Кэссиди его перебила:

– Он просто друг.

Ощутив холодный инструмент, Кэссиди пискнула и схватилась на ручки на столе.

Врач, заметив это, ободряюще улыбнулась.

– Расслабьтесь, обычно это не так уж и неприятно.

Воцарилось молчание, и Кэсс забеспокоилась.

– В чем дело? Что не так?

Доктор продолжала изучать экран.

– Ничего. Все выглядит хорошо. И судя по тому, что вы сказали о дате зачатия, все так и должно быть.

– Но? – нетерпеливо спросила Кэссиди.

Осторожно передвигая прибор, доктор указала на расплывчатое изображение на экране.

– Вот, взгляните.

Для Кэссиди на экране ничего не было видно.

– Я вижу расплывчатые пятна и кляксы. Помогите же мне. Что, у ребенка два носа? Лишняя пара рук? Вы меня пугаете.

Женщина лукаво улыбнулась.

– В какой-то степени вы правы, Кэссиди. У вас будет двойня. Поздравляю.

Гэвин стоял, точно оглушенный, не веря своим ушам. Невозможно было поверить в то, что он может быть отцом в принципе, а уж тем более двоих детей сразу. Взглянув на Кэссиди, он увидел, что она побледнела и цветом лица сравнялась с бумагой, покрывающей стол. Он положил руку ей на плечо.

– Ты в порядке?

– Что мне делать, Гэвин?

Доктор посмотрела на нее, потом на мужчину и спросила:

– Что-то не так?

– Все в порядке, – ответил он. – Мы оба под впечатлением. Но все уладится.

Врач дала Кэсс салфетку и помогла ей сесть.

– Мы распечатаем фотографии для вас. Увидимся с вами через месяц, или, если что-то пойдет не так, раньше. Но все должно быть хорошо.

Когда она вышла, Гэвин выдохнул:

– Вот так сюрприз.

– Да, – только и могла вымолвить Кэссиди.

Она сидела на столе, теребя подол рубашки и смотрела на стену рассеянным взглядом. Гэвин обнял ее за плечи.

– Нам пора, Кэсс, им скоро понадобится смотровая. Одевайся. Поговорим обо всем в машине. Куплю тебе молочный коктейль и поедем в Эшвилл, там есть магазин детских товаров, там можно найти и мебель. Я однажды был там с Диланом, когда он хотел удивить Миа, и покупал ее дочке Коре игрушки.

Расплачиваясь, Кэссиди молчала, обдумывая услышанное. Когда они вышли на парковку, она зажмурилась от яркого солнца и тут же надела очки. Гэвин уже не мог видеть ее глаза и понимать, о чем она думает. Они заехали в кафе и взяли по коктейлю, ванильный для нее и вишневый – Гэвину. Выехав на магистраль, он включил радио и нашел станцию с классической музыкой.

– Кэсс?

– М-м-м? – сонно спросила она.

– Тебе никому не нужно сообщить эту новость?

– Ты имеешь в виду моего отца?

– Нет. Я думал о том, что, может быть, есть парень, который является отцом твоих малышей. Тебе не нужно поговорить с ним?

Она медленно сняла очки и повернулась к Гэвину:

– Нет, – твердо ответила она. – Отец – ты. Привыкни к этой мысли.

В ее голосе послышалась враждебность, но он решил не обращать на это внимания.

Приехав в магазин, они принялись бродить по отделам. Глаза Кэссиди загорелись, когда она увидела детскую кроватку и пеленальный столик из вишни. Обе вещи отличались от товаров серийного производства и были сделаны руками мастера из Северной Каролины. Посмотрев на цену, Кэсс покраснела.

– Я не могу себе это позволить, тем более в двойном экземпляре. Придется идти в магазин экономкласса.

– Ты что, шутишь? – недоверчиво спросил Гэвин, памятуя о том, что Кэсс рассказывала об отце – владельце огромного казино.

Она пожала плечами:

– Я же не работаю, ты не забыл? А отец заблокировал кредитки. Мне нужно следить за расходами.

Гэвин потеребил ценники.

– Я куплю мебель и отложу доставку, пока ты не определишься с жильем.

Она схватила его за руку:

– Зачем ты это делаешь? Ведь по твоим словам, ты не имеешь к ребенку никакого отношения.

Гэвину на миг стало стыдно, но он пока не был готов к серьезным решениям, даже несмотря на желание верить Кэсс..

– Скажем так, я могу себе это позволить.

Она принялась швырять вещи в тележку. Детские простыни, обои для комнаты, нагруднички, погремушки, радионяню. Через десять минут тележка была набита вещами до отказа.

– Все? – спросил он.

Кэсс откинула локон со лба. Лицо ее пламенело румянцем, лоб был влажным от пота.

– Я пришлю тебе деньги, – с вызовом сказал она. Он оглядел тележку.

– Тебе бы пришлось встать на панель в Вегасе, чтобы расплатиться за все это.

– Не смешно.

Увидев слезы в ее глазах, Гэвин внезапно вспомнил все, что когда-либо читал о беременных и их гормонах.

– Прости. Глупая шутка, – ответил он, устремляясь к Кэссе. – Давай-ка поедем домой, и ты вздремнешь.

Она заснула в машине, когда они не проехали и пятнадцати минут. Гэвин вел машину на низкой скорости, никуда не торопясь. Въехав в горы, он остановился у живописного местечка и припарковался. Кэссиди даже не пошевелилась, между ее бровей пролегла складка, и это обеспокоило Гэвина.

Вдруг ему в голову пришла неожиданная мысль. А что, если он усыновит ее детей, вне зависимости от того, кто отец? Может быть, ему достаточно того, что Кэссиди – их мать? Ведь он хочет быть с ней.

Он с удовольствием разглядывал спящую Кэсс. Во сне она выглядела еще моложе: на восемнадцать или двадцать. Между ними было всего шесть лет, но Гэвину казалось, что он намного старше. Ему хотелось к ней прикоснуться… провести по темным волосам или расправить рубашку, что завернулась на поясе, обнажив полоску нежной золотистой кожи. Желание было невыносимо сильным. А ведь скоро беременность будет заметна, и тогда его семья начнет строить догадки. Они обычно не стесняются задавать неловкие вопросы.

Она пошевелилась и села прямо, на щеке ее отпечаталась вмятинка в том месте, где она прижималась к ремню.

– Извини, – произнесла она, зевая. – Я снова это сделала.

– Это полезно для тебя и малышей.

Она побледнела, и на фоне побелевшей кожи глаза ее казались темными и большими.

– Я думала, что мне это приснилось.

– Не надейся. Лучше подумай об этом с другой стороны… родишь двоих за один раз.

– Об этом рано шутить, – пробормотала она. – Судьба выкинула со мной злую шутку. Я вообще не собиралась становиться матерью.

– Я верю в тебя, Кэссиди.