– Сэр, простите, – виновато тупит Джо. – Вы не брали трубку. Давайте, я все исправлю.

– Поздно, – бросаю, сквозь сжатые челюсти, ощущая как начинают гореть легкие. – Как её зовут? – на всякий случай уточняю я.

– Аманда Мур или Аманда…Мерсер, – следует вполне ожидаемый ответ. Моя фамилия рядом с её именем – это долбанный удар хлыста по моей гордости. Ария выдумала себе новое имя, когда издала первую книгу. Примерно в тот момент, она и начала с каждым днём меняться, но едва ли написание романов довело её до безумия. Психиатр неоднократно подтверждал тогда, что моя женщина абсолютно здорова психически, и поэтому причинами её подлых предательств не могла стать ни шизофрения, ни нервный срыв, ни даже раздвоение личности. Скорее, банальное лицемерие и желание быть под покровительством кошелька пожирнее. У моего брата никогда не было трудностей и падений в карьере, связи влиятельной семьи делали все за него, в то время как я, по мнению родственников, занимался ерундой, часами создавая новые программы, решающие сотни задач, упрощающие жизнь всему человечеству.

– Хорошо. Иди, ставь машину. Все в порядке. Я сам её выпровожу, – я действительно не понимаю, какого черта этой дряни от меня нужно.

Захожу домой, запах дорогого дерева мгновенно наполняет легкие. Обычно этот аромат успокаивающе действует на психику, но сегодня мне не помогут ни сигареты, ни виски. Только крепкий сон. Желательно такой, чтобы я проснулся и понял, что её появление в моей жизни было жутким кошмаром. С полным намерением вышвырнуть Арию из своего дома, не позволяя ей запудрить мне мозги, прохожу в гостиную.

Мы сразу встречаемся взглядами, несмотря на то, что короткого мгновения мне хватает для того, чтобы оценить её одежду, которая подчеркивает образ «хорошей» девочки. Находясь в расслабленной позе, закинув ногу на ногу, Ария восседает на диване, нервно теребя подол черного платья в белый горошек. Декольте глубокое, соблазнительное, округлые груди собраны вместе настолько сильно, что ложбинка между ними становится запредельно откровенной, и я сразу начинаю думать, что сучка пришла сюда, чтобы плести свои интриги.

Ей не пробить мою броню сексуальным образом и жалобно извиняющимся взглядом. Где ты была шесть лет назад? Где? Да, даже если бы тогда на коленях приползла, я никогда бы тебя не простил. Никогда. Такое не прощают. И я не знаю, как ты живешь с осознанием о том, что совершила. И я не только об измене сейчас говорю.

Тонкий, едва уловимый шлейф её духов проникает в легкие. И с каждым гребаным вдохом все глубже и глубже отравляет по капле. Меня, бл*дь, ждет долгая, мучительная смерть, триггером которой стал запах самой желанной женщины. Это было бы эпично.

Стараюсь заблокировать все свои инстинкты и животные реакции к которым взывает аромат парфюма Арии. Сучка не заслуживает ни единой подобной мысли. И должна радоваться тому, что я слишком цивилизован и горд, чтобы схватить её за шкирку и выкинуть из своего дома, не удостоив мисс Мур и взглядом.

– Дэймон, я знаю, ты не настроен сейчас со мной говорить. И, наверное, я зря пришла, потому что ты мне не поверишь, – уверенно начинает Ария и встает с дивана, начиная приближаться ко мне, как всегда мягкой походкой от бедра. Смотрю только в её глаза, прячу руки в карманы, чтобы незаметно для стервы сжать их в кулаки.

– Пойдем за мной, – железным тоном останавливаю интриганку. – Не хочу, чтобы у стен появились уши, – предлагаю я, прислушиваясь к шагам горничной в коридоре. Мне не нужны лишние сплетни и тем более свидетели, на случай, если я не сдержусь и придушу сучку. Ария послушно следует за мной, и я вновь улавливаю знакомый аромат малины в её духах. За шесть лет могла бы и сменить бренд парфюма. Черт, она издевается. Я подарил ей эти долбанные «Burberry» на первую годовщину отношений ещё в колледже.

