Раньше маги, подбрасывая своих рождённых сквибами детей маглам, следовали простой и прагматичной схеме, которая за годы, прошедшие после принятия Статута, доказала, как сложно растить сквиба в семье, где все умеют колдовать, а недомаг нет. В первое время такие дети росли как и все, играли, веселились, учились, дружили… Но проходили годы, ребёнок, не умеющий колдовать, становился взрослее. Вот тогда и начинались проблемы: зависть, насмешки и просто чувство своей неполноценности приводили к некоторым “печальным” событиям. В то время, по благим побуждениям, и было принято негласное решение подкидывать таких детей к маглам. Лучше родители будут следить за своими потомками издалека. Но как бывает коротка человеческая память. Маги стали забывать первоначальные причины, по которым они посылали своих детей в мир простецов, и стали уже боятся позора, нет, Позора. В роду родился Сквиб? Значит они прокляты, и с их магией что-то не так. Тогда и вошло в оборот выражение “Грязнокровка”. И как ни странно, в это же самое время и начался бум рождаемости магов среди простецов. Так как, пускай, сквибы и не владели магией, но их потомки потенциально могли родится магами. Как говорится: благими намерениями выложена дорога в ад.

Аргус, на момент потери способностей, только входил во взрослую жизнь и не мог мириться со своей участью. Кларисса с мужем тем временем старались как-то помочь сыну, обращались к колдомедикам, ритуалистам, они шли на поклон к более древним родам, в чьих закромах могли быть знания, которые могли помочь их сыну. Всё было тщетно, с каждым пройденным днём Аргус становился всё злее. Стали происходить разные компрометирующие случаи с Аргусом, что приводило главу семейства всё ближе к мысли об отречении и изгнании. Кларисса сначала сдерживала помыслы Николаса, стараясь отвлечь их обоих и помочь сыну. Вот только… Проходили годы, мать и отец стали менять своё отношение к Аргусу, и всё вылилось в изгнание.

В первое время женщина испытывала противоречивые чувства. Как мать, она любила Аргуса и, наверное, до сих пор любит. И вот, при взгляде на сына, в ней стали просыпаться те угасшие чувства. Но неприязнь и разочарование преобладали, и она не выдала и не показала своё отношение, оставив разговор с Аргусом на мужа.

Александр поводил взглядом родителей и стал ждать последнего гостя. Ждать пришлось недолго, камин стал наливаться почему-то краснотой вместо зелёного цвета. Западозрив неладное, Алекс успел только отскочить назад и спрятаться за дверью. Камин, как будто чихнув, с глухим хлопком выбросил из себя пепел и золу, из клубов которых вышел немолодой мужчина. Он на ходу матерился и проклинал тот день когда, сел за… Кхм, связался с неким Бримом, который посоветовал ему смешать летучий порох с щепоткой толчёного рога единорога, а он как последний де… Школьник, да, именно, школяр перепутал его с толчёным рогом взрывопотама. Так с помпой и спецэффектами прибыл Виктим Адамсон, бывший глава рода Адамсонов. Виктим был своеобразным человеком, по мнению не только Александра, но и по меркам Филча, с большим прибабахом. В своё время, когда Оливер повзрослел, Виктим на скорую руку спихнул внуку все свои регалии и, передав главенства над родом, сказал, чтобы его не искали… взял и убежал. Даааа, Виктим был тем ещё кадром.

Поток ругательств Виктима продлился недолго и прекратился, когда в гостиной собрались прибежавшие на шум все заинтересованные лица, с немым вопросом на лицах, что опять сделал их досточтимый предок, и почему Аргус прячется за дверью. И уставились они друг на друга в безмолвии, как стадо баранов на новые ворота.

“Мда, вот тебе и волшебники… Хорошо, что успел отпрыгнуть, а то был бы я на радость родне подкопчёным Филчем. Интересно, как Адамсоны выживали, когда этот дед был главой? Куда я попал, жил себе не тужил, разбирал электронику и технику, а тут очередной псих вытворяет такое. А то, что эта личность ещё и приходится роднёй, бедный я!” — подумал вселенец.

Молчание родственников длилось недолго, но только младшие члены Адамсонов не рисковали заговорить первым. Нет, отнюдь не из уважения, испытываемого к бывшему главе рода, они боялись, что он втянет их в свои эксперименты или просто будет болтать без умолку, не давая своим жер… слушателям немного ммм, отдохнуть от словесного потока.

Старый маг оглядел присутствующих, комнату, а потом и себя, и тот бардак, что он устроил нечаянно; достал палочку и парой взмахов невербально очистил и привёл комнату в порядок, не забыв себя любимого.

— Сопляки, вы чего на меня вылупились? Вам, что делать нечего? Пшли отсюда! Нету тут ничего интересного. Давайте идите. А ты ещё кто? — посмотрел Виктим на Алекса. — Что-то я тебя не помню. Чей ты отпрыск?

— Прошу прощения, но… — хотел было ответить на вопрос Александр, но его остановил Оливер, похлопав по плечу и дав понять, что он сам объяснит деду, кто такой Аргус.

Выйдя вперёд Оливер заговорил:

— Здравствуй, дедушка. Это Аргус, брат Патрисии. Наверное, ты его не помнишь. Когда ты в последний раз его видел, он был ещё подростком.

Виктим нахмурил брови и, посмотрев сначала на внука, а потом и на Алекса, спросил Оливера:

— Тогда почему он вышел меня встречать? А не ты или жена?

— Встречал он тебя по той причине, что это в его честь сегодняшний приём.

— Ах, воно оно как. И какими судьбами? Ну да ладно, — повернувшись в сторону Алекса, Виктим за несколько шагов приблизился к нему и пристально стал всматриваться в мужчину, что-то бормоча так тихо, что не было понятно, о чём он говорит. Невзирая на приличия, старый маг стал обходить Александра по кругу. И хотел было ткнуть пальцем в живот, проверяя что-то ему одному известное, но его остановил Оливер.

— Дед, хватит уже, перестань изучать Аргуса. Не знаю и знать не хочу, что ты в нём нашёл, но перестань.

Виктим с горящими глазами повернулся к внуку и возбуждённо проговорил:

— Оли, ты где нашёл такой экземпляр, — от выражения на лице мага Александр пришёл в недоумение и не знал, злиться ему за такое отношение к себе или убежать куда подальше от этого психа. — Это же невероятно, он что — магл? А то от него не чувствуется ни капли магии, только почему я от него ощущаю привкус, жизни… нет, ммм, странная и чем-то знакомая от него сила исходит, не могу вспомнить, где я такое встречал.

— Дедушка, подожди, ты скоро всё узнаешь. Ради этого мы все и собрались тут, —