только бы я прониклась к нему симпатией. — Добавила средний. — Допустим, убил моего стражника и обставил всё так хитро, что никто не отыскал следов. А затем чуть ли не лично притащил в замок бутылку вина. Он, по-твоему, такой тупой?

Дим долго не отвечал. Он предпочел медленно отпить из кружки, покрутить её в пальцах, всмотреться в чаинки. Сделать что угодно, только бы не признавать очевидных вещей.

— Не тупой. Но на письме его следы, а оно появилось задолго до бутылки вина.

— Что мешало украсть бумагу? — Я пожала плечами. — Его хотели подставить, я уверена. Но даже если это не так, и Демьян пытался напугать меня до полусмерти, то я должна посмотреть ему в глаза. Считай это бабской придурью, но мне необходимо разобраться во всем самой.

— Я попробую что-нибудь придумать, но ничего не обещаю, — вздохнул Дим с видом великого мученика. — А ты, пожалуйста, займись замужеством принцессы. Скоро возвращается её брат, он будет в бешенстве, когда узнает, что дело не сдвинулось с мертвой точки.

— Договорились.

Мы неловко помолчали, допивая невкусный чай, и вскоре я шнуровала кроссовки, чтобы распрощаться с уютным домом и его негостеприимным хозяином.

— Дим, ты стесняешься своей симпатии к Виктории, потому что считаешь себя недостойным её? — спросила напоследок.

Глаза дипломата потемнели от недовольства, губы сжались в тонкую линию.

— Я не собираюсь говорить на эту тему.

— Зря, потому что в твоих словах есть доля истины. Она влюблена в отвратительного мужлана, с которым непременно намучается. Ты в сотню раз лучше и достойнее его. Пусть у тебя нет титулов, пусть нет влиятельных родственников. Разве это имеет значение? Викторию не смутит неравенство, если она доверится тебе и полюбит по-настоящему.

— Это смутит меня, — буркнул дипломат перед тем, как вытолкнуть меня на крыльцо и захлопнуть дверь.

Тьфу. Глупый мальчишка, который не может признаться самому себя в чувствах к принцессе. В одном он прав. Нужно обдумать новую стратегию женитьбы. А для этого не помешало бы пообщаться с непризнанным художником и разобраться, чем он так привлек Викторию.

4.

Непризнанный никем художник снимал квартиру недалеко от королевского замка, и окна его спальни выходили на покои принцессы, дабы вечерами залипать друг на друга издалека. Фу, как слащаво. Собственно, благодаря тому, что они туда выходили, я и знала, где искать Марка.

Тот встретил меня в неглиже, а точнее — в одном халате, небрежно подпоясанном в районе талии. Его бледная безволосая грудь не вызывала во мне никакого трепета, но было видно, что Марк гордится своей внешностью.

— Чем обязан, Полина? — попытался коснуться моей ладони, но я предусмотрительно убрала руки за спину.

— Я должна разузнать о тебе побольше, чтобы организовать вашу с Викторией любовную историю.

На самом деле, меня смущали слова, сказанные Димом. Мы с принцессой заигрались не по-детски. Неосмотрительно забывать о наличии у Виктории могущественного брата, который дал понять, что трюки с женихом-художником его не устроят. Но что-то мне подсказывало: в Марке кроется разгадка, как быть дальше. Пообщаюсь с ним и пойму, стоит ли бороться за их счастье, или Вику надо спасать от такого счастья да поскорее.

— Э-э, ну, тогда… проходи в зал, — Марк посторонился.

Повсюду были разбросаны холсты и краски, на мольберте обнаружилось незаконченное полотно, причем довольно посредственное. Закат солнца в речной глади, но и горизонт заваленный, и вода какая-то мутная. Виктория рисовала куда чувственнее, а здесь сплошное бумагомарательство.

Мы недолго пообщались, причем я задавала провокационные вопросы, а Марк тупил и пучился. Он зачитывал мне откровенно убогие пошлые стишки, где «будь» рифмовалось с «грудь», показывал кособокие портреты Виктории и очень обижался, если я не восхищалась его талантом.

Обратно я возвращалась в полном моральном истощении. Мне не пришло в голову ни единой мысли о том, как облагородить образ Марка перед общественностью. Наверное, и правда, займусь пиар-акцией, а с Марком пусть разбираются другие люди.

Осталось придумать, как смотреть в глаза влюбленной принцессе.

К обеду Дим добыл-таки разрешение на посещение Демьяна (а говорил, что не получится, врунишка!) Никогда бы не подумала, что буду так радоваться возможности побывать в тюрьме, но сейчас я неслась туда на всех парах. Меня пропустили через магическую охрану, тщательно досмотрели и повели по переплетениям коридоров. То ли в Иссе было плохо с преступностью, то ли хреново работал хранитель покоя — потому что камеры пустовали. Лишь в одной на десяток кто-то да сидел.

— Ну, здравствуй, несостоявшийся убийца, — хмыкнула я, прижавшись спиной к стылой стене.

Мужчина по ту сторону камеры встал с лежанки. С Демьяном нас разделяло два метра и решетка, по которой шла рябь заклинания. Странно, но пребывание в темнице никак не отразилось на его внешности. Всё такая же идеально выглаженная одежда (как?!), надменность во взгляде, скулы, о которые можно порезаться.

— Полина у меня множество недостатков, но, клянусь, твоего убийства я не заказывал, — пасмурно усмехнулся господин долины Роз.

— Угу, — отмахнулась. — Это не отменяет того, что ты собирал обо мне информацию. Зачем?

— Чтобы знать, как добиться твоего расположения, — просто ответил Демьян, скрестив на груди руки. — Мне нужен был этот контракт. Извини, что пришлось покопаться в твоем грязном белье.

Я подошла совсем близко к решетке — ещё чуть-чуть, и кожу опалит заклятьем — и спросила севшим голосом:

— Многое накопал?

— Только то, что тебе катастрофически не везет с мужчинами, — он коротко улыбнулся и вновь помрачнел. — Досье в моем кабинете, изучи его сама. Можешь не верить, но я не желал тебе зла. Если же тебе любопытно, кто мог замыслить покушение — присмотрись к королевскому совету.

Я склонила голову набок, пытаясь понять: Демьян выгораживает себя, или в словах есть истина? В тюремном полумраке его черты смывались, перетекали от остроты до мягкости.

— Как именно?

— Думай сама. Только не рассказывай своему дипломату или принцессе о нашем разговоре. Хотел бы я как-то тебе помочь, но, боюсь, бессилен. — Демьян развел руками, обводя пространство тесной камеры.

— Последний вопрос. Зачем ты зачаровал розы? Не очень приятно выставлять себя на посмешище только из-за того, что кому-то захотелось моего расположения.

Демьян ответил спокойным тоном, будто не видел ничего плохого в своем поступке.

— Девушка, приведенная ради женитьбы принцессы, могла не заинтересоваться предложением неизвестного ей человека, а мне было необходимо сотрудничать с тобой. Я пойму, если ты разорвешь наше соглашение.

Интересно, он смеялся, когда я мчалась к нему, окрыленная ложными мечтами? Насмехался над моим влюбленным взглядом? Глумился над наивной дурындой из другого мира, которая повелась на бархатистый голос и темноту