– Уверяю вас, мадам, – вполне серьезно попытался убедить ееПуаро, – у нас нет подобных намерений.

– Вам лучше знать, – отозвалась мисс Пибоди.

Пуаро принялся повторять свою «умелую» небылицу.

Мисс Пибоди слушала его молча, почти не моргая. Дослушав доконца, она сказала:

– Стало быть, вы собираетесь писать книгу?

– Да.

– По-английски?

– Разумеется.

– Но вы же иностранец? Признайтесь, ведь вы иностранец?

– Совершенно верно.

Она посмотрела на меня.

– А вы, наверное, его секретарь?

– Я?.. Да, – ответил я не очень уверенно.

– Вы хорошо владеете английским?

– Надеюсь.

– Где вы учились?

– В Итоне.[28]

– Значит, плохо владеете.

Я вынужден проглотить этот выпад против самого древнего ипочитаемого колледжа, ибо мисс Пибоди снова обратилась к Пуаро:

– Итак, вы намерены создать жизнеописание генералаАранделла, верно?

– Верно. Вы ведь его знали?

– Да, я хорошо знала этого пропойцу.

Наступила минутная пауза. Затем мисс Пибоди, как быразмышляя вслух, продолжила:

– Писать теперь о волнениях в Индии, все равно что стегатьхлыстом дохлую лошадь. Но это ваше дело, конечно.

– Знаете, мадам, на эти вещи существует поветрие. НынчеИндия в моде.

– Резонно. Но что касается моды, то все возвращается накруги своя. Взять хоть, к примеру, рукава. – Мы дружно молчали, ожидая, что онаскажет дальше. – Свободные наверху и сужающиеся книзу во все времена смотрятсяотвратительно, – продолжала мисс Пибоди. – А вот в широких книзу я всегдавыглядела пристойно. – Она уставилась горящим взором на Пуаро. – Так что же васинтересует?

Пуаро раскинул руки.

– Да все, что угодно, мадам! Фамильная родословная, разныеслухи, семейные отношения.

– О событиях в Индии я вам ничего рассказать не могу, –призналась мисс Пибоди. – По правде говоря, я не слушала его бредни. Этистариковские байки всегда казались мне скучными. К тому же он был глуп какпробка. Думаю, во всей армии нельзя было сыскать подобного дурака. Впрочем, вармии умному человеку до больших чинов не добраться. Еще мой покойный отецлюбил говорить: «Если хочешь продвинуться по службе, то надо быть лизоблюдом:заискивать перед женой полковника и подчиняться приказам старших офицеров».

Почтительно выслушав авторитетное мнение, Пуаро спросил:

– Вы были близко знакомы с семьей генерала Аранделла, не такли?

– Совершенно верно. Я знала их всех, – ответила мисс Пибоди.– Старшей была прыщавая Матильда. Она преподавала в воскресной школе и питаласлабость к одному из викариев. Затем шла Эмили. Великолепно ездила на лошади,ничего не скажешь. Пожалуй, только она умела обуздать отца, когда у негоначинались запои. Из дома, бывало, телегами вывозили бутылки, а ночьюзакапывали. Кто же шел за ней: Арабелла или Томас? По-моему, Томас. Я всегдаему сочувствовала. Жить одному среди четырех женщин, с ума сойти можно! Онотупел и обабился. Никто даже представить себе не мог, что он когда-нибудьженится. Когда это случилось, все были просто потрясены.

Мисс Пибоди сочно захохотала, с чисто викторианскойраскованностью.

Без сомнения, беседа с нами доставляла ей громадноеудовольствие. Забыв о нашем существовании, она всецело погрузилась ввоспоминания.

– За Томасом шла простушка Арабелла. Лицо у нее походило наячменную лепешку. Самая невзрачная из сестер. Тем не менее она благополучновышла замуж – за довольно пожилого профессора из Кембриджа. Ему было тогда летшестьдесят, если не больше. Он читал здесь цикл лекций, кажется, о чудесахсовременной химии. Я тоже посещала их. Помню, он что-то бормотал себе под нос вбороду, а потому почти не слышно. Арабелла задерживалась после лекций изадавала ему вопросы. К тому времени ей уже было под сорок. Их обоих уже давнонет на свете. А брак оказался довольно счастливым. Недаром говорят, что надожениться на дурнушках – уж они-то никогда не станут флиртовать. И, наконец,самой младшей, самой хорошенькой, веселой, шустрой была Агнес. Вот уж комуследовало выйти замуж, так не получилось! Она умерла незадолго до войны.

– Вы сказали, что женитьба мистера Томаса явилась для всехнеожиданной?

Мисс Пибоди разразилась густым, горловым хохотом.

– Неожиданной? Слишком мягко сказано! То была сенсация!Никто не ожидал подобного фортеля от этого застенчивого, скромного тихони,который и шагу-то боялся ступить без своих сестер. – Она смолкла на минуту, азатем продолжала: – Помните скандал, связанный с именем миссис Варли, которыйвсколыхнул все общество в конце девяностых годов? Ее обвиняли в том, что онаотравила мышьяком своего мужа. Красавица! Так вот, она произвела на Томасанеизгладимое впечатление. Ее оправдали. Но Томас Аранделл совсем потерял из-занее голову. Собирал газеты со статьями о ней, вырезал оттуда заметки ифотографии миссис Варли. А когда процесс завершился, отправился в Лондон исделал ей предложение! Уму непостижимо! Тихоня Томас, никогда не покидавшийсвоего дома! Воистину поступки мужчин непредсказуемы! Они способны на все!

– И чем же это кончилось?

– Она вышла за него замуж.

– Наверное, больший удар для его сестер трудно себепредставить?

– Еще бы! Они даже не пожелали познакомиться с ней. Их можнопонять. После всей этой истории… Томас смертельно обиделся на них, уехал сженой на Нормандские острова и как в воду канул. Не знаю, отравила ли миссисВарли своего первого мужа, но Томас, во всяком случае, пережил ее на добрых тригода. У них родились мальчик и девочка. Оба очень красивые, похожие на мать.

– Наверное, они часто навещали свою здешнюю тетушку?

– Только после смерти родителей. К тому времени они ужеучились в колледже и приезжали сюда на каникулы. Эмили была одинокой и, кромених да Беллы Биггс, не имела родных на всем белом свете.

– Биггс?

– Дочь Арабеллы. Скучная девица, на несколько лет старшеТерезы. Она тоже выкинула фортель. Вышла замуж за иностранца, который училсяздесь в университете. За грека, врача по профессии. До красавца ему, конечно,далеко, но он очень обаятельный, должна признать. Правда, бедняжке Белле неприходилось особенно выбирать. Целыми днями она либо помогала отцу, либоразматывала шерсть для матери. А этот малый внес в ее жизнь некотороеразнообразие. Оттого он ей и приглянулся.