Скобелев считал, что британский метод «имени генерала Робертса» с публичным повешением главарей порождает только ненависть, а не страх, который дблжно внушать врагу. Кстати, европейские протесты по поводу резни «невинных туркмен» дали русскому правительству предлог отправить Скобелева в Минск командующим округом — практически на пенсию. Конечно, неуправляемость Скобелева и его опасные амбиции сыграли роль, но главное — его позиция (во многом схожая с позицией лучших генералов чеченской войны) противоречила политике российского правительства, которое воспринимало население Средней Азии не как врагов, а как подданных империи.

Тут можно заметить, что Михаил Скобелев, как Ермолов и Бакланов на Кавказе или, например, не менее блестящий Владимир Шаманов, как раз прониклись духом побежденного народа, используя в качестве элемента военной тактики органично присущие этим народам понятия. Политика культурной ассимиляции мусульманских народов была официальной доктриной российской власти. Доходило до того, что мусульманам платили деньги, чтобы они отдавали детей в русские школы. На создание русско-туземных школ, например при Кауфмане, делался особый упор.

Кстати, у нас даже модно было одно время сравнивать чеченскую войну с войной в Алжире, которую Франция вела на рубеже пятидесятых и шестидесятых годов прошлого уже века. Жак Аттали, бывший глава Европейского банка, человек из ближнего круга президента Франсуа Миттерана:

Характерны и российские стенания по поводу «бремени» неэквивалентной торговли, которое Россия несет в Средней Азии, не прекращавшиеся, между прочим, до развала СССР.

Тут, надо признать, Россия неоригинальна. В английской публицистике эта тема звучит столь же постоянно. Классик британского «либерального империализма» Джон Роберт Сили, предвозвестник нашего друга Фергюссона:

Эту британскую стыдливость с некоторым усилием можно было бы распространить на Индию, но уж точно не на Персию и, тем более, на Афганистан.

Тем временем афганцы, разгоряченные ненавистью к британцам и слухами о 20-тысячном русском корпусе, который якобы идет им на помощь, многочисленными отрядами начали продвигаться к Кабулу. Их возглавил 90-летний афганский богослов, впервые в Афганистане объявивший джихад. Успешные действия Робертса против моджахедов давали обратный результат. Его успехи только подливали масла в огонь. Кауфман провоцирует внука Доста Мухаммеда и племянника Шер-Али — Абдура Рахман-хана, который жил под его защитой в Самарканде, восстановить права на трон. От англичан требовалось быстрое и нестандартное решение. И они его нащупали.

Это радикальное решение имело самое серьезное влияние на дальнейшую судьбу Афганистана. Поскольку Афганистан полностью контролировать невозможно, его надо разорить, таким образом затрудняя русским или любым другим претендентам возможность им управлять. То есть состояние, до которого довели Афганистан и в котором он находится по сю пору — вспомните цветущие сады Кабула, которые так поразили первых британских оккупантов, — не было присуще ему изначально.

Но прежде надо решить, кто будет сидеть на троне, поскольку понятно, что после всего сделанного для Афганистана Робертсу пора уходить. Британцы сообразили, что Абдур Рахман-хан, считавшийся ставленником Кауфмана, вполне может быть не пророссийским и не пробританским деятелем, если дать ему возможность быть проафганским. Он единственный способен объединить Афганистан. Британцы сами приглашают Абдура Рахман-хана на трон и объявляют его эмиром.

Завершился характерный афганский цикл. Первая афганская: нечеловеческие усилия англичан для свержения Доста Мухаммеда, военная катастрофа — все для того, чтобы с облегчением утвердить на троне того же Доста Мухаммеда. Вторая афганская — свержение Шер-Али, военная катастрофа — для того, чтобы с облегчением утвердить на троне его племянника и русского выдвиженца Абдура Рахман-хана. Третья афганская — когда англичане пытались свергнуть пророссийского, тогда уже просоветского Аманулла-хана. Четвертая афганская — советско-афганская: свержение по очереди Захир-шаха, затем Дауда, Тараки, Амина, военная катастрофа, как положено, — для того, чтобы огромными усилиями восстанавливать у власти своих военных противников Раббани и Ахмад-шаха Масуда. Захир-шаха уже торжественно встретили в Кабуле и уже успели с почестями похоронить. И, в соответствии с классическим афганским циклом, не стоит удивляться, если в итоге пятой афганской к власти в Кабуле будут возвращены какие-нибудь лидеры талибов.