И грянул бой! Разрывы гранат, гром выстрелов, визг пуль, лязг самурайских мечей, предсмертные стоны, карате, кунфу, сумо, боевой гопак. Враги, поодиночке и группами, дружно валятся, вдумчиво пропитывая кровью ковры и пачкая мозгами стены.

Грациозно переступая через тушки поверженных, подхожу к нужной двери, стряхиваю с мечей кровь и с боевым кличем, крутанувшись, высаживаю каблуком замок. Решительно шагаю в проем. Истошный вопль, мастерский выпад, и вот уже обвисли на клинках, как жучки на булавках, двое оскалившихся в предсмертных гримасах боевых офисных ниндзя со степлерами наголо. Последний резерв супостата».

Дурь-то какая, прости меня господи! Нет, ребята, я пойду другим путем, несколько более извилистым, зато абсолютно бескровным. Во-первых, я убежденный гуманист, а во‑вторых, зачем валить направо и налево людей и портить элегантные офисные интерьеры, когда на свете есть такая милая организация, как «Газпром»? И погоды нынче просто на загляденье, недели три уже дождь не шел.

А самое главное, на фига, спрашивается, обносить территорию забором, тратиться на дорогостоящее оборудование и содержать целую ораву бездельников в костюмах и при галстуках, если… Сейчас объясню, что там «если» и «когда».

В субботу, как стемнело, я заглянул в полупустое кафе, что на первом этаже того самого офисного центра. Вошел с улицы, как все, присел за столик, кофейку заказал. А вот курить не стал, у нас сейчас с этим строго. Допил, положил на стол банкноту и не торопясь двинул на выход, никто даже вслед не глянул: обе официантки увлеченно щебетали о чем-то своем, а невысокий чернявый парень за стойкой прилип взглядом к плазменному экрану на стене.

Заглянул в туалет у выхода. В кабинке, что возле окна, переобулся, стянул волосы в хвостик и закрепил резинкой, нацепил на лапы перчатки, надел шапочку. Приоткрыл окно и пролез наружу.

Набросил на плечи рюкзак, с трудом дотянулся до идущей параллельно земле ярко-желтой трубы, вскарабкался на нее и пополз.

Добрался до того места, где она, изогнувшись под прямым углом, поднималась вертикально вверх. Метрах в четырех подо мной два коротко стриженных плечистых организма из состава охраны вели, покуривая, негромкий разговор о том о сем. В смысле о бабах.

И начал подъем, сдержанно про себя покряхтывая, уж больно тяжелым был рюкзак. Попутно благодарил судьбу за всеобщую газификацию и сухую погоду, иначе бы точно соскользнул. Прямо на головы служивым.

Добрался до площадки, где заканчивался шестой этаж. А дальше вверх по пожарной лестнице до десятого. И уже оттуда вниз на пару этажей по несерьезному с виду, чуть тоньше мизинца, канатику.

Остановился у нужного окна, прижал к стеклу присоску, напоминающую вантуз с укороченной ручкой, достал из карманов жилета пару баллончиков, вроде тех, которыми уличные эстеты обычно стены украшают, в смысле, изгаживают. Нажал на головку одного из них, и на стекле появился белого цвета круг, больше похожий на овал. И тут же нанес аэрозоль из второго баллончика поверх него. Послышалось негромкое шипение, пошел дымок. Слегка потянул ручку на себя, потом толкнул от себя, и полез в образовавшуюся в толстом каленом стекле дыру.

Нужный мне сейф обнаружился в помещении где-то пять на шесть метров, почему-то без окон. И без кондиционера. Там-то я и отпахал без малого час, как тот шахтер в забое, потому что «Бергман и Стокс» – ящик серьезный. Это вам не «Бадейкин and Скамейкин», made из отходов жизнедеятельности.

Время от времени снимал с носа хитрые очки, чуть дороже по стоимости престижной «Лады-Калины» и вытирал взмокшую физиономию. Жарко было невыносимо, как толстяку в сауне, что странно: обычно я вполне нормально переношу высокую температуру. И сердце колотилось, аж в висках отдавалось, и… И вообще. Хотя никто за стенкой не кашлял, не скрипел сапогами и не отдавал хриплым шепотом команду «В ружье!», не отпускало предчувствие чего-то гадкого. Было уже такое разок в прошлом, лет пять назад. Тогда обошлось.

А на этот раз – ни фига! Тяжелая металлическая дверца сейфа с легким скрипом растворилась. Глянул вовнутрь – ничего. Ноль, зеро, дырка от бублика, от жилетки рукава. Пусто, как в голове с хорошего похмелья. Я еле слышно матюгнулся, содрал с носа очки и закрыл глаза.

Очень даже вовремя. В комнате вдруг зажегся свет, бесшумно распахнулась входная дверь. И в уши ударил искаженный хитрой техникой голос.

– Видел бы ты сейчас свою рожу, – и расхохотался, демонически, как злодей из оперетты. – А, вообще, молодца! – Я опять вытер физиономию и принялся торопливо запихивать в рюкзак инструменты.

Вошли трое, и в не такой уж и крохотной комнате сразу стало тесно. Двинулись ко мне. Первый, высокий, широкий в плечах, узкий в бедрах, кошачьей походкой вышколенного бойца. Судя по всему, один из «восточников». В последнее время принято не воспринимать всерьез боевые искусства Азии, дескать, сплошные понты, боевое мяуканье и ничего серьезного. Напрасно, по опыту знаю, среди каратэк и кунфуистов встречаются достаточно приличные мастера, быстрые, резкие, с прекрасной растяжкой.

И еще двое, метра под два ростом каждый. Килограммов двести пятьдесят боевого мяса на двоих. Таким бойцовая выучка ни к чему, им достаточно просто попасть, хотя бы один раз. Можно даже вскользь.

Так и приближались – один впереди, остальные следом. Боевой леопард и пара мясных быков.

– Не дергайся, малыш, – ласково, как будто сказочку на ночь читал, произнес первый, – и никто не пострадает.

– Как скажешь. – Я с тяжким вздохом застегнул молнию на рюкзаке.

Взял его в руки, будто на плечи закинуть собирался. И вдруг резко, как баскетбольный мяч, от груди метнул в него, целя в голову. Прощайте, рабочие инструменты, хрен таких сейчас достанешь.

Он со смешком уклонился нырком. А мне того и надо было. Рванулся вправо к стене, пробежал по ней пару шагов и с разворота впечатал ногу в квадратную башку ближайшего ко мне здоровяка. Смачно, надо признать, приложился, аж в копчике отдалось. Тот удивленно крякнул и пошатнулся.

Приземлился, перекатился через плечо и рванул к двери. Мы, малыши, если кто не в курсе, бегуны хоть куда. Особенно на очень короткие дистанции. Лично я без проблем уделаю в забеге на десять метров хоть кого, даже того же Болта. Пока тот начнет переставлять свои длиннющие конечности, успею и стартовать, и финишировать.

Шаг, другой, третий. Еще не все потеряно. Если там, снаружи, не засел в засаде взвод ОМОНа, еще покувыркаемся. Главное, выиграть пару-тройку минут. В сумочке-«кенгуру» у меня на поясе смотанный в клубок запасной тросик метров двадцать пять длиной, так что…

Так что ничего. Не получилось. Не успел я дотянуться до ручки, как почувствовал укол под левую лопатку. Сделал еще пару шагов, с удивлением отмечая, как становятся ватными ноги. Пошатнулся, потому что пол вдруг накренился. Попытался опереться на стену и… И все.