Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лавиния неискренне улыбнулась:
— Скорее это я ему понадобилась.
— Вряд ли. Тоби глуп, но все же он джентльмен. Он не из тех мужчин, что способны завести роман с женой работодателя, если его не соблазнить.
В темных глазах Лавинии промелькнуло беспокойство.
— Синтия, ты нарочно стараешься казаться неприятной. Знаешь, милочка, вообще-то это совсем не твое дело.
— Я как раз думаю, мое это дело или не мое, — ответила Синтия. — Прежде всего, ты вышла замуж за моего отца, и ты носишь его имя.
Лавиния резко повернулась к ней:
— Выматывайся отсюда и заткнись! Я не собираюсь выслушивать от тебя наставления! Ты просто ревнуешь, потому что я имею успех. А ты, со своей хваленой красотой и кучей денег, так до сих пор и сидишь в девках! Смотри не засидись до гробовой доски!
— Возможно, я и слишком привередлива, — сказала Синтия. — Но все равно, Лавиния, я настоятельно прошу тебя попытаться хоть немного следовать правилам приличия.
— Я тебе уже велела замолчать, — перебила ее Лавиния, — уходи отсюда! Если тебе не нравится этот дом, то и не живи здесь.
— Я уже и так решила уехать отсюда, — заявила ей Синтия.
— Ты уезжаешь?!
— Да, уезжаю.
На лице Лавинии появилась довольная улыбка, потом она сказала:
— Ну, если правда уезжаешь, мы можем разъехаться мирно.
Она на мгновение замолчала, разглядывая свои длинные красные ногти.
— Ты собираешься рассказать о том, что видела, своему отцу?
— Нет, — ответила Синтия, — не собираюсь. Но не ради тебя, Лавиния, и не ради отца. Он и так уже несчастен, и не думаю, что это сделает его еще несчастнее. Я буду молчать ради Тоби. Он неплохой парень, и я не хочу портить ему карьеру. Оставь его. Он слишком хорош для такой, как ты.
Лавиния взъярилась, но Синтия не стала слушать, что она скажет. Она быстро прошла к двери гостиной и закрыла ее за собой.
Она поднялась по лестнице в свою спальню. По дороге ее едва не стошнило.
— Я должна уйти отсюда, — сказала она себе, — и немедленно.
Синтия в раздумье постояла, потом взяла телефонный справочник и стала искать в нем какое-то имя.
Поискав немного, она раздраженно швырнула справочник и, войдя в спальню, позвонила горничной и велела упаковывать вещи.
— Что вам понадобится, мисс?
— Я беру все, что у меня есть, — ответила Синтия, а когда горничная удивленно посмотрела на нее, добавила: — Я уезжаю и больше не вернусь.
Она подошла к гардеробу, вытащила из него два самых простых костюма и шерстяное платье и бросила их на кровать.
— Положи их в чемодан, — велела она горничной. — Я возьму их и мою косметичку. Остальные вещи упакуй, я пришлю за ними.
— Да, мисс.
Горничная вышла из комнаты, и Синтия представила, как она, посылая лакея за чемоданом, не упустит случая разболтать всем слугам о новом происшествии.
«Им будет о чем поговорить, — подумала она. — Но мне-то что?»
Скоро она забудет этот дом и время, когда она была несчастной.
Она не до конца понимала, какую скандальную репутацию имеет ее отец, до тех пор, пока у нее самой не появились обожатели.
Она была невероятно потрясена, когда в первый раз поняла, что мужчины думают о ней. Они считали, что раз она дочь лорда Мельтона, то готова флиртовать с каждым, кто только намекнет об этом.
В первый раз столкнувшись с откровенными домогательствами мужчины, она была испугана. Ей было противно, и она не понимала, почему он продолжает ее преследовать.
— Ладно тебе, — говорил он. — Ты же просто играешь со мной. Могу поспорить, что тебе это не в первый раз!
Тогда она в ужасе убежала от него. Но другие оказались точно такими же, и Синтия постепенно стала ненавидеть мгновения, когда она оставалась наедине с мужчиной.
Снова и снова она убеждалась в том, что то, что она принимала за дружбу и нежность, было только грубым желанием.
— Мне давно надо было уйти отсюда, — говорила она себе сейчас.
Вошла горничная с чемоданом в руках. Пока она упаковывала вещи, Синтия сидела у туалетного столика и собирала с него свою косметику. Она разложила ее по местам, отодвинув огромный флакон французских духов, которые Лавиния привезла ей из Монте-Карло. Ей захотелось швырнуть его в корзину для бумаг. Но поддавшись внезапному порыву, она повернулась к горничной:
— Может, это вам пригодится?
У девушки удивленно расширились глаза.
— О… вы уверены, что хотите отдать их мне, мисс?
— Да, конечно.
— Ну, тогда спасибо. Я люблю немного подушиться. И моему парню нравится. — Она хихикнула, смущенно взглянув на Синтию.
— Вы помолвлены? — тихо спросила Синтия.
Девушка кивнула:
— Я уже давно с ним встречаюсь. Мы собираемся пожениться в сентябре.
— Я рада, — сказал Синтия. — Надеюсь, вы будете счастливы.
Девушка бесхитростно улыбнулась:
— Спасибо, мисс. Думаю, что и вы скоро найдете себе кого-нибудь. Мы часто удивлялись, почему вы не выходите замуж.
Синтия промолчала в ответ.
Десять минут спустя она спускалась по лестнице, навсегда уходя из дома, где прожила столько лет. Она не попрощалась ни с кем, кроме горничной.
Синтия приказала лакею вызвать такси. Он отнес чемодан и ждал, какой адрес она назовет, чтобы сообщить его шоферу. Вместо этого она наклонилась и поговорила с ним сама.
— Мне нужен дом 253 на Вофсайд-роуд, — сказала она. — Вы знаете, где это?
— Знаю ли я, где это? — переспросил таксист. — Чтоб мне провалиться, если это не адрес мисс Туги! Если бы не она, мой мальчик давно бы умер.
— Вы отвезете меня туда? — спросила Синтия.
— И не сомневайтесь!
Туги вернулась домой едва живая от усталости. Она весь день посвятила людям, которых любила она и которые любили ее.
Не жалея сил, Туги дарила им свою помощь и участие, и наградой за тяжелую работу было сознание того, что она делает добро.
«Я старею», — с грустью думала Туги по пути домой. Она вздыхала, раздумывая, как долго ей еще удастся продержаться и что будет, когда она больше не сможет нести этот груз забот.
Она с трудом добралась до своего этажа и вытащила ключ. Войдя в тихую квартиру, Туги сразу ощутила покой. Ее окружало тепло ее дома.
Туги прошла через холл в гостиную и открыла дверь. Синтия, которая сидела в кресле и листала журнал, вскочила при ее появлении.