А как же вещи? Они в квартире! А как поедут дети? – Ольга вопросительно смотрела на сотрудницу.

– Не беспокойтесь, вещи уже грузят в фургон. Дети поедут с сопровождающими, загримированными под вас.

– Что? – опешил Артур.

Эвелина сделала жалобное лицо:

– Артур Фёдорович, не надо волноваться, всё продумано. Всё будет хорошо! Пожалуйста, не задерживайте свой отъезд. Мы и так немного выбиваемся из графика. Я прошу вас – ложитесь на кровать.

Супруги выполнили просьбу девушки. Идя к кровати, Ольга качала головой и что-то бубнила себе под нос. Мужчина подошёл к Артуру, задрал его рукав как можно выше, протёр кожу спиртовой салфеткой и сделал инъекцию. Учёный взял правой рукой левую руку жены, ложащейся рядом. Она сжала его ладонь. Радеев почти сразу почувствовал, как его конечности становятся ватными. Веки с каждой секундой тяжелели. Потолок комнаты постепенно становился размытым. Тело превратилось во что-то чуждое, ленивое и неуправляемое. Артур понял, что сейчас заснёт. В последнее мгновение он увидел, как оказавшаяся рядом Эвелина протянула к его глазам ладонь:

– Спите.

Глава 5. Чужак

«Объект 80», 2-й день после высадки «Раската-4».

Спецназ уходил все дальше от академгородка. Рёв жутких монстров слышался далеко позади. А ещё за спинами уцелевших остались их погибшие друзья: несколько бойцов и два командира. Эти потери стали ноющей раной в груди. Спецназ шёл молча. Волей-неволей у каждого было воспоминание, связанное с кем-то из павших. И Джигит, и Декан, и все те, кого не стало в день высадки, превратились в слёзы и скорбь, но именно смерть Вадима оказалась для «Раската-4» чертой, разделившей службу на до и после.

Он был для них словно старший брат: учил, натаскивал, берёг. Старый, как звали его в отряде, был из старожил: из самого первого набора. Он на своей шкуре опробовал все удачные и неудачные методики подготовки, видел развитие, рост подразделения. Он был одним из близких людей Громова – его верный капитан, готовый взяться за выполнение самых сложных задач. И для группы он был важен, он был центром «Раската-4». Старый умел находить общий язык с каждым подчинённым, к месту применять его сильные стороны, вселять веру в победу и вести за собой. А теперь этого человека не стало.

Спецназ шёл молча. Их путь пролегал к штабу «Объекта 80». Проводник в чёрной форме ФББ вёл, по его словам, самым коротким путём. Сбежав из разрушенного академгородка, отряд двигался вдоль характерной складки местности: довольно низкого, но крутого длинного холма. Он пролегал с юга на север, поднимаясь на уровень макушек самых высоких деревьев у подножия. На нём самом хвойные стояли гораздо реже – склоны обросли островками кустов. Этот низкий хребет позволял людям видеть большую площадь леса со своей стороны и быть скрытыми от кого-либо, находящегося с другой. А за человеческий запах можно было не беспокоиться – почти все известные «Раскату» виды мутантов имели притупленное обоняние. Это являлось ценой за многие другие полезные боевые черты смертоносных созданий. И тем не менее отряд все равно обрабатывал форму специальным составом, недоступным для человеческого носа, но отлично маскирующим их сапиенсный аромат на фоне окружающей природы.

Спецназ двигался неким подобием растянувшейся походной колонны: бойцы следовали друг за другом на расстоянии пары метров. Палач ступал немного в стороне от них – вблизи вершины «хребта», контролируя пространство по другую сторону склона. Монгол шел немного ниже основного отряда и постоянно осматривал лес «на 3 часа» по правую руку от «колонны». Возглавлял сводную группу Рысь, не спускавший глаз со спины проводника. Тыл прикрывали Бес и Гора, попеременно оборачивавшиеся назад. В центре шли Матильда, Мессия и Шерлок. Последней сейчас было тяжелее всех. Она потеряла больше остальных. Маша не хотела думать об этом, но, к сожалению, осознавала, что её любимый мужчина мёртв. Лежит в руинах дома изуродованный, пожираемый голодными тварями. Там, в академгородке отрывают куски от её запланированной семьи, прекрасных детей, уютных домашних зимних вечеров. Там вонзают когти и клыки в её несбывшееся будущее, обгладывают прошлое, в котором было тепло мужского сердца. И думала, что ей теперь как-то надо жить дальше.

Матильда начала ускоряться, и почти поравнявшись с Шерлок, негромко спросила у девушки:

– Ты как?

Маша промолчала.

– Вы были вместе, да? – осторожно продолжила Матильда, не забывая смотреть по сторонам.

– Да, – выдавила из себя Шерлок, чувствуя, как к горлу снова подкатил комок. Мария шла, неловко переставляя ноги. Она не смотрела на лес вокруг. Руки по привычке держали автомат в походном положении, но как-то слабо, неуверенно. Сейчас она представляла большую опасность и для себя, и для отряда: ей было все равно нападут на них монстры или нет.

– Как долго? – Аня попыталась продолжить разговор.

Шерлок снова молчала. Идущая впереди неё Мессия развернулась и произнесла:

– Её сейчас лучше не трогать, – переведя взгляд на блондинку, она обратилась к ней. – Маша, прошу тебя: не пропусти мутантов. Если заметишь – скажи нам. Наши жизни зависят и от тебя тоже!

«Угу», – подавленно подала голос девушка.

Гора оборачивался чуть реже Беса: увесистый пулемет и боезапас к нему были не самым удобным снаряжением для выполнения подобной гимнастики. Его сослуживец в чёрной балаклаве, напротив, не испытывал каких-либо затруднений для того, чтобы держать тыл под контролем, не забывая передвигаться в общем темпе. Тишину нарушил Бес:

– Как думаешь, мы тут надолго?

Толя вытер мокрый лоб рукавом и выдохнул:

– Чёт непонятно. Когда улетали с базы к локатору, речь вообще про сутки шла. Считаешь минуты до эвакуации?

– Ну, типа того, – кивнул Бес.– Я уже на второй операции, но тут как-то всё пошло не по плану.

– Ты тоже был в Весеновске? – оживился Гора.

– Да, но там места были похуже, чем здесь.

– Это точно, ни в какое сравнение! – поддакнул Толя. – Тут красиво! Если бы не твари повсюду, я бы здесь порыбачил. Ну или на охоту с мужиками на недельку приехал бы.

– Так ты и сейчас на охоте, с мужиками и, возможно, уедешь с неё только через неделю.

– Точно, – улыбнулся Гора в тон повеселевшим глазам Беса.

Рысь вёл за собой уцелевшие остатки «Раската». Он был зол, полон решимости и у него