Хотя многие специалисты считают, что обширные архитектурные комплексы, называемые «дворцами», были именно жилищем правителя, некоторые ученые в этом не уверены. В Центральном акрополе Тикаля есть несколько подобных многокомнатных вытянутых зданий, и гипотезы об их предназначении варьируются от царских резиденций до родовых храмов и жреческих школ [22]. Возможно, впрочем, что у этих зданий были все эти функции.

Немногие города Южных низменностей не имели стадионов для игры в мяч. Каучук (затвердевший сок дерева Castilloa elastica) был мезоамериканским изобретением, одним из многих даров Нового Света Старому, и использовался главным образом для изготовления резиновых мячей. Эти мячи поразили конкистадоров, особенно когда те увидели, как высоко они подскакивают вверх на астекских стадионах. Кортес был настолько впечатлен, что привез группу игроков в Испанию, чтобы показать их Карлу V. Игра была известна на всей территории Мезоамерики и велась на каменных площадках, основная игровая поверхность которых была ограничена двумя параллельными стенами с наклонными откосами. Правила, которые не до конца понятны, были строгими и четко устанавливали, какой частью тела можно было бить по мячу: игроки предпочитали пользоваться бедрами, а удары ладонью были строго запрещены[49].

Чем больше мы узнаем о классической игре в мяч у майя, тем более зловещей она представляется. В Тикале, как и везде в землях майя, важных пленников заставляли играть в явно безвыигрышную игру против правителя и его команды, итогом чего было заранее предопределенное поражение и принесение в жертву.

Расположенный вдали от рек и ручьев, Тикаль, как и другие города северного Петена, испытывал постоянные проблемы с водой, и правители были вынуждены строить огромные резервуары, десять из которых располагались в центральной части города и обеспечивали население водой в длительный сухой сезон. Даже закаленные полевики-археологи скажут вам, что умереть от жажды в джунглях вполне возможно.

Поскольку сегодня прочитано большинство монументальных надписей Тикаля, мы можем получить представление о главных церемониальных событиях, свидетелями которых становились тысячи и тысячи зрителей майя. Но никогда не удастся нам реконструировать, даже в воображении, полный размах древних зрелищ: звуки деревянных труб и раковин, барабанов и трещоток, массовое хоровое пение, облака курений, великолепные разноцветные костюмы и маски участников празднества, море колышущихся сине-зеленых перьев кецаля с золотистым оттенком. Так помпезно отмечались главные моменты в царской жизни и церемонии, сопровождавшие обряды перехода[50]: рождение будущего правителя, его представление как наследника, его вступление на престол, его брак и его смерть (я говорю «его», так как за некоторыми исключениями все известные правители майя были мужчинами). Тщательно продуманной церемонии обязывала и каждая победа с ритуалом длительного и торжественного принесения побежденных в жертву, обычно путем обезглавливания.

Многое в жизни майя зависело от календаря и астрологии; астрономы и писцы играли главную роль в установлении дат по крайней мере некоторых из значимых событий. Завершение определенных циклов долгого счета требовало масштабных празднеств и ритуального пролития собственной крови правителем и его женами; аналогично отмечались годовщины или юбилеи важнейших дат, таких как получение власти. В Тикале основные комплексы пирамидальных храмов связаны широкими дорогами, и можно представить себе, как тянутся по этим дорогам блестящие процессии царских особ, знати, придворных и музыкантов, направляющихся к мавзолеям, воздвигнутым в память прежних правителей.

Культ смерти и почитания предков был глубоко укоренен в культуре майяской знати, которая управляла городами-государствами. Умершего правителя хоронили с большой пышностью, неся на специальных носилках к великой пирамиде, возведенной, чтобы поместить его погребальную камеру [23]. Там покойника ожидали подношения с едой и напитками в керамических (расписных или резных) сосудах, разукрашенных мрачными сценами подземного мира, украшения из жада, морских раковин и экзотические животные, такие как ягуары и крокодилы. По причинам, которые станут ясны в последующих главах, майя верили, что их знатные мертвецы действительно бессмертны: они воскреснут как боги и станут объектами вечного поклонения для своих царских потомков. Смерть для знати была равносильна трансформации царской сущности.

Я взял Тикаль как пример типичного города классических майя, но каждый из майяских городов имел свои особенности. По аналогии можно вспомнить, как изрядно Спарта отличалась от Афин в классической Греции, но ведь что поразительно: вся майяская цивилизация была создана на основе технологии уровня каменного века. Металлические инструменты были неизвестны в любой части Мезоамерики, пока медь и золото не были заимствованы из северо-западной Южной Америки. Однако произошло это незадолго до начала Х века, когда классическая эпоха закончилась. Без каких-либо научных чудес современного мира майя создали утонченную цивилизацию посреди джунглей.

Но эта же утонченная цивилизация, достигшая пика своих свершений в VIII веке, сама и посеяла семена своего падения. Хотя спекуляций о причинах коллапса классических майя немало, бесспорных фактов не так много [24]. Уже в последнее десятилетие VIII века несколько городов не устанавливают резные монументы-памятники с датами по долгому счету, да и сами города вполне могли быть частично заброшены. В IX веке подобный упадок только приумножается, и режим за режимом рушится почти так же, как современные компании, обанкротившиеся после краха фондового рынка. Малолетний наследник, чьи обряды перехода еще отмечаются на фресках Бонампака, созданных около 790 года, вступает на престол, но политическая жизнь города вскоре прекращается. Паленке, Йашчилан и Пьедрас-Неграс завершили свое развитие как большие центры примерно в то же время, что и соседний Бонампак и Киригуа на юго-востоке.

Записи говорят сами за себя. Вот некоторые даты последних известных династических монументов:

Наранхо – 820 год;

Копан – 822 год;

Караколь – 859 год;

Тикаль – 869 год;

Вашактун – 889 год.

Когда рушатся цивилизации, этому есть не одна возможная причина, а несколько. Конечно, плотность населения майя вышла за пределы несущей способности окружающей среды. Имеется множество свидетельств эрозии почвы и экологической деградации, значительного роста междоусобных войн и почти повсеместных действий простого народа, которые выглядят как революционное разрушение монументов элиты. Кроме того, исследователями-климатологами было убедительно доказано, что примерно в это же время в низменностях майя прошла серия сильных засух.

Все мы знаем о варварах, стоявших у ворот гибнувшего Рима. Неудивительно, что и у майя есть свидетельства такого рода.