Ночью, лежа одна, кусала губы и думала об Артеме. Сон никак не шел. Регина проворочалась часов до трех, потом встала и тихо прокралась к комнате Артема. Открывая дверь, проклинала себя за то, что сама толкает себя в пропасть. Осторожно присев на край постели, посмотрела на его красивое лицо. Неожиданно Артем открыл глаза и тихо рассмеялся.

– Пришла, – проговорил он и протянул к ней руки. Регина упала к нему на постель.

С этого дня связь их стала постоянной. Однако Регина очень скоро с горечью вынуждена была констатировать, что не является для Артема единственной женщиной. Он продолжал иметь массу подружек и не собирался скрывать этого от нее. Собственно, она и не имела права требовать от него верности, но...

Регина чувствовала, что любит его так, как никого никогда не любила. Даже Владимира. Яркая страсть к Артему совсем не была похожа на пресное и будничное чувство к мужу. Регина мучилась, но не находила в себе сил разорвать эту связь. А Артем словно нарочно поддразнивал ее, приводя многих своих подружек в гости к Бережновым. Регина отчаянно ревновала, понимая, что была для него интересна только в сексуальном смысле как зрелая женщина.

Но потом стало еще хуже. И как бы Регине ни горестно было это осознавать, она поняла, что Артем использует ее еще и как источник дохода. К этому времени он уже не жил у них в квартире. Владимир, уставший от бездельничанья брата, от того, что тот частенько пьет и беспардонно тратит деньги Владимира, поговорил с ним и решительно настоял на том, чтобы Артем жил один. Тот сделал обиженное лицо, но вынужденно отбыл. Какое-то время Владимир еще давал ему деньги, но однажды случился настоящий скандал.

Владимир, желая образумить Артема, устроил его на работу к себе в фирму. Когда на третий день Бережнов-младший там не появился, встревоженный Владимир поехал к нему домой. Застав брата лежащим на кровати с гитарой в руках и бутылкой коньяка на полу, он разъярился и заявил, чтобы ноги его в фирме больше не было. Увидев, что Артем нисколько не огорчен этим, старший брат заявил, что больше не даст ему ни копейки, и ушел, хлопнув дверью.

Артем, однако, не принял это всерьез, зная вспыльчивую натуру брата. Он был озабочен проблемой издания собственных стихов. Нужны были деньги. Большие для Артема и почти ничего не значащие для Владимира. Однако когда Артем обратился к нему за спонсорской помощью, старший брат внимательно выслушал его и спокойно заявил, что отказывает.

– Я и так достаточно помогал тебе, – отрезал он. – И помогал бы дальше, если бы от этого был прок. Но мне совсем не нужно, чтобы прожигал свою жизнь и мои деньги. В конце концов, ты взрослый мужчина, пора бы самому о себе позаботиться!

– Но мне же нужны деньги на дело! – вскричал обескураженный Артем.

– Если бы! – махнул рукой Владимир. – Я не верю в эту затею. Но если для тебя это так важно, достань деньги сам.

– Где? – в бешенстве заорал Артем.

– Заработай! – холодно посоветовал Владимир. – Мне никто не помогал.

– Значит, не дашь? – Артема душили злоба и ненависть.

– Я уже все сказал!

Артем вылетел из комнаты, пылая гневом. Регина видела эту картину, пробовала поговорить с мужем, но Владимир был непреклонен.

Когда Артем впервые обратился к ней с просьбой дать денег, она не отказала ему, легко выделив из средств, регулярно получаемых от мужа – Владимир никогда не контролировал ее расходы.

Потом Артем попросил еще, потом еще, а затем это вошло в привычку. Когда Регина попробовала отказать ему, сославшись на то, что у нее самой сейчас не очень-то много денег, Артем сделал вид, что смертельно обиделся, и ушел. Он не появлялся у нее в течение недели. Регина промучилась все эти дни, потом не выдержала и поехала сама. Привезла Артему деньги, и тот великодушно «простил» ее, милостиво согласившись их принять. С тех пор так и повелось. Регина чувствовала, что поставлена в более чем унизительное и оскорбительное положение, неоднократно пыталась противостоять Артему, но каждый раз понимала, что у нее не хватает моральных сил. Она попала в жесточайшую психоэмоциональную зависимость от этого человека.

Владимир, слава богу, ни о чем не догадывался, но Регина с ужасом представляла себе день, когда он может все узнать. Она понимала, что это станет для нее крахом. Мучаясь страхом перед мужем с одной стороны и любовью к Артему с другой, она продолжала к нему ездить.

Отношение его к ней стало совсем невыносимым. Он, не стесняясь, рассказывал ей о связях с другими женщинами, до мельчайших подробностей описывал их встречи, заставляя ее слушать это. Регине было ужасно больно и стыдно, но, зная, что все равно ничего не сможет изменить, она молчала. Только бутылка с коньяком стала почти постоянной спутницей ее жизни...

– ...Вот потому и поехала туда, – заключила свой нерадостный рассказ Регина. – Ведь если бы перстень обнаружили, то всем стало бы известно, что я была любовницей Артема. Но только не подумайте, что убила его! – вскричала она. – Господи, да я сейчас с ума схожу! Неужели бы смогла лишить жизни единственного человека, которого люблю? Просто не хотела скандала.

– А вот скандал-то как раз будет! – неожиданно послышался резкий, срывающийся на крик голос вслед за распахнувшейся с шумом дверью, и мы обе увидели на пороге комнаты Владимира Бережнова. Лицо его выражало бешенство и ярость. За его спиной виднелась фигура Аркадия Городецкого.

– Ты... что здесь делаешь? – бледнея, поднялась Регина.

– Приехал с работы, – кипя злобой, говорил Владимир. – И решил подняться к тебе, узнать, в каком ты состоянии. Но, услышав несколько фраз, просто застыл на месте. Мне, знаешь ли, это показалось настолько увлекательным, что решил дослушать до конца. У тебя очень резкий голос, Регина!

– А ты знаешь, что это подлость – подслушивать под дверью? – начиная подрагивать, сказала Регина, непроизвольно сжимая кулаки.

– Считаю, что подлость – трахаться с братом своего мужа! При этом если ты еще живешь за мой счет и тратишь мои деньги на этого... выродка! – заорал он, но на последнем слове задохнулся от гнева и умолк, переводя дух.

– Володя! – Городецкий сзади сжал его плечо. – Думаю, нам лучше пройти к тебе. Остынь, Володя, ты сейчас наговоришь лишнего.

– Ну уж нет! – качая головой, проговорил Владимир. – Больше молчать я не намерен. Грязная тварь! Да чтоб ноги твоей с завтрашнего дня в моем доме не было! Ты отправишься на улицу или в лачугу к своим родителям! Уборщицей пойдешь работать, так как на большее тебе все равно ума не хватит! Вот тогда узнаешь, как достаются деньги!

Он шагнул к Регине, видимо, с намерением ударить ее, и уже занес назад руку, как тут выступила я, искренне желая предотвратить скандал.

– Владимир, ради бога, успокойтесь, – проговорила я. – Аркадий Дмитриевич прав, ни к чему эти выкрики. Только себя распалите. Давайте лучше пройдем к вам в комнату и поговорим. Вам сейчас лучше не разговаривать с женой и действительно постараться остыть.