– Я иду в спортзал.

– В спортзал? – окликает он меня. – Ты же только неделю назад вышел из стазиса.

– Вообще-то, десять дней назад, – поправляю я, натягивая толстовку через голову.

– И должен подождать еще четыре!

Пока не окрепну достаточно, чтобы тренироваться без риска регресса. Пока полностью не заряжусь.

Я надеваю пару ярко-белых кроссовок.

– Я выберу низкоударную тренировку. Скоро вернусь, обещаю, – говорю я ему и выбегаю за дверь.

* * *

Я солгал. Ни в какой спортзал я не собираюсь. Но если бы я сказал Чиллу, куда на самом деле иду, то действительно выбил бы его из колеи. Есть только один способ попасть в Архив – спуститься на лифте из Перекрестья.

Низко надвинув капюшон, я пробираюсь через вестибюль с темными кабинетами преподавателей, избегая комнаты отдыха и тренировочного центра, где по выходным собираются почти все Зимы. Сегодня воскресенье. Зимние лекционные залы заперты, коридоры пусты. Датчики движения активируют верхнее освещение, которое, часто помигав, включается – и гаснет снова по мере моего продвижения по коридорам. Тем не менее меня не покидает навязчивое ощущение, что я не один.

Я оглядываюсь через плечо и вижу парящий за моей спиной дымный туман. Я отмахиваюсь от него, но он с легкостью ускользает, протекая у меня сквозь пальцы. Опустившись к самому полу, он сплетается в кольца вокруг моих ног.

– Проваливай отсюда! – шиплю я, резко, но бесполезно пиная туман ногой. Он исчезает в воздуховоде, и я жду, чтобы убедиться, что он не вернется, прежде чем продолжить путь в дальний конец крыла. Не хочу даже думать о наказании, которое последует, если меня поймают по другую сторону стеклянной перегородки в конце этого коридора.

Я останавливаюсь у электрической панели в стене и, открыв ее, заглядываю внутрь в поисках переключателя, который управляет датчиками освещения при движении. Я прижимаю палец к выключателю, заставляя холод растекаться по металлическим проводам. Они потрескивают от воздействия, и огни вокруг меня мигают и гаснут один за другим. Я с тихим щелчком закрываю крышку панели и на цыпочках крадусь по темному коридору в сторону Перекрестья.

Низко пригнувшись, я подкрадываюсь к прозрачному барьеру и стираю пальцем иней со стекла. Расположенное по другую сторону Перекрестье все еще ярко освещено. Подобно всем прочим точкам доступа к изолированным крыльям, Зимний порт представляет собой ловушку – узкий плексигласовый туннель, в обоих концах которого имеются двери, открывающиеся только магнитными ключами, чтобы затруднить несанкционированное проникновение. Интересно, если я заморожу провода пневматических ворот, сколько у меня будет времени, прежде чем кто-то сообразит, что я внутри?

Из-за стекающего по стеклу конденсата расположенный слева Весенний порт почти неразличим. Зато вход в Осеннее крыло по правую руку от меня сухой и четкий. Стражей нигде не видно. Единственный скрытый от меня порт – в Летнее крыло напротив – располагается прямо за цилиндрической шахтой лифта в центре круглого коридора.

Вдруг ворота между Летним и Осенним крыльями разъезжаются в стороны, и я поспешно отступаю от перегородки и теснее вжимаюсь в тени, слыша быстрый топот приближающихся сапог. А когда с шипением раскрывается проход в Зимнее крыло, находящийся менее чем в пятнадцати футах от углубления в стене, где я прячусь, я и вовсе задерживаю дыхание.

Я стою совершенно неподвижно, и девушка-Страж с темными кудрями, подпрыгивающими в такт решительным шагам, быстро проходит мимо. Это Ноэль Истман. Свет, вопреки ожиданию, не загорается, и она замедляется, а потом и вовсе останавливается и, вернувшись назад, поднимает глаза к потолку. Она нюхает воздух, с любопытством склонив голову набок.

– Кто здесь? – В ее ладони вспыхивает искра. Когда она поворачивается, серебряный серп у нее на нашивке отражает свет, и я инстинктивно отшатываюсь. – Джек? – Она прищуривается, поднося пламя ближе. – Что ты здесь делаешь?

Я поднимаю руку, защищаясь от яркого света, и кивком указываю на ее нашивку.

– А ты не говорила, что тебя повысили.

– Возможно, я бы так и сделала, если бы ты удосужился хоть разок перезвонить мне.

Пламя в сложенной чашечкой ладони разгорается ярче, и я вздрагиваю от жара. Когда мы разговаривали в последний раз, Ноэль тоже была Зимой, и магия у нее была такой же, как у меня – уютной, привычной. Осознание того, как она наделена силой другого сезона, раздражает не меньше, чем нашивка на ее рукаве.

– Твой парень ясно дал мне понять, что не хочет, чтобы я с тобой разговаривал. – Каждый синяк, спрятанный под моим капюшоном, тому свидетель.

Пламя Ноэль слегка колеблется.

– Он был расстроен, – слабым голосом говорит она. – У него были на то все основания.

Она сжимает кулак и стряхивает жар с пальцев. Я склоняю голову, давая глазам время привыкнуть к полумраку.

– Я впечатлен.

– Не стоит. – Ноэль массирует себе ладони, будто создание пламени причиняет ей дискомфорт. – Это единственный другой элемент, который мне пока удалось подчинить. Вода слишком неповоротливая. А с растениями и вовсе невозможно вступить в контакт. Даже Дугу это не по силам. – Украдкой бросив взгляд в сторону Перекрестья, она добавляет, понизив голос: – Дуг не так уж плох. У него просто… сложный характер.

Я облизываю шрам у себя на нижней губе.

– Поверю тебе на слово.

– Я серьезно. Он просто ревнует. – Она вскидывает руку, чтобы пресечь мои возражения. – Все дело в том, что произошло между нами, – поясняет она. – Дуг много лет мечтал получить место Стража. Только об этом и говорил. А когда Кронос предпочел тебя, я даже не знаю, был ли Дуг благодарен тебе за отказ или, наоборот, разозлился, что ты не согласился.

– С чего бы ему злиться? – с горечью спрашиваю я. – Он получил именно то, что хотел.

– И теперь он никогда не узнает, действительно ли заслужил эту должность или его выбрали просто потому, что ты посчитал, что слишком хорош для нее.

Ноэль потупила взгляд. Ее голос падает почти до шепота. Я не уверен, что мы все еще говорим о повышении Дуга.

– Ноэль, – мягко объясняю я, – я просто не годился, вот и все.

– Так что это было? – спрашивает она, встречаясь со мной взглядом, будто бросая вызов.

– Просто мне это показалось неправильным. – Было бы гораздо проще, если бы я почувствовал хоть что-то, когда мы целовались. Быть с Ноэль безопасно, ведь мы с ней очень похожи. Такие отношения не запрещены. Но, целуя ее, я ощущал себя беспомощным, будто отказался от стремления желать чего-то большего. То же самое я чувствовал бы, если бы присоединился к Страже Кроноса. Любое общежитие, нуждающееся в охранниках, на самом деле просто тюрьма. А после Исключения, свидетелем которому я стал вчера, я скорее съем нашивку Кроноса, чем присягну ему на верность. – Я очень рад за вас с Дугом. Серьезно. Но сам я в Стражи не гожусь. После того, что я увидел в кабинете Геи… – При воспоминании о девушке-Весне и ее кураторе у меня во рту появляется привкус пепла. – Я бы просто не смог этого сделать.