С такими безрадостными мыслями в голове я и уснула.

Неудивительно, что утром настроение было отвратительным. Когда я, не переодеваясь, спустилась, Олег уже ждал меня на кухне.

— Давай быстренько завтракай и пойдем, — произнес он, оторвавшись от поглощения чего-то вкусно пахнущего.

— Что там у тебя, — с интересом взглянула на тарелку, — и куда мы так спешим?

— Ничего особенного, стейк из индейки. А спешим мы…

— Серьезно? — перебила я его. Наткнувшись на непонимающий взгляд, пояснила: — Ну вы же оборотни, должны есть мясо пожирнее, посытнее и вообще мало прожаренное или сырое, — пожала плечами разводя руками.

— Меньше слушай всякие байки. Если я наполовину зверь, это еще не говорит о том, что моя человеческая половина не может любить мясо птицы. Лучше садись и ешь, твоя порция на сковороде, — махнул он в сторону. — Нас ждут к десяти. Тебя официально представят всем волкам и примут в клан.

— Какая форма одежды? — полушутя спросила, после того как с полной тарелкой еды присела за стол напротив отца.

— Ну и язва ты, Яна. И в кого такая, ума не приложу, — делано вздохнул, положил столовые приборы на стол и продолжил, глядя на меня в упор: — Надевай, что хочешь, главное — твое присутствие и серьезное отношение к этому. Если ты не готова к такому шагу, как вступление в клан, мы можем подождать.

И посмотрел выжидающе. Ну вот. Не зря настроение было плохим!

— Это же не только привилегии, но и какие-то обязанности? Я правильно понимаю? — спросила, крутя вилку в руках.

— Ты права. У тебя будут обязательства перед кланом и перед альфой, — пару секунд помолчав и сложив ладони домиком, продолжил: — Слово альфы закон. Ты должна будешь ему подчиняться, грубо говоря, это единственное наше правило. Все остальное вытекает из этого. В каждом клане свои законы, да, — покачал он головой, — в основном похожие. Но и отличия также существенны.

Вот тебе и дилемма. С одной стороны, я хотела новую жизнь.

Пожалуйста. Отец. Большая волчья семья. Офигительно длинная жизнь в перспективе. И все бы ничего. Но это слово альфы. Как представлю — во всем слушаться Максима, аж мурашки по коже. Да, я, скорее всего, утрирую, но не хотелось бы пересекаться с ним в дальнейшей жизни. Вот и что выбрать? А на деле и выбор-то, как таковой, передо мной не стоял, все и так очевидно.

— Чего ты боишься? — Голос отца практически звенел.

Видимо, я чересчур глубоко ушла в себя. Сосредоточила прежде расфокусированный взгляд на Олеге. Он был весьма задумчив. Из-за моего поведения, что ли?

— Я не боюсь. Просто не знаю, чего ожидать. От этого всего, — развела руками, — и от Максима. Прости, но я привыкла никому не доверять. И поэтому стараюсь сначала тщательно все обдумывать.

— Яна, пойми, тебя никто не заставлял, я и не думал, что тут образуется проблема. Клан в первую очередь защита, — посмотрел на часы. — У тебя есть еще двадцать минут все обдумать и определиться с решением, — сказал он и начал подниматься из-за стола.

— Я согласна, — бросила ему вдогонку. — Прости и не подумай, что это недоверие именно к тебе, просто, — пожала плечами и заломила руки, — сразу столько перемен, я теряюсь. Что нужно будет делать?

Подошла к Олегу и прислонилась к его спине. Почувствовала мир и покой, а на душе стало светло, словно тысячи ярких огоньков вспыхнули прямо передо мной.

— Ну ты и лиса, — хохотнул отец, сам при этом замер и не шевелился. — Милая, нужно будет лишь склонить голову перед альфой у всех на виду. И все. Тем более ипостаси у тебя нет, иначе, чувствую, пришлось бы тяжелее.

— Почему? — с интересом спросила.

Я уже отошла и теперь, облокотившись на кухонную тумбу руками, заглядывала Олегу в лицо.

— Судя по тому, как ты запросто общаешься со мной, — увидев мое удивление, поторопился объяснить: — Ладно, меня пропустим, я твоя родня, может, в этом дело. Ты легко держишься с Максимом, а про Романова я вообще молчу, там такая энергетика — не каждый волк выдерживает, а ты и словом об этом не обмолвилась. Из чего я делаю вывод, что ты этого просто не заметила. А раз не заметила, то нетрудно догадаться, что зверь внутри тебя достаточно сильный, возможно, даже с пассивными альфа-волнами. И, возвращаясь к самому началу… сильным волкам обычно тяжелее всего опустить взгляд и признать власть другого. Чем зверь сильнее, тем труднее этот процесс.

— Хм, — задумчиво хмыкнула, — то есть я не только, возможно, буду супердолго жить, но и стану необыкновенно крута и сильна? — заглянула с надеждой в его глаза, переведя этим разговор в шутку.

— Яна, Яна, — щелкнул меня по носу. — Иди переодевайся уже. — Он осмотрел меня с ног до головы и усмехнулся. — Или ты так пойдешь?

Вид у меня был культурный, скажем, даже подходящий. Только вот подходящим он был для домашнего завтрака. Несмотря на то, что пижама с крошкой Смурфеттой была моей любимой, для показа на людях она совсем не годилась. И это меня весьма огорчало.

Мое принятие в клан проходило на той самой площади, которую я заметила из машины, проезжая мимо. Людей было много, на вид человек триста, может, больше. Папа сказал, что это даже не одна десятая от живших в поселении. Но не все могли прийти, да и не обязательно это. Как я поняла, главное, чтобы был хотя бы один член от каждой семьи.

Стоя среди этой толпы, внимание которой было приковано к моей персоне, почувствовала себя нехорошо. На спине выступила испарина.

Я стояла, смотрела вокруг и не могла даже сконцентрировать внимание на чем-то или ком-то конкретном. Речь Максима прошла словно мимо меня, потом он резко замолчал, и я рассеянно посмотрела на него. Встретилась с выжидающим взглядом и не могла понять, почему он до сих пор молчит. Только после того как на его лице промелькнули удивление и даже отголосок злости, я вспомнила, что нужно склонить голову. Дура безмозглая! Что же теперь обо мне подумают?!

Поспешила опустить глаза и подбородок. И все вокруг ожило, волки начали гоготать, кто-то поздравлял, кто-то переговаривался между собой, я только в этот момент поняла, насколько было тихо, когда молчал Максим. Как будто на расстоянии нескольких сот метров вымерло все живое. Васильев положил руку на мое плечо и, крепко его сжав, тихо сказал:

— Потом поговорим. — Слава богу, не зло, а как-то задумчиво прошептал: — Потом об этом поговорим, — и отпустил, подтолкнув в направлении Олега.

Отец, как только я к нему подошла, потрепал меня по макушке и обнял за плечи.

— Поздравляю! Теперь у меня появились рычаги давления на тебя, если ты не будешь слушаться меня как отца, — проговорил делано серьезно.

— Это какие же? — в тон ему продолжила.

— Ну так. Я же теперь бета твоей стаи, — прижал меня еще сильнее, — только попробуй меня ослушаться.

Я не выдержала и рассмеялась, Олег и наблюдавший за нашим разговором Максим вторили мне.