Джинни пропустила это мимо ушей и неожиданно для Тома схватила его за нижнюю челюсть.

— Шрам как шрам, — повернув его лицо, прямо посмотрела на него она. — Да, в первый раз увидев его, мне было жаль тебя, но не из-за испорченного лица, а из-за боли! Я испугалась, что всё могло быть серьёзнее, а ты... — голос предательски дрогнул, и Джинни отвела взгляд, тихо буркнув: — Идиот.

— Я был неправ, — признал Том, обняв Джинни за талию и положив свою голову ей на плечо.

***

Тайна яйца заставила ещё некоторое время слышать ужасные звуки, доносящиеся при его открытии, и Джинни так и подмывало сказать, что с ним нужно сделать. Но разве Том не должен быть наказан за свою самонадеянность? Так что Джинни лишь ходила за ним по пятам со злорадной ухмылкой.

Том, закопавшись с головой в книгах, сидел напротив неё, бормоча, что он точно что-то подобное слышал, но не может вспомнить. А сама Джинни, зевая, обменивалась с Гарри записками.

Гермиона, как и Том, пыталась разгадать секрет яйца, а Гарри, уставший за несколько часов, проведённых за книгами, лежал на скрещенных предплечьях и на все слова Гермионы отвечал: «ага», «мгм» и «может быть».

Особой веры в его тоне не пахло, но Гермиона только поджимала губы и качала головой. А ещё Джинни заметила кое-что интересное.

Виктор Крам сидел наискосок от Гермионы и почти неотрывно смотрел на неё, а Гермиона, замечая его, застенчиво опускала голову, бормоча: «Он снова смотрит на меня!». Джинни оперлась щекой на кулак: «Рон должен поторопиться, если не хочет остаться с носом», — подумала она и выпятив губы, покачала пером на верхней губе.

Том, поднявший в этот момент голову, увидел её забавное лицо и, протянув руку, забрал перо себе.

— Моё сломалось, а ты всё равно дурака валяешь, — с улыбкой пояснил он на её возмущённый взгляд, пройдясь пальцами по месту, где перо касалось её кожи. Он почувствовал остаточное тепло и улыбнулся ещё шире.

Джинни поежилась и чихнула, когда лёгкий сквозняк прошёлся по библиотеке. Несмотря на чары и закрытые окна, замок всё ещё оставался очень старым сооружением, и зимой становилось куда холоднее, чем обычно. А Джинни, хоть по ней так сразу и не скажешь, та ещё мерзлячка.

Том слабо шевельнул рукой, но ей сразу стало тепло. Согревающие чары Реддла — лучшие!

— Спасибо, — тут же произнесла Джинни, ярко улыбнувшись. Том на это лишь отмахнулся, вернувшись к книге.

На самом деле, опустив голову, он скрыл довольную улыбку. Том никогда раньше ни о ком не заботился, разве что о садовой змейке, живущей в приютском саду, но забота о Джинни отличается. Когда он вот так согревает её чарами, делает ей чай, заплетает волосы и прочие мелочи, а она с улыбкой всё принимает... Становится так странно на душе. Приятное тёплое чувство охватывает всё естество, подталкивая его заботиться о ней и стремиться сделать её жизнь невозможной без него. И он должен признать, что стал и сам зависим от тех новых и неизведанных для него чувств.

Раньше Том воспринял бы это как проблему, которая требует исправления, а лучше избавления от неё, но не сейчас. Он под влиянием невозможно несносной Джинни Уизли изменился, хотя и остался внутри всё тем же Томом Реддлом. Джинни заставила его взглянуть на многие вещи под другим углом.

Том сделал очередную пометку на пергаменте, прежде чем вернуть свой взгляд к Джинни. Та источала всем видом леность и скуку, качаясь на задних ножках стула с книгой на лице. Если кто-то из профессоров или мадам Пинс заметят её, Джинни определённо влетит... Мысли сбились, когда Джинни приподняла книгу и скосила взгляд на него.

— Не сверли меня взглядом, я больше не буду качаться на стуле, — буркнула Джинни.

— Я не делал этого. Если ты устала, мы можем выйти подышать свежим воздухом, — предложил Том, убирая перо. Он закрутил пергамент в трубу и убрал его в сумку.

— Я только за! — резко поднявшись, она оперлась руками о стол. — Библиотечный запах — вот где уже, — провела она ребром ладони по шее.

Джинни вышла из-за стола, махнула рукой Гермионе и Гарри, который провожал её с Томом печальным взглядом, полным безысходности.

— Не отвлекайся, Гарри! — отдернула Гермиона Гарри, стукнув его книгой по голове.

Джинни захихикала, Том приобнял её за плечи, уводя из библиотеки и на ходу возвращая книги на места.

— По-моему, для Гарри скоро Волан-де-Морт будет не так страшен, как Гермиона за учебниками, — пошутила Джинни, толкнув локтем Тома в бок.

— Возможно. К слову о страхах, завтра у нас на ЗОТИ ведь изучение Боггарта, — припомнил он, переводя взгляд с коридора на Джинни. — Ты готова?

Джинни прошла немного вперёд, обогнав Тома, и, развернувшись к нему лицом, сцепила руки за спиной.

— Не знаю, — честно ответила Джинни, продолжая идти задом наперёд. — Я никогда особо не задумывалась о своём страхе. Это может быть смерть, а может и Тёмный Лорд, — криво улыбнулась она, ведь была уже не так уверена в том, что боится Тёмного Лорда — или это может быть что-то такое же глупое, как пауки Рона. Поэтому я жду с нетерпением, чтобы узнать, что за страх в моей голове, — указала пальцем на висок Джинни.

— Мой страх — моя смерть, — коротко сказал Том и, взяв Джинни за плечи, развернул её. — Смотри вперёд, когда идёшь, если не хочешь упасть.

— Ты такой зануда!

— Кто-то из нас должен быть "занудой", — пожал плечами Том.

Том дёрнул на себя Джинни, и туда, где до этого стояла гриффиндорка, приземлилась навозная бомба, и Пивз с разочарованным видом шарился в доспехах, что-то быстро тараторя.

— Я изгоню этого придурка! — рыкнула Джинни, сверкая гневным взглядом.

— Этот раздел магий относится к некромагии и является запрещённым, — менторским тоном обрубил её планы Том.

— Куда ни плюнь, всё запрещено! — недовольно нахохлилась Джинни.

Том рассмеялся, громко, по-настоящему, а потом его ладонь легла на голову Джинни, лохматя ей волосы.

— Эй! А ну прекрати! — взбунтовалась Джинни, шлепнув Тома по руке. — Гад, я пол-утра потратила на красивую укладку.

— Раньше тебя это не заботило, — заметил Том, скрывая яд в голосе.

Джинни, на взгляд