— Что вызнаете о кругосветных путешествиях? — по дороге к Адмиралтейству спросил князь Львов, удобно устроившись в карете напротив Толстого. — Я не имею в виду Магеллана и прочих португальцев с британцами. Что вы знаете о русских кругосветных путешествиях?

— А что можно про них знать, когда их ещё не было? — откликнулся Фёдор Иванович. Однако, судя по тяжёлому взгляду старого генерала, тот ждал совсем другого ответа. Толстой приосанился и стал пересказывать читанное-перечитанное за время учёбы в корпусе.

В самом деле, за пять веков после Магеллана и за сто лет после царя Петра, создавшего российский флот, — корабли под Андреевским флагом ещё ни разу не обошли вокруг света. Португальцы, англичане, голландцы, испанцы и даже французы — ходили. Иные числили за собой уже по нескольку таких плаваний, а русские всё никак не могли собраться.

Полвека назад, вспоминал Фёдор Иванович из истории, Адмиралтейств-коллегия положила под сукно недурной прожект кругосветного плавания. Прошло ещё лет тридцать, и в расцвете царствования матушки Екатерины капитан-поручик Биллингс придумал на Камчатке построить корабли, двинуться на юг, обогнуть Африку — и дальше на север вкруг неё, вкруг Европы прийти в Кронштадт, к морским воротам Петербурга.

Имела Екатерина Великая намерение и во встречном направлении: из Петербурга отправить гружёные корабли под командой капитана Муловского — на Дальнем Востоке и в Русской Америке подданных охранять, да с китайцами торговать, да к Японии присмотреться. Начала Адмиралтейств-коллегия бумаги писать, но затеялась тут война со шведами и турками. Не до путешествий стало, Муловский погиб, и снова из морской затеи ничего не вышло. А кабы и вышло, всё одно экспедиция была бы не кругосветной. Ведь надлежало капитану оставить корабли на дальних восточных российских рубежах и в Петербург их не возвращать.

— Крузенштерн свой прожект за годы путешествий составил, у моряков иностранных перепроверил и, почитай, готовым в Петербург привёз, — заметил Сергей Лаврентьевич, со вниманием слушавший Толстого. — Когда в Англию отправлялся — светлой памяти государыня Екатерина сидела на престоле. Когда вернулся из Китая — уже Павел Петрович царствовал. Крузенштерн выискал случай и бумаги свои — шлёп ему на стол! А государь не в духе был, посмотрел их, полистал наскоро, да и говорит — чушь, мол, и ересь. Так и похоронил мечту немца нашего — до поры до времени.

— Оно и понятно, — поддакнул Толстой, — император Александр Павлович не в пример батюшке своему широко мыслит!

— Господь с тобой, — отмахнулся Львов, — вовсе не в этом штука. А в том, что хитрая бестия этот Крузенштерн. Чай, не зря полгода в Макао просидел и у китайцев с португальцами коммерции учился! Он ведь что придумал? Министров наших в чём-то убеждать — занятие гиблое. Знают они, что денег и без того нагребут, а за дело серьёзное отвечать — кому охота? Вот и зашёл Крузенштерн через купцов и банкиров. Рассказал им о выгодах своего похода для пушной торговли. Те молодому государю донесли, а государь-то — в Российско-Американской Компании акционер! Тут всё и завертелось…

Во время доклада заметно было, что Крузенштерну много привычнее грохотать каблуками по доскам палубы, чем по вощёному паркету. Он ступал лишь на шаг-другой из стороны в сторону и почти не глядя тыкал указкой размером с хороший бильярдный кий то в карты, то в таблицы у себя за спиной.

— Судите сами, господа, — говорил он, — мне вы можете не доверять, но цифры и факты не лгут. Положим, вы намерены торговать мехами в Петербурге. В Русской Америке их можно купить за бесценок, а здесь продать во сто крат дороже. Рублёвый товар уйдёт за сотню — очень выгодное предприятие! Вы пережидаете весеннюю распутицу и отправляетесь в путь. Каждые сто вёрст придётся менять лошадей — и хорошо, если на станции вам скоро дадут подмену. Едете полвесны и всё лето. Месяц до Волги, два месяца до Урала. Перевалите через Уральские горы и ещё через месяц будете на Оби…

Указка скользила по голубым жилам великих рек на карте.

— Осенью форсируете Енисей, — говорил Крузенштерн, — а если повезёт, окажетесь в Иркутске ещё до первого снега. Однако там всё равно придётся ждать настоящих сибирских морозов, чтобы замёрзло русло реки Лены. Ведь дорог в тех краях нет, и единственный путь до Якутска — по льду. В январе вы окажетесь в Якутске, но дальше — тайга, по которой зимой не проехать из-за снега, а весной из-за половодья и распутицы. Надо снова ждать лета. В начале июня вы нанимаете оленьи упряжки, которые к августу доставят вас в Охотск. То есть вы ещё не добрались до Америки, но уже провели в пути года полтора.

Гул в аудитории усилился. Далеко не все слушатели задумывались о том, насколько велика Россия, как долог и многотруден путь через всю страну. Теперь они вполголоса переговаривались, обсуждая слова Крузенштерна, который продолжал уже громче:

— Перед вами — Охотское море. Город Охотск ничего не имеет, кроме леса. Канаты, якоря, паруса и все прочие материалы, потребные для построения и оснастки судов, привозят из Якутска, а туда — из Иркутска, с Урала и чуть ли не из Петербурга. Тамошние корабли скорее напоминают большие лодки и называются — шитики, оттого что построены без железа и сшиты ремнями. Притом стоят они невероятно дорого: по двадцать, а то и по тридцать тысяч рублей…

— Сколько?! — недоверчиво спросили из зала, и капитан-лейтенант чётко повторил:

— Тридцать тысяч. Сверх того, обычно они не имеют ни хороших компасов, ни карт, ни навигационных книг, и мореплавание на сих бедных шитиках весьма опасно. А вам надобно до сентября пересечь Охотское море, оказаться в Камчатке и перезимовать, чтобы следующим летом через Берингово море попасть, наконец, в Русскую Америку. Но даже если вы там удачно закупите пушнину — впереди тот же путь, только в обратном направлении и уже с грузом. Боже сохрани вас от болезней, дикарей и прочих напастей! При хорошем стечении обстоятельств вы снова окажетесь в Петербурге лет через пять, а проданный мех позволит покрыть расходы на предприятие с небольшим и неочевидным прибытком.

— Стало быть, вы берётесь утверждать, что морской путь быстрее и дешевле? — спросил Крузенштерна непомерно толстый статский из первого ряда и, насколько мог, повертел головой, приглашая окружающих к одобрению. — Экий вздор! Обойти на корабле кругом света — проще, чем проехать Россию с обозом на восток и обратно?!

По залу пронёсся нестройный смешок.

— Быть того не может, — поддержал толстяка сосед, тоже весьма корпулентного сложения. — Верно говорил государь Павел Петрович, сие чушь бессмысленная и пустые бредни.

— Сухопутные крысы, — презрительно процедил сквозь зубы Фёдор Иванович, адресуясь к Львову. — Много они понимают! Хотя такие жирные туши в самом деле лучше посуху возить, а не морем. Поди, никакой шитик их не выдержит. Верно, Сергей Лаврентьевич?

Князь хотя и посмотрел в ответ с укоризной, однако вполне разделял мнение своего молодого спутника.

— Когда земли у России больше, чем у кого другого, на что сдались нам дальние моря? — горячился в задних рядах лысый человечек в тёмно-синем мундире учёного ведомства.