Ни с места! – крикнула она в пустоту.

Дайан уже собиралась ринуться вверх по лестнице, когда у нее из-за спины донесся громкий стук, заставивший ее вздрогнуть.

За матовым стеклом парадной двери просматривались неясные внушительные очертания детектива Шиппса. Дайан впустила его. Шиппс держал пистолет на изготовку и учащенно дышал.

– Ты должна была дождаться меня.

– Прости. Я не намеренно.

Впрочем, это было неправдой. По телу Дайан прокатывались волны адреналина, и ей хотелось мчаться наверх, перескакивая через ступеньку. На лбу начинала выступать испарина.

– Раненый внизу, – сбивчиво начала она. – И я только что увидела кого-то наверху. Мне нужно найти его.

– Успокойся, Ди. Кого ты видела?

– Лишь мельком. Кого-то некрупного. Женщину или ребенка.

– Ладно. Ты берешь на себя верхний этаж, а я – подвал. Билл и Си Джей будут с минуты на минуту.

С этими словами Шиппс, идя по кровавому следу, спустился в подвал.

Дайан хотелось бегом взлететь по лестнице, но она заставила себя двигаться с осторожностью. Скрестив запястья, она направила и фонарик, и ствол пистолета в темноту наверху. С каждой минутой она потела все сильнее, и с ее носа на деревянный пол упала капелька пота. Шагнув на ступеньку, Дайан посмотрела вниз и поняла, что, хоть Шиппс и пошел по самому большому кровавому следу, этот след был не единственным.

В свете ее фонарика блеснули маленькие красные капельки. Кроме того, перед ней на ступенях что-то лежало. Может, куча грязной одежды? Дайан подсветила фонариком и увидела скомканное пушистое желтое одеяло с шелковой окантовкой. Она ногой отбросила его в сторону, отметив, что одеяло было перепачкано кровью.

Дайан замерла. Тот, кто был наверху, мог попытаться выпрыгнуть в окно.

– Прибывающие офицеры! Следите за периметром.

– Принято, – первым ответил Си Джей. – Я возьму северо-восток.

– Принято, – эхом отозвался Билл. – Я беру юго-запад.

Дайан двигалась по стенке, держа оружие наготове и следуя за кругом света, создаваемым ее фонариком. Она увидела в коридоре три двери и поворот в конце. Первая дверь находилась слева. Она была открыта. Дайан посветила в щель между дверью и косяком. За ней никто не прятался. Тогда Дайан осветила комнату. Похоже, это была гостевая спальня. Спрятаться можно было в трех местах. Она заглянула под кровать, посмотрела с другой ее стороны и открыла шкаф. Пусто.

Выйдя из комнаты, Дайан пошла дальше по коридору к открытой двери с правой стороны. Она вновь посветила в зазор между дверью и косяком. И вновь никого.

Тут Дайан услышала, как кто-то плачет. Она сглотнула, но не двинулась с места. Действительно ли это был плач? Или просто какие-то ночные звуки? Дыхание этого проклятого, жуткого дома? Звук доносился из-за закрытой двери. Дайан подкралась поближе. Почти шепотом мальчик повторял одну и ту же фразу. Одно и то же обвинение, произносимое опустошенным, полным неверия сдавленным голосом:

– Мне больно! Мне больно!

За семь недель до этого

– Чарли, прекрати! – крикнула я.

Впрочем, он знал меня слишком хорошо. Знал, что в действительности я на него не сержусь. Потому Чарли со своим новым другом – мальчиком его возраста – продолжили бороться и спускать с горки игрушки из своих «Хэппи Милов». Я жестом дала им понять, что наблюдаю за ними. Чарли захихикал. Я вернулась к своему телефону и холодному кофе.