– Пообещай, что выслушаешь меня, – просит Ария, когда я приглашаю её в «святая святых» – свой кабинет. Дверь за девушкой закрывается в тот момент, когда я, поравнявшись с рабочим столом, встаю спереди. Облокотившись на него, я вцепляюсь в столешницу. Костяшки моих пальцев белеют, пока её щеки покрываются естественным, очаровательным румянцем, и это чертовски быстро возвращает меня на годы назад и заставляет вспоминать, как я целовал и мягко покусывал её розовеющую от возбуждения кожу.

Моя фарфоровая куколка. Прозрачная, светлая кожа, на контрасте с которой круглые голубые глаза смотрятся ещё ярче. Как мираж посреди пустыни, «белого листа», боятся его не только писатели, но и программисты. Мы с Арией всегда шутили на тему того, что эти профессии чертовски похожи, просто я вынужден писать свои истории на языке машин, а она – на английском.

– А если не выслушаю? Опять врежешь мне? – скептическим тоном бросаю я, вспоминая её сильный удар, который помог дерзкой кошке удрать от меня сегодня. К слову, не больно, просто неожиданно.

– Ты должен, Дэймон, ведь я хочу объясниться… – ярость мгновенно воспламенят вены, заставляя меня до скрежета сжать зубы.

– Должен?! Выслушать? Ничего не попутала, девочка? К тому же, мы остановились не на моменте, где я тебя слушал, – продолжаю издеваться я, замечая, как мелкая, почти незаметная дрожь берет в плен её тело.

Вот и славно, бойся меня, крошка.

Уничтожу тебя и не вспотею даже, если захочу.

Да только для этого дня я нейтралитета придерживался, вычеркнув тебя из жизни. Очевидно, ты хочешь возобновить игру и не боишься лететь на огонь. Мне не жаль твои попользованные моим братом крылья.

У меня ладони горят, когда наши противоборствующие взгляды встречаются в яростном танце. Никогда не думал, что желание убить кого-то и взять, подчинить, задушить в объятиях превращают тело в сплошной адреналиновый кайф. Я не испытывал таких эмоций давно, чертовски давно…это как умереть и воскреснуть шесть лет спустя, мать её. И самое страшное, что я чувствую, как её тело отвечает и транслирует мне зеркальные эмоции. Что довольно странно. Ведь она сама все разрушила. Ей что-то нужно от меня, и я не сомневаюсь, что за этим маскарадом стоит Лиам.

– Дэймон, дело в том, что случилось что-то странное. Я правда…не помню, как все привело нас к таким отношениям, как сейчас. Я хочу разобраться в том, что произошло. Я знаю, как для тебя это все звучит, но не спеши осуждать. Расскажи мне, пожалуйста…подробнее. Как мы до этого докатились? Что именно я сделала, в какой момент всё начало меняться…я понимаю, это звучит ужасно для тебя, и ты хочешь меня убить за то, что я задаю тебе такие глупые вопросы…

– Мне плевать жива ты или мертва. Хотел бы убить – нанял бы киллера. Мне просто по*бать, – превозмогая жжение в груди, хлестко выплевываю я, замечая, как чувственные и испуганные черты лица Арии леденеют после произнесенных слов. И вновь великая скорбь искажает её красивые черты. Браво, Ария, браво. Оскар в студию! Ты не писательница, ты великолепная актриса. Голливуд потерял бесценный талант.

– Это не так. Я знаю, что это не так, – её голова нервно дергается из стороны в сторону, будто ей действительно больно от моего равнодушия, и она не хочет в него верить. Да ну? Неужели больно? И мне предоставился шанс отомстить бывшей крошке? Это будет интересно. Я не садист, но ярость, которую я испытываю к этой женщине вдохновляет меня получать удовольствие от мысленных кадров, где она беспомощно валяется у моих ног, испытывая точно такую же агонию, которую испытывал я, когда узнал…узнал…черт, нет.