машине. – Я была абсолютно не права, огульно высказывая свое мнение об этом фильме, который даже не видела.

– А как же сцена с обнаженными героями? – подначил ее Ред.

Кейли растерянно моргнула.

– Я… это была абсолютно органичная, неотъемлемая часть фильма, снятая очень… деликатно. И при этом очень эротичная. – Она в изумлении покачала головой. Надо же! Для Бена настолько важно было заняться с Сарой любовью, вселить в нее уверенность в своем чувстве, что это оказалось естественным продолжением событий и не имело ничего общего с непристойностью. – Я просто обязана извиниться перед тобой, – повторила она осипшим голосом. – Это действительно прекрасный фильм, от начала до конца.

– Благодарю тебя. – И это было все, что сказал Ред. Очень сдержанно, но с подкупающей искренностью.

Кейли бросила на него проницательный взгляд.

– И это без всяких «я же тебе говорил»!? Никакого злорадства?

Ред покачал головой:

– Достаточно того, что фильм тебе понравился. Но даже если бы случилось иначе, особого значения это не имело бы. Ты имеешь право на собственное мнение, как ты однажды заявила мне, – иронично усмехнулся Ред, запуская двигатель, поскольку подошла их очередь на выезд с парковки.

Кейли опустила глаза на свои руки.

– Я думаю, ты заслуживаешь «Оскара».

– Приятно слышать это от тебя.

Она развернулась к нему на своем сиденье.

– Я говорю серьезно, – пылко заявила она.

– Я знаю.

– Ред…

– Да? – Он нахмурился, уловив ее нерешительность.

Кейли с трудом сглотнула комок в горле.

– Расскажи мне о Веронике. – Она встревоженно наблюдала за Редом, не зная, как он отреагирует на эту просьбу. А он словно ушел в себя…

– Ты уверена, что хочешь об этом знать?

– Да, уверена. Мы можем поехать сейчас к тебе в коттедж?

Ред прерывисто вздохнул.

– Мне не кажется это целесообразным в данных обстоятельствах.

– Пожалуйста. – Кейли положила руку на бедро Реда и почувствовала, как он мгновенно напрягся. – Пожалуйста, – повторила она, взглянув на него.

Ред молча кивнул, соглашаясь, но всю дорогу до коттеджа выражение его лица оставалось мрачным.

– Проходи в гостиную, – пригласил он, когда они вошли в коттедж, – а я пока сделаю нам кофе. Думаю, он нам понадобится.

Кейли не предложила ему свою помощь, понимая, что Реду нужно немного побыть одному и собраться с мыслями. Ей все труднее становилось ассоциировать Реда с тем мужчиной, о котором рассказывала Кэти.

Ред разжег камин, и вскоре колеблющееся пламя очага немного согрело и оживило тягостную атмосферу. Кейли разлила кофе, и еще некоторое время они настороженно молчали, глядя один на другого поверх своих чашек в преддверии трудного разговора.

Наконец Ред тяжело вздохнул.

– Не думал, что мне будет так сложно говорить о ней.

– Если не можешь, не нужно…

– Нет, – резко возразил Ред. – Нет, – уже более спокойно повторил он, подыскивая нужные слова для начала исповеди. – А ты поверишь мне, Кейли?

– Я постараюсь, Ред. В самом деле постараюсь.

Пристальным взглядом он всмотрелся в ее бледное лицо.

– Этого достаточно. – Он глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду. – Мне было двадцать один, когда я встретил Веронику, а ей, как ты знаешь, было уже за тридцать. Мой друг, Дэйв, прослышал о вечеринке, на которой обещал быть известный продюсер. – Ред пожал плечами. – Короче, мы с ним решили попасть туда без приглашения. В те дни я посещал многие вечеринки таким образом. – Он невесело усмехнулся. – Будучи никем, я и не рассчитывал получать официальные приглашения. Эта вечеринка несколько отличалась от большинства других. У каждого приглашенного уже имелись имя и репутация. Как ты понимаешь, у нас с Дэйвом не было ни того ни другого. – Ред поморщился. – Где‑то через полчаса возле нас возникли двое здоровых, мускулистых парней, которые вежливо попросили нас удалиться. Дэйв уже намеревался вступить с ними в перепалку, когда вмешалась Вероника и сказала, что мы ее личные гости.

– Так вы впервые встретились? – Глаза Кейли расширились в изумлении.

– Да, – с улыбкой ответил Ред, перенесшийся мыслями в тот вечер. – Позже она призналась, что попыталась выяснить, кто я такой, как только увидела меня среди гостей. Вероника была довольно прямолинейной леди и всегда говорила то, что думает.

– То есть она захотела заполучить тебя, – догадалась Кейли.

Ред бросил на нее взгляд из‑под полуопущенных век.

– Да, она хотела меня. И я хотел ее. Ты когда‑нибудь видела ее фотографии?

– Да, она была прекрасна, – признала Кейли.

– Прекрасна… И внешне, и внутренне, – подтвердил Ред. – Она росла и воспитывалась в голливудском обществе. Ее родители были звездами кино в свое время, и Вероника начала сниматься, едва научившись говорить. За свои тридцать лет она прошла весь путь рано вспыхнувшей звезды – попробовала наркотики, привыкла к вседозволенности, пережила выкидыш, распад брака… И все же ей как‑то удавалось оставаться красивой, прелестной, чистой, что ли… За три года, что мы были вместе, я не слышал, чтобы Вероника отзывалась о ком‑то цинично. Нет, она вовсе не была образцом добродетели. – При воспоминании о ней глаза Реда горели внутренним светом. – Вероника могла быть веселой, умела шутить, разыгрывать кого‑либо. Она научила меня смеяться над собой, быть самоироничным и не воспринимать жизнь слишком серьезно. Три года, что я провел с ней, были лучшими в моей жизни.

– Она… Вероника тоже любила тебя?

– Да, – ответил Ред, не задумываясь. – Она любила меня.

– Тогда скажи мне, почему она решила умереть?

Возле рта и носа Реда образовались горестные складки.

– Я попросил ее выйти за меня замуж. Мы любили друг друга, и это показалось мне естественным. А Вероника отвергла мое предложение, приведя множество причин, не упомянув единственную, настоящую. Через восемнадцать месяцев с начала нашей совместной жизни ей поставили неутешительный диагноз. Врачи обнаружили у Вероники рак, – мрачно проговорил Ред.

– О нет! – Кейли задохнулась от ужаса.

– Да, – резко подтвердил он. – Медицина ничем не могла ей помочь. Жить Веронике, по прогнозам врачей, оставалось максимум год. Мне она ничего не сказала об этом, и последующие восемнадцать месяцев я продолжал жить в раю призрачного счастья. Но накануне аварии Вероника открыла мне правду. Я уже понимал, что с ней что‑то не так. Она начала быстро уставать, теряла вес… Но мне и в голову не приходила мысль о… Вероника была так молода, красива. Я настаивал, чтобы она побывала у всех известных светил, был готов сделать все возможное, лишь бы она жила.

– Но она покинула тебя, – тихо подсказала Кейли Реду, видя, как он глубоко страдает.

Он покачал головой:

– Она пообещала, чтобы успокоить меня, но на следующий день подняла в небо свой самолет и больше не вернулась. Он потерпел крушение над морем. В оставленной