Назвав адрес и бросив жменю пороха, он зашёл в камин, где его тот же час закрутило и пульнуло куда-то, и через пару секунд мужчина, чуть споткнувшись, вышел из камина в уютной гостиной, где на полу играли дети, при этом их родителей не было видно. Племянники увидели дядю и накинулись на него, но, опомнившись и вспомнив про этикет, подобающе поздоровались с родичем. Александра позабавила переменчивая реакция детей: при виде выглядывающей из свёртка мордочки котёнка они потеряли весь свой официоз, источая видимые даже в визуальном спектре их аур волны любопытства и чистой детской радости. Попав под поток уже ставших ему привычных расспросов детворы, Алекс не заметил, как на раздающийся из гостиной шум подошла Патрисия и при виде помолодевшего и похорошевшего брата на какое-то время впала в ступор. Но быстро взяв себя в руки, на непослушных ногах она подошла к нему, с надеждой всмотрелась в лицо брата, ищя только ей известное, и неожиданно расплакалась.

Не зная, как реагировать на плачущую сестру, Александр обнял её. При этом он отметил для себя, что быть жилеткой для сестры намного лучше и где-то, невзирая на саму ситуацию, приятней, чем когда в него плакался Хагрид. Когда сестра успокоилась, он вытер платком слёзы на её лице.

— Это будет долгий разговор, Петти, и не для лишних ушей, — прошептал он ей, затем громче добавил. — Ты лучше проводи меня до моей комнаты и скажи, когда придёт с работы Оливер.

Спохватившись, женщина стала разгонять до этого тихо сидящих детей по комнатам и повела Аргуса к гостевой спальне. Котенок в кульке из полотенца удивил Патрисию, ведь её брат не любил животных, но она решила отложить этот и многие другие вопросы на потом. Патрисия проводила брата, предупредила, что обед будет готов через час и умчалась на кухню.

Глава 8 В гостях и

Александр зашел в комнату, положил спящего котёнка на кровать и стал раскладывать свои вещи. Переодевшись в более удобную домашнюю одежду, он умостился в кресло, положил котенка на колени и под уютное мурлыканье принялся вспоминать всё о семье сестры, что смог выудить из памяти Филча. Не хотелось засыпаться на простом вопросе, всё же сестра знала Аргуса гораздо лучше, чем новоявленные коллеги в Хогвартсе.

Тем более, что история семьи её мужа была интересной. Оливер был чистокровным волшебником в энном поколении. В VIII веке в Византии некий малоземельный аристократ основал магический род Адамитис. Во время начала гонений инквизиции и при распаде Византии Род потерял всё своё имущество из-за уничтожения родового гнезда вместе с алтарём рода, также было убито всё старшее поколение. Скрыться от преследователей смогли только младшие члены рода. Поплутав по Европе, они осели на британских островах. Так как их обучение не было окончено, а семейная библиотека была потеряна, они были вынуждены занимались всем, чем могли, в меру своих скудных знаний и умений. В начале XVII века, для более успешной адаптации в чужой стране и укрепления своих позиций в магическом сообществе, глава принял знаковое решение о смене родового имени на Адамсон. Вереница поколений Адамсонов за века проживания в Англии ничем особенным не выделялась. Члены рода становились и боевыми магами, и артефакторами, и целителями и зельеварами, но, в то же время, не могли похвастаться выдающимися способностями, магическими силами или особыми умениям. После принятия Статута состояние семьи Адамсонов в очередной раз ухудшилось, к тому же род стал терять своих членов: кого-то убили враги, кто-то сгинул в Азкабане из-за хранения попавших под запрет книг. Из-за череды неудач было принято второе важное решение: уйти в тень, нигде не показывая посторонним больше нужного, и не разбрасываться родственниками, даже если они сквибы.

Данный выбор оказался правильным и положительно повлиял на судьбу семьи Адамсон. В родовой библиотеке постепенно стали накапливаться новые знания. И это были не только одобренные законом книгами, в особом шкафу можно было найти то, что законом не одобрялось. В XIX веке с началом развитии технологий сквибы рода при поддержке родичей смогли реализоваться в магловском мире, не теряя при этом связей с магическими родственниками. Одни занялись торговлей, другие фермерством, в первую очередь обеспечивая продовольствием свой род. На сегодняшний день эти фермы служили для рода основным источником дохода и поставщиком свежих овощей, фруктов и, конечно, мяса. Несмотря на все ухищрения, семья оставалась малочисленной: на родовом дереве было всего двадцать живых веток, включая три семьи сквибов, ветви которых были тоньше и более тусклыми. Иногда у них рождались маги, и тогда одаренных детей принимали в род, что в остальных семья чистокровных откровенно порицалось. Сквибов в лучшем случае отправляли в приюты, в худшем — никто знать не знал о подобных выродках. А ведь большинство так называемых маглорождённых были потомками этих сквибов-изгнанников, и выходило, что презираемые грязнокровки были дальними родственниками чистокровных семей.

К положенному часу Александр спустился в столовую, где за накрытым столом уже сидели Патрисия с детьми, которые под строгим взглядом матери изображали из себя статуи. Обед прошёл в тишине, Александр ловил на себе задумчивые взгляды сестры и заинтересованные детей, которые давно не видели свою мать в таком состояния духа и старались быть ниже травы. Покончив с едой, мужчина заговорил:

— Петти, напомни, пожалуйста, когда вернется Оливер?

— К пяти часам. Я предупредила его о твоем приезде, и он обещал пораньше освободится.

— Это хорошо, мне бы хотелось вручить подарки, когда все будут дома. Просто хочется домашнего уюта… — с меланхоличной улыбкой ответил ей Алекс.

Обдумав его слова, Патрисия на мгновение потеряла серьезность и с укором посмотрела на брата, разгадав план Аргуса.

— Ну, что с тобой поделать, пусть будет по-твоему. Ты снова будешь их баловать.

— А с родным дядей они, что должны общаться как с чужим человеком? Да и надоел мне этот официоз. Мистер Филч то, мистер Филч сё. С родными людьми так не разговаривают. Ты же знаешь, как мне это претит.

Племянники, услышав слова дяди, ободрились и нетерпеливо стали елозить на своих местах. Заметив поведение детей, Патрисия отправила их поиграть на улицу, чтобы они не мешали их разговору.

— Ээээх и снова ты за свое, Пэтти. Можно было подождать до вечера.

Проигнорировав его недовольство, женщина потребовала:

— А теперь рассказывай, что с тобой стряслось. Я не поверю, что тебя в школе кто-то начал лечить бесплатно. Да и магии я от тебя не чувствую. Но каким-то образом ты похорошел и помолодел.

— Ну