– От вас веет холодом, майор.

Длугач кивнул:

– Что бы со мной стало, живи я эмоциями? Эти чувства доступны избранным. Вам, например. Вы не в то место забрели, Сергей. Ваша жизнь протекает на фасаде, а здесь изнанка. Другая, невидимая сторона медали.

– Ну хватит, майор. Вы же человек, а хотите казаться заплесневелой черствой горбушкой. Неужели нельзя остановить поток героина в нашу область?

– Все каналы уже перекрыты полковником Визгуновым. С этого он начал службу в наших местах. Героин уже давно не в почете. Если мы с вами перероем весь мусор в районе, то не найдем ни одного шприца, а у всех трупов в кузове нормальные вены. Следы уколов есть на ногах, плечах, даже на животах, но ни припухлостей, ни синяков вы не увидите. Мало того, сегодняшние наркоманы соблюдают правила гигиены. Каждая ранка от укола аккуратно заклеивается пластырем.

– Это же ЛСД! Синтетика.

– Вы правы. В крови трупов много химии, но состав определить не могут. Элементы очень быстро рассасываются, не оставляя следов.

– А для чего существует Институт судебной медицины?

– У них криминальных трупов хватает. Наш товар они до своего порога не допускают. Поговорите с патологоанатомами городских моргов. Они каждый день разгружают по две-три машины. У них опыта больше, чем у именитых профессоров. Ясно одно: наркотик приготовляется здесь, а не привозится извне. И делают это зелье ваши коллеги химики-вундеркинды. Главные его особенности – отсутствие запаха, используется без помощи инъекций, результативность не ниже героина, а главное, что нам непонятно, в каком виде он реализуется. Но самое ужасное то, что смертность от него по сравнению с героином увеличивается втрое. Результат вы только что видели. И зря вы думаете, Сережа, что мы ничего не делаем. Работа кипит. Но и наркоторговцы не стоят на месте. Горький опыт с героином, когда им обрубили все концы, тоже чему-то их научил. Они в своем деле совершенствуются постоянно, их успехам можно позавидовать. Мы же уперлись лбом в тупик.

– Спасибо за разговор, майор.

Сергей с грустной физиономией начал выбираться к светлой, вечно праздничной улице имени великого поэта.

Морги, как правило, располагают на задворках больничных территорий, чтобы они не бросались в глаза больным и тем, кто их навещает. Третий морг не стал исключением. Он был приписан к двадцать четвертой городской больнице, являвшейся филиалом онкологического центра, одного из самых крупных в центральном регионе России.

Люди в белых халатах долго объясняли Сергею, как пройти в морг, но он все время путался и выходил не туда, куда надо. Территория больницы походила на мини-город. Но все, кто помогал Сергею найти морг, называли его «мясницкой». Потом он догадался почему. Фамилия ведущего патологоанатома была Мясоедов, а внешне он очень напоминал мясника. Здоровый детина в халате с засученными рукавами и резиновом фартуке. Человек грубоватый и вместе с тем насмешливый. Глядя на этого альбиноса с бесцветными кудряшками и рыбьими глазами, можно было подумать, что он по меньшей мере царь. Такие люди по определению не могут подчиняться чужой воле, они сами с усами.

Все эти характеристики Сергей дал труповеду, едва завидев его.

– Это ты меня звал? – подходя к посетителю, пробасил Мясоедов.

В приемной, кроме Сергея, не было ни души. Уж мог бы догадаться, кто его звал.

– Я химик, Георгий Артемьевич. Руковожу лабораторией имени Менделеева. Может, слыхали о такой?

– Знаменитость, значит? О вас по ящику часто болтают. Руководитель, говоришь? Ну так не веди себя, как одуванчик на ветру. Чего надо? Времени на перекуры у меня нет.

Сергей не привык к такому тону, но решил смириться. Ведь это он сюда пришел, а не вызвал потрошителя к себе.

– Вы можете определить причины смерти наркоманов, доставляемых вам из района «Кишки»?

– Их со всего города везут. Вскрываем одного из трех. На всех времени нет. Причина одна – остановка сердца. Образцы крови я отсылаю главврачу. Лично. Не знаю, что этот болван понимает в медицине, но есть такая установка. Остальное меня не касается. Сосуды в сердце лопаются от перегрузок, но какие вещества так действуют, не знаю. Для подобных нагрузок должны быть особые возбудители. Я их не обнаружил.

– Как эта зараза попадает в кровь?

Здоровяк хмыкнул и махнул рукой. Сергей пошел за ним. Они спустились вниз, прошли по коридору, где трупы лежали на полу, ожидая своей очереди. Запах стоял тошнотворный, и Сергей прикрыл нос платком. Он очень не хотел выглядеть неженкой, но боялся, что его вытошнит.

– У вас нет холодильных камер? – спросил Бартеньев.

– Холодильники тоже переполнены.

Они вошли в небольшую комнату, где на столе лежал всего один труп, но уже с зашитой грудиной.

– Вот тебе пример, парень. Девчонку я потрошил два часа назад, еще свежая. Подойди и глянь сам.

Сергей подошел к покойнице. Патологоанатом показал несколько багровых точек, едва заметных на теле.

– Следы уколов? – спросил Сергей.

– Только сумасшедший сам станет колоть себя иглой.

Он достал из раковины умывальника женскую заколку.

– Вынул из ее волос. На кончике остались следы ее крови. Девчонка вытаскивала заколку из волос, снимала с нее колпачок и колола себя в ляжки, а потом наклеивала на укол пластырь. Ходила в брюках, поэтому никто ее ног не видел. У всех наркоманов желудки в порядке, слизистые чистые. Так что о таблетках речи идти не может. Я думаю, зелье попадает в кровь через пластырь. – Мясоедов выдвинул ящик стола и вынул горсть полосок бактерицидного пластыря. – Он отличается от стандартного цветом марли. Раньше я такого не встречал.

Сергей повертел в руках несколько образцов.

– Вы делали анализы марли?

– Я не химик. Несколько образцов мы посылали в Институт судебной медицины. Ответ получили неожиданный. Производитель не установлен. В пропитку помимо зеленки добавлена марганцовка, оттого и цвет синий. На этом все. Полная лажа. Я им не верю.

– Я возьму несколько образцов с собой, если можно.

– Мямля! – рявкнул врач. – Он достал из другого ящика черный пакет для мусора, запихнул в него содержимое всего ящика и сунул под мышку гостю. – Делай свою работу, химик, и никого не бойся. Но если твоя тушка – вешалка для шмоток разной степени гламурности, то ты обычный баран по жизни, а на таких всегда находятся волки, готовые их зарезать. Иди и копай, химик. Но знай, в аптеках ты такой пластырь не купишь. Я их десятки обошел, и везде мне продавали стандарт.

– Спасибо за помощь, Георгий Артемьевич.

– За смерть не благодарят, ромашка на ветру. Будь!

Из морга Сергей направился в административный корпус. Кабинет главного врача находился на третьем этаже. Главврача на месте не оказалось, а в коридоре на стуле уже сидел ожидавший его посетитель.