class="p">— Господи, женщина, — пробормотал он, проводя руками по волосам и сцепляя руки за головой. — Кто настоящая боеголовка? Ты только что изменила путь всей моей жизни?

— Привыкай, чудовище. Ты выбрал девушку, не ту, которая будет сидеть в стороне, смотря на то, как ты сдаёшься.

— Это точно. Вместо этого я выбрал выдумщица каверзных планов, как меня заставить вкалывать.

— Я требовательна, — нахально сказала она.

— Ч-ш-ш, ты не обязана мне всё это объяснять. Я знаю. Я держу в руках чертов сумку с блестками, таскаю тебя по обломкам, пометил тебя и уже говорю о наших будущих детях.

— Мне не жаль.

— Отлично. Блин. — Торрен протянул к ней руки. — Я внезапно проголодался настолько, что могу съесть шесть стейков. Ты меня вымотала.

Она хихикнула, растворившись в безопасности его рук. Мужчина был тёплым, как костер, и она прижалась к его груди.

— Ты ешь мясо, когда испытываешь стресс. Прекрасный человек.

Торрен фыркнул.

— Мне нравится, что я могу физически реагировать на любое внешнее воздействие, и даже если это странно, ты скоро смиришься с этим.

— Ты не странный для меня. Я поняла тебя. Я тоже могу пойти съесть стейк. — Она откинула голову назад и улыбнулась ему. — Перекидывание всегда вызывает аппетит.

Торрен громко рассмеялся и прижал её к себе.

— То есть, тебя уморила не драка с гориллой за своего мужчину? А обыкновенное изменение?

— Ага!

Торрен покачал головой и поцеловал её в макушку, задержавшись там на несколько секунд.

— Мне больше нравится моя жизнь с тобой. Ты заставляешь мои внутренности чувствовать себя менее потерянным.

— Хорошо. А теперь покорми меня.

— Высший уровень обслуживания, только для тебя, — снова поддразнил он её. Но потрясающая улыбка на его лице говорила, что она ему нравится такой, какая она есть.

Он потащил её за руку через парковку. На асфальте был уже тонкий слой снега, и она оглянулась, чтобы увидеть свои маленькие следы рядом с гигантскими отпечатками его ботинок. Она улыбнулась про себя. Он был таким большим рядом с ней, его рука массивной, на её маленькой, его альфа-замашки были выше, чем у неё, и всё же она никогда не чувствовала себя в большей безопасности, чем сейчас. Его рука была такой теплой и сильной, такой твердой. Она больше не хромала. На самом деле, она чувствовала себя совершенно нормально после боя. Секс с Торреном сотворил чудеса с её телом. Волшебный человек-обезьяна. И джентльмен-обезьяна, потому что он открыл дверь своей старой черной Камаро и подождал, пока она пристегнётся, с легкой улыбкой на лице, когда он смотрел так на неё, словно сейчас подумал, что она прекрасна. И когда она пристегнула ремень безопасности, он закрыл дверь, обогнул переднюю часть своей машины и сел за руль.

— Мне нравится твоя машина. — Она похвалила его, когда двигатель взревел.

— Она была папиной. Он подарил его мне на мой двадцать первый день рождения. Она стара, но мы продолжали работать над ней вместе, заменяя детали, и когда-нибудь, может быть, я отдам его нашему маленькому геллиону. (прим. Геллион (Hellion) является могущественным мутантом-телекинетиком. Он был студентом Институа Ксавьера (Xavier Institute), лидером Геллионов (Hellions))

Она засмеялась, потому что да, посмотрите на них. Обученная танцовщица стала стриптизершей, а лесоруб стал бойцом без правил. Их будущие дети определенно станут геллионами.

Дорога до особняка Вира была короткой. Торрен даже не спросил, хочет ли она, чтобы он отвёз её обратно к её машине, всё ещё припаркованной у Джема. Он просто отвёз её к себе домой. Ей это понравилось. Он возвращал её туда, где ему было комфортно, приглашая её глубже в свою жизнь.

И когда они пересекли реку по скрытой дороге, она заволновалась. Она не устала. Наоборот, ночь с Торреном придала ей сил. И она знала, что это глупо, но ей хотелось показать Неваде, Ноксу и даже Виру клеймо, которое поставил ей Торрен. Она была горда, а кто ещё мог понять её значение? Только команда.

Но когда они выехали на поляну, ночь осветили ярко-красные и синие полицейские огни.

— Какого хрена? — Торрен зарычал, руль заскрипел под его хваткой.

— Торрен, посмотри, — потрясенно пробормотала она, указывая на огромную дыру в стене особняка, из которой шел дым.

— Бл*ть. Должно быть, это сделал Вир.

Она покосилась на офицеров, стоявших возле двух полицейских машин.

— Слава Богу. Я знаю одного из них. Это шериф Томпсон. Он хороший. Он помогает в клубе каждый раз, когда ребята выходят из-под контроля, и он знает об оборотнях-лисах. Он делает вид, что нет. Он защитил оборотней от разоблачения в Фоксбурге. Он сторонник перевёртышей и их близкого сотрудничества с людьми. Смотри, он просто разговаривает с Виром и Ноксом, а не надевает на них наручники.

— А что насчет того? — спросил Торрен, кивая подбородком на высокий грузовик человека, мрачно стоявшего рядом с шерифом Томпсоном.

— Я его не знаю. Может он новенький. Фоксбург — очень маленький городок, и сколько я себя помню, в полиции было всего три человека.

— У меня не очень хорошее предчувствие на его счет.

— Почему?

— Посмотри в его глаза.

Мужчина бросил на них взгляд, и фары «Камаро» Торрена странно засветили его глаза. Они отражались, как у животных.

— Черт, — прошептала она. — Перевёртыш. Что это значит?

— Пойдем узнаем. — Торрен бросил машину на кольцевой парковке. — Оставайся здесь.

Она поняла из прошлого раза, что он не заставит её держаться подальше от этого. Но ему нравилось открывать перед ней двери. У мужчины не было денег на модные подарки, но он заботился о ней, как мог. Таким образом, это имело особое значение. Он заставил её чувствовать себя королевой, как и говорил ранее.

Он распахнул дверь и протянул руку, как в прошлый раз. Затем он притянул её к себе, и они пошли по заснеженному двору, чтобы посмотреть в лицо тому, что происходит. Вместе.

Вир выглядел разозленным, лицо его было напряжено, а глаза горели серебром с удлиненными зрачками. Он смотрел куда угодно, только не на Кендис, но она не понимала. Была ли злость направлена на неё?

— Что происходит? — спросил Торрен тем ворчливым голосом, который говорил, что Хавок в стойке и готов ударить себя в грудь и броситься в атаку.

— Давным-давно, — начал Нокс, скрестив руки на голой груди и глядя на полицейского-оборотня, — метеор пробил стену комнаты Горация и разбудил весь дом клубящимся дымом. И эти испорченные нагетсы, пришли расследовать. На частной земле. Когда мы не звали их на помощь.

— Во-первых, — прорычал полицейский-оборотень. — Я слышу всю твою ложь. Мы знаем, что это Вир Дей, а