– Есть. Только одна. Посмотреть в его компьютере. Вы, Юрий Юрьевич, обещали добыть оттуда винчестер…

– Значит, я прав. Другого не остается…

– Даже хуже…

– Что еще?

– Он мог уже перекачать данные еще куда-то…

– Не должен был успеть. Его убили в ту же ночь… Через несколько часов…

– А если он и там работал через сеть? А если он выставил данные в какую-то страничку в Интернете?

Юрий Юрьевич застонал. Он не понимал многих терминов, но улавливал суть. В какой-то момент молодому человеку за компьютером показалось, что руководитель предвыборного штаба за считанные минуты даже лицом сдал и у него стало одним подбородком меньше.

– Ох, компьютеры… Компьютеры… Какой дурак вас придумал… – и Юрий Юрьевич торопливо вышел, тяжело дыша и продолжая ворчать по поводу «дураков» от науки.

Уже в кабинете он достал из кармана сотовый телефон и набрал номер.

– Слушаю, – ответила трубка.

– Михаил… Во что бы то ни стало добудь этот винчестер. Во что бы то ни стало… Хоть по трупам иди, но добудь… Прямо сегодня.

– Я бы рад, – ответил Михаил. – Но нас пасет чужая машина. Может быть, за нашим другом Пашей едут менты? Он же в розыске. Что делать?

Эта новость чуть не добила Юрия Юрьевича.

– Что делать? – переспросила трубка, не дождавшись ответа.

– Действуй по обстановке, как ты умеешь.

– Понял.

3

Уже на первом этаже горотдела, когда направились к выходу, я внезапно спохватился – и стукнул себя по лбу так, что сам чуть на пол не сел.

– Ты, господин майор, в компьютерах что-нибудть понимаешь? Мы сможем там разобраться, что к чему? Или ты от других ментов ничем не отличаешься?

Лоскутков опешил:

– Я думал, что ты понимаешь…

– Исключительно на уровне первоклассника-питекантропа. Сыграть в игру и одним пальцем набрать документ в «Word». Вот и все. Подыщи кого-нибудь из своих свободных компьютерщиков, я на улице подожду. Кстати, возьми у них данные на машины. Мне все-таки любопытно, кто мне так назойливо на кулак просится.

Лоскутков вздохнул, как всегда, выстрелил глазами, желая уничтожить меня на месте, и вернулся.

Я же вышел на высокое крыльцо и остановился под его козырьком. Дождь так и не прекратился, и не было видно в небе ни одного дающего надежду просвета. От осени, известное дело, не спрячешься.

Но можно оторваться от «хвоста».

Знакомая «Хонда» стоит на противоположной стороне узкой улочки. Караулит. Ну, в этом не моя вина. Сами просятся. Пришлось вернуться, чтобы встретить Лоскуткова в коридоре и высказать еще одну просьбу. Он ее воспринял вполне положительно. Только от реплики не удержался:

– Боишься, майор?

– За тебя, естественно…

– Рассказывай это в ФСБ…

Несколько слов дежурному решили вопрос. Я как раз открывал свою «жучку», когда к «Хонде» подкатила милицейская машина с омоновцами. Ребят вежливо вытащили из салона за шиворот, дали по паре пинков в ответ на реплики и поставили лицом к машине – ноги шире плеч, руки на крышу. И в таком положении предложили побеседовать на предмет присутствия наркотиков и оружия. Потом будет маленький осмотр транспортного средства. Сейчас такие действия хорошо списываются на всероссийскую операцию «Вихрь. Антитеррор» – спасибо чеченцам. Пять минут – мне больше не надо. Ни к чему этому неизвестному «хвосту» знать место, куда мы отправились. А если они все же появятся с легким опозданием во дворе Чанышева, то это будет значить, что ребята сильно причастны к происшедшему. Тогда ими придется заниматься плотнее. И заниматься мне, а не Лоскуткову, потому что средства допроса у ментов сильно ограничены – подумаешь, целлофановый мешок на голову наденут или противогаз напялят с перекрытым дыхательным клапаном. Нас учили действовать более эффективно – путем простого отжатия болевых точек. И никаких следов не оставляет. А болевой шок по какой-то странной физиологической особенности тесно связан с центрами мозга, отвечающими за разговорчивость. И все проблемы решаются.

Досматривать комедию с «Хондой» было некогда. Лоскутков свою машину берег, не хотел по грязи ездить, и пришлось нам вместе с ним и с компьютерщиком Славой отправляться на моей старой «развалюшке».

– Когда машину новую купишь, майор? – поинтересовался Лоскутков, усевшись на переднее сиденье и наивно пробуя захлопнуть дверцу. Откуда в нем такая глупость? Скорее всего, это врожденное.

На отечественных машинах такого возраста дверцы изнутри не захлопываются. Пора это знать.

– Когда разбогатею, – я приподнял дверцу и осторожно «вставил» ее на место с улицы. Выйти без моей помощи Лоскутков тоже не сможет.

– А когда ты разбогатеешь?

– Вот этот вопрос следует задавать моим заказчикам, а не мне. Но пока подобная перспектива мне не светит.

Аккуратно брызнув грязью из ближайшей лужи на чистые стекла стоящей рядом «Волги» с «мигалкой», я выехал. Очень хотелось поторопиться, словно чувствовал, что кто-то может меня опередить. Как назло, попали в коридор красного света на перекрестках. И потому добирались почти десять минут. На стоянке у подъезда подозрительных машин, к счастью, мы не узрели. Но я проявил осторожность, проехал двор полностью и поставил машину у соседнего дома, среди других таких же транспортных старушек. Похоже, там была стоянка какой-то небогатой фирмы. И мы замаскировались под местных. Тем не менее Лоскутков, когда я, как настоящий тюремный контролер, выпустил его, осмотрел двор с обычной подозрительностью. И только после этого вытащил связку ключей.

– Какой только от двери? – вопрос в холодных рыжих рысьих глазах.

– Разберемся, майор.

Пересекли двор, оглядываясь, словно воры. Так же точно вошли в подъезд. Лифт ждать не стали. Пятый этаж, по странной психологии человека, достигается легко, только если он – не последний. И мы, доблестно пыхтя, его достигли. Однако застряли перед самой дверью. Майору стоил большого труда, временных и интеллектуальных затрат подбор нужного ключа из связки. Странно, для чего Валентину Чанышеву было столько ключей? Он же по профилю своей деятельности довольно далек от Паши Гальцева.

– Дай-ка, господин мент, я попробую…

Нас когда-то в армии учили обращаться с замками.

– Попробуй, разведчик… Я думал, ты двери привык гранатометом открывать. С ключами – учти! – головой думать надо.

В чем-то он прав. Конкретно, в том, что существует разница между агентурной и войсковой разведкой. Но элементы обучения агентов и нам тоже доставались. Кроме того, нас в армии научили думать не так, как учат в милицейской школе. Я подумал, посмотрел на замочную скважину, потом на ключи, и с первого раза выбрал нужный.

– Учись, господин мент…