Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я резко замираю и прекращаю двигаться. Открываю веки, тело покрывается испариной. Не хочу. Это кажется предательством по отношению к себе и мужу. Свобода пьянит и развязывает руки, но чётко держит под прицелом.
— Возьми меня сзади, — обращаюсь к Паше, думая, что так будет легче. — Пожалуйста, сзади.
Скорикова не нужно долго упрашивать. Он придерживает меня за бёдра и рывком встает с кресла. Несёт к кровати, медленно опускает. Я прижимаюсь лопатками к его груди и думаю о том, что отключиться и не кончать будет проще, когда его губы не коснутся моих, не станут ласкают грудь и шею. Но не тут-то было.
Развожу широко ноги и низко прогибаюсь. Паша резко входит и наращивает темп. Его пальцы болезненно сдавливают кожу на бёдрах. Он двигается размашисто, быстро и агрессивно. С хриплым стоном, с подавляющей энергетикой. Берёт, берёт. Как давно об этом мечтал. Он не делает комплиментов, но его эмоции говорят сами за себя. Я ему нравлюсь. Вся.
Я честно пытаюсь абстрагироваться, но в следующие секунды проваливаюсь в яркие и запредельные ощущения. Скребу ногтями простыни, дрожу и взрываюсь на пике наслаждения. Умираю, сгораю и заново возрождаюсь.
Из груди рвутся несдержанные стоны, а по щекам брызжут слёзы — как реакция на полученное удовольствие и принятие того, что наступила точка невозврата.
Глава 16
* * *
Тело слабое и похожее на желе. Я с трудом стою на коленях и жду, когда всё закончится. Собственный оргазм вымотал силы и лишил меня всего живого.
Постепенно вернулась возможность думать, прогнозировать и говорить. И лучше бы это случилось, когда я оказалась в своём номере.
Я чувствую, как тёплая жидкость скатывается по ногам. Скориков кончает долго и много. Его запах вбивается в ноздри, а моё желание исчезнуть достигает пика.
Почти в самом конце Паша позволил себе снять презерватив. Без спросу кончил на мои ягодицы. И этот собственнический жест почему-то сильно злит. Что он себе думал? Почему не спросил? Я ведь не позволяла. Со мной так нельзя.
Скориков помогает мне подняться с постели. Крепко-крепко обнимает со спины и целует в плечо. Вытираю последние слезинки, часто дышу. Эмоций почти нет — они атрофированы. Меня лишь сильно потряхивает от шока. И дело вовсе не в том, что мне не понравилось, а во внутренних страхах, которые раз за разом атакуют голову.
Не увидев от меня ни капли отзывчивости и восторга, Паша первым уходит в ванную комнату. Я выдыхаю, оставшись наедине. Приглаживаю всклоченные волосы, привожу дыхание в норму. Тело печёт и горит в тех местах, где были губы Скорикова. Пол под ногами качается и качается. Кажется, что по-настоящему.
Я беру со стола упаковку салфеток, вытираю бёдра. Резкий запах спермы вызывает неконтролируемый приток возбуждения, но я быстро его в себе гашу. Хватит.
— Прости, я не подумал, что тебе тоже нужно будет в душ, — произносит Паша, вернувшись в комнату. — В кране лишь холодная вода.
— Ничего страшного. Я пойду к себе.
В глазах Скорикова мелькает что-то отдаленно похожее на разочарование. Я догадываюсь, что он хотел ещё. И далеко не один раз.
Поправляю жутко смятое платье, надеваю бретели. Руки дрожат, и я никак не могу взять контроль над своими чувствами.
Я переспала с другим мужчиной. Я, замужняя женщина. Боже мой.
Отправляю салфетки в урну, оборачиваюсь и смотрю на Пашу. Хмурый, но спокойный. Он в одних штанах и с голым торсом. Невовремя вспоминаю как прижималась к его телу и горела от этой близости.
— Спасибо за вино, — произношу с нервным смешком. — Ну и за секс, чего уж скрывать. Совершенствуешься, Скориков. Это далеко не та быстрая пятиминутка в общаге.
— Разве в этот раз было дольше пяти минут? — спрашивает он, улыбнувшись.
— Шесть? Тоже результат.
— Я давно и сильно хотел тебя.
Его откровения не так уж новы, но я всё равно смущаюсь и густо краснею.
— Теперь-то можешь пометить галочкой один из пунктов желаний. Done — сделано.
— Да, я уже.
Нахожу свои туфли. Сев в кресло, обуваюсь. Мамочки, я вся пропитана чужим запахом. Поверить не могу, что пошла на подобную авантюру! Если бы не пульсация внизу живота и до сих пор твёрдые и чувствительные соски, я бы подумала, что произошедшее — это моя больная фантазия.
— Останься ещё, Влада, — предлагает Скориков. — Ненадолго.
— У тебя работа, — напоминаю ему. — У меня тоже. Нужно доделать отчёт.
Безбожно вру, но вряд ли мне верят.
Не так давно Паша видел нас с Натаном счастливыми и обнимающимися, а сегодня вечером я прыгала на его члене. И кончала. Бурно, громко.
— Скориков, я не знаю, что ты подумал обо мне, когда я сюда пришла, но этот секс… Он ничего не значит.
— Влада, я не идиот. Плакала, значит поссорилась с мужем. Пришла, значит захотела отомстить и сделать больно. Хорошо потрахались. Я хотел бы ещё, но силой держать не стану.
— Вот и славно.
В комнате такое сильное напряжение, что покалывает кожу. Кажется, если я не сбегу, то всё случится снова. И снова.
Выхожу из номера и облегченно выдыхаю. Быстрым шагом добираюсь до лифта. Затем смотрю на себя в зеркало и понимаю, что в таком виде не посмею войти в кабину. От меня же за версту несёт сексом и мужчиной!
Поднимаюсь по лестнице на свой этаж, попадаю в номер. На пороге раздеваюсь и комкаю одежду. Сомневаюсь, что это платье я ещё когда-нибудь надену. Оно всегда будет напоминать этот безумный вечер моего падения.
Стоя под тёплыми струями воды, я позволяю себе отпустить эмоции. Плачу, захлёбываюсь и медленно схожу с ума. В блогах было написано, что секс с другими партнёрами приносит разнообразие, остроту и яркость. Всё это было, правда! Но теперь я хочу к Натану. Да что там, я хочу его сильнее чем когда-либо! И я люблю его больше, чем любила…
Избавившись от запаха Скорикова, я возвращаюсь в комнату и нахожу телефон. Набираю номер мужа, слушаю длинные гудки. Он снимает трубку, но на заднем фоне звучит голос Ларисы и Виктора Семёновича. Отрезвляет.
— Нам нужно поговорить, — произношу негромко.
— Малыш, как только освобожусь — я сразу же тебе позвоню. Всё нормально?
— Да, наверное. Я буду ждать звонка, Натан.
Закрываю глаза, укутываюсь одеялом. Волосы пахнут клубничным шампунем, кожа скрипит от чистоты. Я постепенно успокаиваюсь
