– Вот как… – пробормотал Родион Потапович, и, как мне показалось, его лицо выразило полнейшее равнодушие к сообщенному мной факту. – Аль-гва… ну ладно. А больше… больше никто не приходил?

Меня даже зло взяло. Я решительно произнесла:

– Если я вас правильно поняла, босс, то вас интересует совсем другое. Так вот, вам тут в номер приносили билеты на ваш этот… футбол. Я получила вместо вас.

Родион Потапович подскочил на кровати и уставился на меня. На его лице, как масляное пятно на поверхности воды, медленно расплывалась улыбка.

– Да-а? – наконец протянул он. – Это прекрасно! Вот это хорошо! И сколько принесли билетов? Все правильно – три, как я и заказывал?

– Три. Но зачем вам столько?

– Как это – зачем? Мне, Валентине и тебе.

– А кто сказал, что мы с Машкой пойдем на твой дурацкий футбол? – спросила Валентина, открывая глаза. – Мы, может, по магазинам хотели пройтись. Прогуляться. Я же так хотела, чтобы…

– Да кто нам мешает? – возмутился Родион. – Мы запросто можем совместить приятное с полезным. В конце концов, я должен немного отойти от этого погребального круиза? Я, можно сказать, чуть было не превратился в подводную недвижимость, а меня агитируют не ходить на…

– Да никто тебя не думает агитировать, – открестилась Валентина. – Просто с меня хватит этих спортов. Я в Греции уже чуть с ума не сошла. Все орут, беснуются. Как с цепи сорвались. Или тебе жизнь слишком спокойной кажется, Родик? А?

Босс обиженно надулся и пожал плечами:

– Жаль. Каждый билет семьдесят долларов стоит, а теперь пропадет. Сдавать-то уже поздно.

По округлившимся глазам Валентины я поняла, что на футбол, который я откровенно не понимала, а жена моего босса и вовсе терпеть не могла, придется пойти втроем. Валентина была согласна терпеть даже орущих каталонских болельщиков, но только не потерю ста сорока долларов.

Одевшись и наскоро перекусив, мы вышли из отеля.

Перед тем как попасть в пределы гигантской чаши стадиона, Родион позаботился о надлежащей фанатской экипировке для себя, для меня и Валентины. Он упорно не соглашался на то, чтобы его жена шла на этот проклятый матч в платье, а я в сарафане. Спорить с ним было бесполезно, тем более что он, кажется, успел поправить здоровье чем-то вроде хереса. Все было улажено при посещении первого попавшегося футбольного магазинчика, в котором продавалось решительно все: от полных комплектов формы с номерами всех игроков этой самой «Барселоны» и мячей с автографами – до нижнего белья, носков и презервативов. Все с красно-синей символикой каталонского клуба. Было даже вино «Барселона» и портвейн «Ринальдо» (кажется, это такой бразилец).

– Это не тот портвейн, что продается в матушке-России с этикетками сомнительной полиграфии – «72», «777» и прочие монстры отечественного виноделия. Нет, настоящий portwein из Порто, который от российских аналогов отличается так же, как шестисотый «мерс» от канонического горбатого «запора», – витиевато говорил Родион Потапович, потрясая сувениром.

Меня же особенно впечатлила вставная челюсть с красно-синими зубами, а также инвалидная коляска и костыли, окрашенные в те же цвета – вероятно, для пожилых и травмированных поклонников «Барселоны». Без смеха – на моих глазах какая-то почтенная усатая старушка в сопровождении удручающе дряхлого старичка приобрела два красно-синих лохматых парика, шарф и брелок для ключей «Barcelona». При этом они уже были одеты в майки любимой команды – с надписями на спине соответственно «Rinaldo» и «Saviola», – а старушка бодро подпрыгивала в форменных бутсах, на которых красовался чей-то автограф. Вероятно, ее кумира из состава команды. Заодно она еще прикупила высокую шляпу-цилиндр соответствующих раскрасок и с размаху нахлобучила его на голову своего благоверного, чьи честные седины уже были прикрыты красно-синим париком.

– Не удивлюсь, если она сейчас купит еще и презервативы с «барсовской» символикой, – сказал босс весело, – уж больно молодецкие тут старички.

Валентина добродетельно фыркнула.

Сам же Родион по недолгом размышлении решил приобрести в магазине пару маек и плакат с надписью «Королевский клуб – говно, «Барса» круче все равно!». Королевский клуб, объяснял Родион изнемогавшей от скуки Валентине, – это «Реал», лучший клуб Европы. Перевод оскорбительной речевки сделал специально для нас лично Родион Потапович. Для меня босс расщедрился на шутовской колпак с двумя рогами – один красный, а другой, естественно, синий.

Прихватив с полки вино «Барселона», босс счел на этом закупочный моцион благополучно подошедшим к своему естественному завершению. И на самом деле – благополучно, потому как выяснилось, у Родиона не было и мысли заплатить за все это добро. Платить-то было нечем.

Заплатила я.

Мы вышли из магазина и ввинтились в толпу испанцев. Родион вдруг подпрыгнул, ругнулся и обернулся.

– Куда сейчас? – прозвучал за нашими спинами знакомый голос, от стены магазинчика отделилась плотная фигура Японца и бесшумно приблизилась к нам. В руке он держал пневматический пистолетик, стреляющий резиновыми шариками. Это из него он угодил в Шульгина, и тот подскочил от неожиданности.

– А, попутчик, – невозмутимо произнесла я, пока Родион Потапович потирал ушибленное место, – какими судьбами? Чем обязаны?

– Да так, – нараспев ответил тот, приближаясь. – На футбол собрались?

– Вот именно, – ответил наконец босс.

– Да, тут, в Испании, все, без половых различий, на футболе повернуты, все болеют, мужики и женщины. Даже старушки, – заметил тот. – Так что вам должно понравиться. Хотя у нас, в России, конечно, совсем по-другому.

– Ладно, нам пора, – произнес Родион. – Вы, дорогой попутчик, идите лучше прогуляйтесь. Мой вам совет. А то у вас нездоровый цвет лица.

Японец только отмахнулся.

– Простите, это вы подсказали местным блюстителям законности, что мне нужно посетить их контору? – вмешалась я. – Ну что ж, большое спасибо.

– А разве вы не понимаете, что вы стали свидетельницей убийства?

– До убийства мы вроде как были на «ты», – сухо заметила я. – Счастливо… брателла.

– Совершенный дурдом!

– Полностью с тобой согласна, Валя, – заметила я, краем глаза поглядывая на ошалевшего от счастья босса, чья команда, кажется, выиграла. – Однако, если честно, есть в этом что-то… завораживающее, что ли. Я говорю не о самом этом футболе, а о том, что на трибунах. Карнавал, полный карнавал.

– И ты туда же, Машка! – воскликнула Валентина. – Ты что-то с голоса моего муженька запела, дорогая. То-то, я смотрю, ему понравилось… он не столько на поле смотрел, сколько по сторонам головой крутил.

– Что на этот раз? – осведомился босс, прекрасно изучивший ревнивый нрав своей супруги. – Чем я на этот раз прогневил вас, уважаемая Валентина Николаевна?