Я опять взглянула на ходики.

— Больше двадцати часов.

— Тогда поедешь со мной. Нужно поговорить, но не тут.

— А как же…

— Я улажу все вопросы. Вперёд.

Обрадовавшись, что не придётся сидеть взаперти почти сутки, я выскочила во двор и села в маленький спортивный автомобиль.

Блондинка пристегнулась.

— Я Жасмин. А ты Эва?

— С утра меня звали именно так.

— Как насчёт пикника у озера?

— И что ждёт меня в корзине? Яд медленного действия, кляп или кандалы?

Жасмин рассмеялась.

— Тебя ждёт запеченная курица и яблочный пирог, который мы купим по дороге.

— Как-то простовато для садистов.

— Что? ― женщина широко распахнула и без того огромные глаза. ― Ты думаешь, я тоже садистка?

— Да. Ты же одна из них.

Она завела мотор.

— Мы обо всём поговорим, но позже. Я недавно получила права и должна сосредоточиться на дороге.

Включив радио, моя новая знакомая медленно вырулила в открытые ворота.

Жасмин не обманула. В маленьком сельском магазинчике мы купили и курицу, и пирог. Проехав ещё несколько миль в сторону Мадрида, свернули с трассы и оказались на весьма живописной поляне у ручья.

— Укройся пледом, прохладно.

Жасмин протянула мне тонкое клетчатое одеяло из овечьей шерсти, а второе расстелила на пожелтевшей траве.

Мы уплетали ужин за обе щеки. Когда от курицы остались лишь кости, а от пирога крошки, решили поговорить.

— Итак, Эва, что ты обо всём этом думаешь?

Я пожала плечами.

— Представляла, что будет гораздо хуже.

— Будет, поверь. Сейчас с тобой работают психологи клуба.

— Что?

Жасмин тяжело вздохнула.

— Когда-то в «Бездне» служил палач, некий Эль-Драгон.

— Наслышана.

— Так вот. Он готовил послушных рабынь для богатых извращенцев. Девушки становились покорными и терпеливыми. Главной его задачей было сломить дух, убить надежду. Он умел найти к каждой свой подход. Было совсем неважно, погибнет пленница или получит свободу… Даже выжившие молчали. Лично я палача не видела. Его убрали в тюремной камере. И тогда была создана группа. Два-три месяца эти ненормальные ломают тебя всеми способами, изучают болевые точки, реакцию организма на различные методы болевого воздействия. Но главное ― моральный прессинг. А потом они передают готовую игрушку настоящим садистам.

— Значит, то, что я видела на экране, происходит на самом деле?

Жасмин кивнула.

— Да. Меддис всегда показывает это видео новеньким.

— Но мой муж подписал контракт с этими тремя. Он даже не догадывается, что будет дальше.

Блондинка рассмеялась.

— Энрике? Ищейка клуба не в курсе? Не смеши. Он подписал контракт на твоё обучение.

Вся кровь отлила от моего лица.

— Ищейка? Ты о чём?

Жасмин придвинулась ко мне ближе.

— Твой муж ищет подходящих девушек для «Бездны». И долг твоего деда тут ни при чём. Родственники вполне могли погасить его наличными. Но твоя мать очень приглянулась садистам. Я знаю всю эту историю потому, что просматривала твоё досье и досье Эммы. Энрике был влюблён в Эмму, а она вышла замуж за англичанина. Горячая кровь ударила в голову. Представь, как заманчиво отомстить красавице, да ещё и деньжат при этом заработать.

Я была в шоке.

— Вижу, не веришь. Так вот, у меня есть доказательства: и письменные отчёты наших бесед, и видео проведённых сеансов. Я работаю психотерапевтом, но не для рабынь.

До меня дошло. Жасмин залечивала душевные раны садистов. Но мой муж… Он не мог быть таким…

— Тогда причём тут я?

Женщина пожала плечами.

— Спрос на Эмму был огромным. Я видела записи с аукциона. Эль-Драгон переплюнул даже шейха. Сумма, которую он выложил, превысила долг твоего деда в тысячу раз. Ты же очень похожа на мать. Не пройдёт и месяца, как твои фотокарточки попадут ко всем членам клуба. Тебя разыграют. Энрике получит деньги, а через шесть месяцев вернёт тебя себе. Ты и знать не будешь, кто во всём виновен.

Меня начал бить озноб. В душе шевельнулась слабая надежда.

— А как ты объяснишь, что он пытался отстоять меня, выкупить мою свободу, как посмотришь на то, что его самого ранили? Ведь я ухаживала за мужем, видела, какие муки он испытывал.

Жасмин снова рассмеялась.

— Это же игра. Все прекрасно видели, как ты кралась по саду, как подслушивала у окна. Да и ранение твоего мужа было лёгким. Меддис охотник со стажем. Он знает, куда бить. Зато ты поверила…

— Да, я, видимо, слишком доверчивая, но почему я должна верить тебе?

— Потому, что у меня есть доказательства. Я не могу пригласить тебя в свой офис. Но мы сможем встретиться завтра в кафе. Я покажу тебе записи.

— Ладно, допустим. Но тебе это зачем нужно? Почему ты решила помочь мне? Да и чем ты сможешь помочь?

Жасмин взяла меня за руку.

— Я не могу так больше жить. Я уже оплатила свой долг перед клубом. Но ни меня, ни Беккера так просто не отпустят.

— Так ты любишь Беккера?

— Люблю. То, что ты видела, было тоже игрой. Ты должна была поверить в его ненормальность, решить, что его возбуждает лишь боль.

— Я поверила.

— В учебных домах, наподобие этого, в камерах находятся датчики. В твоём случае, они были скрыты в кандалах. Датчики снимают все жизненные показатели. Обычно группе требуется неделя, чтобы расшифровать параметры, систематизировать и составить отчёт. Ты не похожа ни на одну из рабынь. Ты сильная, у тебя есть реальный шанс выжить… Словом, я хочу, чтобы ты помогла мне.

— Я? Ты себя слышишь? Чем я могу помочь тебе, если не могу помочь себе?

Жасмин усмехнулась.

— Ты особенная. Тебя не сломить. Ты сможешь попасть к хозяину не покорной куклой, а человеком, готовым сражаться. Тебе нужно достать компромат, неопровержимые доказательства.

— Почему ты этого не сделала?

— У меня нет доступа к членам клуба. В мои обязанности входит помогать таким, как Рональд, наблюдать, составлять отчёты. Я не поднимаюсь выше уровня «учебки».

— А как ты вообще оказалась в «Бездне»?

Женщина вздохнула.

— Моего младшего брата поймали на продаже наркотиков. Чтобы спасти его от тюрьмы, понадобились деньги, большие деньги. Я попала в клуб по объявлению в газете, и даже не знала, чем придётся заниматься. Блестяще прошла собеседование и тесты. Мне сразу выплатили огромную сумму. Её хватило, чтобы вытащить брата. Но вот вернуть… Несмотря на то, что я выплачивала всё, как положено, долг только рос. Словом, я увязла. Из бездны ещё никто не выбирался. Это противоречит законам физики. Но я хочу рискнуть.