И вдруг до нее дошло, что это за игра. Грегор пытался ее соблазнить. Алана даже не знала, как к этому относиться. Ей, конечно, льстило то, что такой красивый мужчина хочет ею овладеть и ради этого готов приложить немалые усилия. Но с другой стороны, он мог затеять такую игру просто от скуки или же для того, чтобы овладеть той женщиной, которая имелась рядом в данный момент. При сложившихся обстоятельствах единственным доступным ему существом женского пола была она, Алана.

Разозлившись, Алана бросила на Грегора пронзительный взгляд. Она могла бы, наверное, отдать свое сердце мужчине, который, приняв влюбленность за любовь, поиграет с ней, а потом бросит. От ошибок никто не застрахован. Но только последняя дура отдаст сердце и девственность тому, кто видит в ней всего лишь игрушку на время. Алана не была дурой, и гордость у нее имелась.

Грегор в восхищении наблюдал за игрой чувств, отражавшихся на ее выразительном лице. Но он мог лишь гадать о том, что за мысли проносятся в этой очаровательной головке. Когда же ее золотистые глаза потемнели и стали почти черными, он сразу понял: она в ярости. Но какое же из его многочисленных прегрешений вызвало у нее такой гнев? Знать это было необходимо для выбора верной тактики.

– Ты пытаешься меня соблазнить! – бросила Алана ему в лицо. – Ты решил, что раз я оказалась под рукой, то можно воспользоваться ситуацией, не так ли?

Поскольку возразить на первое заявление Аланы было нечего, Грегор задумался о том, как лучше отвести второе обвинение. Ему даже не пришлось разыгрывать из себя обиженного, когда он встал и срывающимся от непритворной обиды голосом проговорил:

– Не знаю, за кого ты меня принимаешь, если можешь такое сказать. Нет-нет, не отвечай. Подозреваю, что твой ответ еще сильнее меня оскорбит. Даю тебе возможность побыть одной, а я пока разыщу дрова для костра и что-нибудь поесть, если повезет.

Алана со вздохом посмотрела ему вслед; она чувствовала себя виноватой. Но девушка тут же сказала себе, что винить ей себя не в чем. Грегор просто продолжал свою игру, вот и все. Возможно, она немного преувеличила, и он на самом деле не настолько расчетлив и низок, как следовало из ее обвинений, но он ведь действительно пытался ее соблазнить…

Алана встала, сходила по нужде, затем умылась. Она решила, что не станет извиняться. Ее гнев был вполне оправдан. А если ему не понравилось то заключение, к которому она пришла, то пусть тогда сам объяснит, зачем ему понадобилось играть в эту игру, зачем понадобилось обольщать ее. По правде говоря, ей бы очень хотелось, чтобы он объяснился с ней начистоту, потому что тогда ей было бы куда проще решить, что делать с желанием, которое она к нему испытывала.

К тому времени как они закончили ужинать (Грегору повезло, и он поймал кролика), Алана обнаружила, что Грегор и не думает менять гнев на милость. Она уже была готова извиниться перед ним – только для того, чтобы устранить натянутость в отношениях, – когда он вдруг начал вести себя так, как вел себя до ссоры. Обрадовавшись, Алана даже не стала возражать, когда он соорудил только одно ложе перед костром. К тому же у нее вошло в привычку спать рядом с ним, свернувшись клубочком и обнимая кота.

Грегор вздохнул, почувствовав, что Алана расслабилась во сне. Ягодицы ее прижимались к его паху, и он никак не мог успокоиться. Он был немного разочарован тем, что она не стала перед ним извиняться, но, подумав немного, пришел к выводу, что и сам отчасти виноват в том, что Алана на него рассердилась. Да-да, конечно, виноват. Он ведь ничего не сказал ей о своих чувствах.

Алана не считала себя привлекательной женщиной и поэтому не верила, что по-настоящему ему нравится. Он понял это еще несколько дней назад. Что ж, ему придется изрядно потрудиться, чтобы убедить ее в том, что он находит ее очаровательной. Но, овладев ею, он ее в этом не убедит, какой бы приятной ни казалась ему такая перспектива. Он должен заслужить столь вожделенную награду, и для этого ему предстояло сделать нечто большее, чем принести усладу одному лишь ее телу. Ему предстоит завоевать ее душу и сердце. И для этого придется приложить усилия. Прижавшись щекой к затылку девушки и осторожно накрыв ладонью ее грудь, Грегор решил, что награда стоит самых серьезных усилий.

«Какая чудесная деревенька!» – думала Алана, глядя с лесистого холма на живописно разбросанные внизу аккуратные домики. Она тихонько вздохнула, когда Грегор обнял ее за плечи и привлек к себе. Она знала, какую игру он ведет, то и дело – словно невзначай – целуя ее и прикасаясь к ней. Он все еще надеялся ее соблазнить. Алана не знала, как к этому относиться. Как ни горько признаваться в собственной слабости, но она уже чувствовала, что вот-вот уступит и сдастся. Раньше ей казалось, что мужчина, даже если он такой красавец, как Грегор, не может добиться от девушки того, чтобы она отдала ему самое дорогое только за красивые слова и жаркие поцелуи. Очевидно, она жестоко ошибалась.

Шарлемань тихо замяукал, и Алана машинально почесала у него за ухом. Затем взглянула на Грегора. Тот смотрел на деревню и хмурился; видно было, что ему не хочется идти туда. У них было при себе немного денег – то, что они успели припрятать от Гоуэнов, – но Алана не могла поверить, что его нежелание спускаться в деревню вызвано тем, что он считал, будто они не могут позволить себе оплатить ночлег и купить чего-нибудь съестного. Поскольку же они шли уже четыре дня, она не могла поверить и в то, что они все еще находятся на землях Гоуэнов. Гоуэны, конечно же, не были настолько богаты.

У Аланы имелись веские причины для того, чтобы пойти в деревню, на которую с таким беспокойством взирал Грегор. Она едва удерживалась от того, чтобы попросить Грегора отпустить ее туда, чтобы она могла принять горячую ванну где-нибудь на постоялом дворе. К тому же от жаренного на углях кроличьего мяса ее уже тошнило. Алана понимала, что капризничает, знала, что многие люди были бы счастливы хоть изредка увидеть мясо у себя на столе, но она с радостью бы поменяла целую кроличью тушку на кусочек хлеба.

– Мы пойдем через деревню или обойдем ее? – спросила она наконец.

– Не может быть, чтобы эта деревня тоже принадлежала Гоуэнам, – пробормотал Грегор.

– Я тоже так думаю, – сказала Алана. – Если бы у них было столько земли, они были бы богаче самого короля.

– К тому же если мы туда спустимся, мы сможем наконец узнать, где именно находимся.

– Да, это нам не помешало бы. – Она знала, что он просто рассуждает вслух, пытаясь прийти к какому-то решению, но ей хотелось, чтобы он принял то решение, которое ее устраивало, и чтобы принял его побыстрее.

– Я больше не могу есть крольчатину, – проворчал Грегор.

– Я тоже! – с воодушевлением подхватила Алана.

Грегор рассмеялся, поцеловал ее в щеку и начал спускаться с холма.

– Что ж, рискнем, – пробормотал он, как бы размышляя вслух. Потом вдруг добавил: – Хотя не знаю, что скажут местные жители по поводу девушки, которая носит с собой кота, словно младенца.