— Я воспользовалась рецептами Риа, — напомнила Салли. — Они — ее интеллектуальная собственность.

— Салли, не говори ерунды! Приготовление мороженого — не высшая математика.

— Д-да… — Приготовление мороженого — это волшебство.

— Конечно, все немного преждевременно, но нельзя упускать удачные возможности, когда они подворачиваются, — продолжал Грейм.

— Carpe diem? Лови момент? — улыбнулась Салли. Он не уловил опасной интонации, зато бабушка подняла голову и пристально посмотрела на внучку.

— Можно нанять кого-нибудь из студентов, которые у тебя работают, — продолжал Грейм. — Через несколько недель, когда закончатся занятия, они все будут искать работу. Ты выберешь лучших. И платить им можно по минимальной ставке.

— Что?

— Я знаю, Риа твоя подруга, но в бизнесе нет места сентиментальности. Ты не представляешь, как мне неприятно, что ты дружишь с женщиной, которая думает, что бизнес — это игра. Она и раньше пару раз была на грани катастрофы. Если честно, чего-то такого я ждал давно.

Его слова вполне справедливы, но почему он так самодоволен? И почему ему настолько наплевать на людей?

— Теперь ты возьмешь бразды правления. Расширишь дело. Главное — репутация. Ты можешь неплохо заработать…

Очевидно, сегодня, пока она готовила мороженое, он придумывал, как получше воспользоваться ситуацией. Салли напомнила себе: Грейм заботится о ней. Никакого личного интереса у него нет. Просто он ее наставник. Раньше ей это нравилось. А сейчас…

— Не сомневаюсь, все, что ты предлагаешь, очень разумно, — сказала она, — и мы все обсудим, когда я смогу нормально соображать, но сейчас, если не возражаешь, я хочу выйти. Выгуляю собак перед ужином.

— Я думал, ты устала.

— Ну да, устала… Почти весь день просидела в душном помещении, и если не подышу воздухом, не засну. Я бы попросила тебя пойти со мной, но на лугу ты испортишь туфли.

— Да… — Ненадолго ее слова привели его в замешательство, и не потому, что он так уж хотел пойти с ней, а потому, что он сам привык все решать. — Так как насчет двадцать четвертого?

Салли взяла смартфон, посмотрела календарь.

— Двадцать пятого у меня свадьба… — Вот и предлог нашелся!

— Ну, если ты не можешь…

— Нет! — Они с Греймом знакомы не один год. И она хочет и дальше продолжать отношения с ним, а не заводить интрижку с мужчиной, который через несколько дней уедет. Не хватало еще поссориться с Греймом из-за кафе-мороженого. Она составит бизнес-план. Может быть, посоветуется с кем-нибудь еще. — Я успею.

Грейм кивнул:

— Я закажу машину, чтобы тебя отвезли домой.

Грейм всегда помнил, что у них с Салли большая разница в возрасте. Но сейчас ее разозлила его холодность. Она снова вспомнила, как безумно целовала почти незнакомого мужчину…

— Мне обязательно возвращаться? На следующий день мне все равно придется ехать в Лондон. — Мысленно она взмолилась: «Попроси, чтобы я у тебя осталась…»

— Грейм, чем ты тут занимаешься?

— Бэзил… — Грейм круто развернулся. — Извини… я тут разговариваю с Салли.

— Милая, я тебя не заметил, — извинился Бэзил. — Не спеши, я принесу пиво.

— Нет, мы уже поговорили, — сказал Грейм. — Салли, позвони мне после выходных, когда будет время. Тогда все и обсудим.

Александер договорился о встрече с бухгалтером Риа. Старшего партнера, который вел дела «Радужной радости», в самом деле увезли в больницу, а младший партнер, перегруженный делами и не способный справиться с Риа, очень обрадовался вмешательству Александера. Он договорился в банке о кредитной линии, по которой оплачивались все дальнейшие счета. «Радужная радость» снова откроется — пусть всего на месяц. Осталось разобраться с бухгалтерскими книгами, навести в них хоть какое-то подобие порядка.

Его помощник написал с Пантабалика: сезон дождей начался раньше, чем они ждали, и продвигаться дальше вверх по течению невозможно. Поэтому сейчас не самое худшее время для того, чтобы находиться в Англии. Кое-что можно сделать в лаборатории. Закончить статью, которую он готовит для журнала «Нейчер». В общем, дома у него тоже дела найдутся.

Приехав в «Радужную радость», он увидел распахнутую дверь. Пожилой продавец в канотье и полосатом блейзере беседовал с покупательницей, предлагая ей попробовать разные сорта мороженого. Она ушла, нагруженная сумками.

Александер поспешил представиться:

— Бэзил Эймери? Я Александер Уэст. Спасибо вам большое за помощь.

— Не за что, милый мальчик. Я просто наслаждаюсь, а вот что здесь делаете вы? Кажется, вы должны были поехать в «Крэнбрук-Парк».

— Должен? — Значит, Салли его ждет? Вчера, когда они прощались, у него сложилось впечатление, что она все поняла. Он ведь объяснил… Так почему день внезапно стал более солнечным? — Она не уточнила подробности.

— Правда? Это на нее не похоже.

— Наверное, во всем виноват я. Смена часовых поясов… — Он замолчал, потому что Бэзил отвернулся и крикнул в сторону подсобки:

— Лалли, дорогая, что именно говорила Салли о мистере Уэсте?

— Немного. Я спросила, не хиппи ли он, но тут пришел Грейм… — Из подсобки вышла элегантная дама. Судя по всему, она разменяла седьмой десяток, но фигура у нее оставалась великолепной. — Александер — это вы? — спросила она, на ее лице расцвела уже знакомая улыбка.

— Александер Уэст, — представился он, протягивая руку над прилавком. — А вы, наверное, бабушка Салли. Я заметил сходство.

— Нет, на меня похожа Эль. Салли пошла в мать, хотя в кого у нее такие волосы… — Бабушка пожала плечами.

— Зато улыбка у нее точно ваша.

— Правда? — Вид у бабушки сделался не польщенный, а озабоченный. — Вот незадача… Муж вечно сердился на меня из-за моей улыбки…

— Вчерашний пирог получился на славу, — вмешался Бэзил.

— Не сомневаюсь… К сожалению, вчера из меня получился бы неважный гость.

— Лучший, чем Грейм. Весь вечер брюзжал из-за нескольких собачьих шерстинок! — заметила Лалли.

Кто такой Грейм?!

— А все-таки жалко, что вы не носите бус, — продолжала она, — хотя в «Крэнбрук-Парке» вас бы не оценили. Молодым людям положено надеть белые теннисные рубашки или рубашки поло. — Она осмотрела его с головы до ног и покачала головой. — У вас такая есть? Одежда Бэзила не подойдет вам по размеру. У вас же талия.

— Всего на пару дюймов, — возразил Бэзил.

— Это очень важно, — улыбнулась Лалли. — Нельзя разносить подносы и одновременно придерживать спадающие брюки! — Она снова наградила его ослепительной улыбкой, и Александер понял, почему ее муж злился… — Ничего страшного. Одежду для официантов поставляют Джефферсоны. Загляните к ним и скажите, что вы из «Сладкого шарика». Они подберут все, что нужно.