Крис отвел глаза в сторону и смущенно произнес:

— Надеюсь, информация не покинет пределов этой комнаты?

— Какая информация? — удивилась Элинор.

Старший партнер облегченно перевел дыхание и расплылся в улыбке.

— Хорошая девочка.

Закрыв за собой дверь, Элинор прислонилась спиной к стене и довольно улыбнулась.

Вид у Элинор был такой несчастный, что Фрэнк с трудом удерживался от смеха.

По правде говоря, ему не мешало бы сообщить ей, что у него на уме, и дать возможность выбрать одежду соответственно случаю. Однако он ни минуты не сомневался в том, что Элинор все равно оделась бы неподобающим образом. Каковы бы ни были ее симпатии к атлетам, вряд ли она когда-нибудь в жизни присутствовала хоть на одном спортивном соревновании. К тому же здешний зал отнюдь не отличался уютом, а сильно декольтированное, облегающее платье и туфли на высоких каблуках не слишком способствовали сохранению тепла… Пожалуй, на ее месте он и сам бы имел несчастный вид.

— Неужели людям действительно нравится ходить сюда? — спросила она, зябко кутаясь в свое слишком легкое пальто.

Фрэнк указал на заполненный людьми зал.

— Зачем же тогда они здесь находятся?

Элинор оглядела охваченных энтузиазмом болельщиков, однако это нисколько не улучшило ее настроения.

— Я всегда полагала, что на подобные мероприятия ходят главным образом члены семьи и друзья игроков. — Она бросила взгляд на стоящих у самого края площадки симпатичных девушек. — И женщины туда же?

Фрэнк недоуменно поднял брови.

— Ну и что?

— Разве у баскетболистов есть свои болельщицы?

— Ты удивлена? — улыбнулся он.

— Удивлена. Слишком много хлопот, на мой взгляд. — Элинор вновь плотнее запахнула пальто. — И чертовски холодно.

— Странно. Мне казалось, что на приеме, на который ты меня затащила, было не теплее.

— Какое может быть сравнение!

— Для тебя, возможно. Но для меня… — Фрэнк пожал плечами.

Теперь она выглядела еще более несчастной.

— О чем ты сейчас думаешь?

— О чем?

— Да, о чем. Прямо сейчас.

Элинор покачала головой.

— О том, сколько времени мне потом понадобится для того, чтобы согреться.

Фрэнк окинул взглядом едва прикрытые подолом короткого платья ноги. Черт побери, как великолепно она выглядит! Неудивительно, что все попадавшиеся им на пути мужчины тут же обращали на нее внимание.

— Хочешь уйти?

Ее глаза загорелись надеждой.

— А ты?

— Нет. Осталась еще одна четверть.

Элинор поморщилась.

— Но если хочешь, то…

— Нет. Ты же пришел на прием. Придется и мне пострадать ради справедливости.

Некоторое время Фрэнк сидел, делая вид, что следит за происходящим на площадке. Все ему тут было до боли знакомо, ведь это была его игра. Однако, как ни странно, он не испытывал никакого желания поучаствовать в ней, ему доставляло удовольствие просто сидеть на трибуне рядом с Элинор. Ощущение было неожиданным и совершенно новым для него.

Придвинувшись ближе, Фрэнк прикоснулся покрытой джинсовой тканью ногой к ее, затянутой в шелк чулка.

— Погоди, — сказал он, обнимая ее и прижимая к себе. — Так лучше?

— Немного.

Коротко рассмеявшись, Фрэнк положил руку на ее бедро.

— А теперь?

— Еще лучше.

В это время на площадке что-то произошло, и, восторженно закричав, зрители повскакали со своих мест. Убрав руку с теплого бедра, Фрэнк тоже поднялся и, посмотрев поверх голов стоящих впереди него людей, зааплодировал. Однако, опустив через мгновение взгляд, он увидел, что Элинор не встала вместе с ним, а осталась сидеть с надутым видом.

— Фрэнк!

Зовущий его голос раздался откуда-то из-за спины. Оглянувшись, Фрэнк увидел Роджера Карпентера, сидевшего рядов на десять выше него. Элинор помрачнела сильнее.

— Я подозревал, что это ты, — сказал Роджер, спустившись, чтобы поздороваться. — Но сомневался до тех пор, пока не услышал твой крик. — Энергично пожав руку Фрэнку, он весело рассмеялся. — Никак не ожидал встретить тебя сегодня здесь.

Фрэнк вовсе не собирался объяснять приятелю, что и сам не был уверен в том, что окажется тут. Элинор, как ни пыталась показать отсутствие интереса к их разговору, прекрасно все слышала.

— Роджер, мне хочется представить тебе причину, по которой я нахожусь в этом городе. — А ранее Фрэнк предпочитал не касаться этого вопроса, пока его не спрашивали. — Элинор Фергюссон, это мой старый приятель по колледжу, Роджер Карпентер.

— Так, значит, он приехал сюда из-за вас? — приветливо спросил Роджер. — Что ж, надеюсь, что я с моим предложением предоставлю ему дополнительный повод для того, чтобы остаться.

Моментально забыв о пронизывающем холоде и собственном недовольстве выбором Фрэнка места встречи, Элинор улыбнулась Роджеру.

— Неужели? — удивилась она. — У вас есть интересы в спортивном бизнесе?

— Боже упаси! — в притворном ужасе воскликнул Роджер, делая знак кому-то, кого оставил позади. Однако Элинор успела заметить быстрые взгляды, которыми обменялись приятели, и, хотя не могла видеть лица Фрэнка, обратила внимание на легкий кивок Роджера. — Надеюсь, вы извините меня, но мне надо вернуться к сыну. Счастлив был познакомиться с вами, мисс Фергюссон.

— Зовите меня Элинор, пожалуйста.

Еще раз улыбнувшись, Роджер торопливо договорился с Фрэнком о завтрашней встрече и направился на свое место.

Усевшись обратно на скамью, Элинор вновь запахнула на себе пальто, хотя больше не испытывала холода.

— Он показался мне приятным человеком, — как бы вскользь заметила она.

— Да? — пробормотал Фрэнк, делая вид, что полностью поглощен игрой.

— Так где ты с ним познакомился?

— С Роджером? В колледже.

— И все эти годы ты поддерживал с ним отношения?

Фрэнк пристально посмотрел на нее.

— Не сказал бы.

— И где же вам посчастливилось снова повстречаться?

Он невольно улыбнулся.

— Почему это я вдруг почувствовал себя на месте обвиняемого? Если не ошибаюсь, ты по специальности защитник.

— Верно, но это не означает, что мне не приходится иметь дела с упрямыми свидетелями. Не говоря уже о свидетелях обвинения, показания которых надо постараться подвергнуть сомнению.

— И к какому роду отношусь я?