Но вот что остается неясным. Кардинал Бароний, библиотекарь Климента, утверждает, что бюст немедленно после этого разрушили, однако в начале XVII столетия Антуан Пажи, глава францисканцев Арля, остановился в резиденции своего ордена в Сиене, где вел беседы с различными священниками и прочими людьми, имеющими отношение к церкви. По их словам, бюст не разрушили, а просто решили заменить надпись на нем. После небольших изменений он превратился в портрет папы Захария (741-752), который обрел свое место в этом ряду в соответствии с правильной хронологической последовательностью.

* * *

При таком обилии противоречащих друг другу свидетельств можем ли мы быть совершенно уверены в том, что папесса Иоанна никогда не существовала? К сожалению, можем. Имеются два вполне заслуживающих доверия указания в источниках, происходящих соответственно из писаний патриарха и папы. Первое принадлежит Фотию, патриарху Константинопольскому с 858 по 865 год[63], который должен был, таким образом, быть непосредственным современником Иоанны. Фотий не любил Рим и испытывал по отношению к нему сильнейшую антипатию. Однако, несмотря ни на что, у него есть конкретная ссылка на «Льва и Бенедикта, последовательно великих первосвященников Римской церкви». Два столетия спустя папа Лев IX (1049-1054) писал патриарху Михаилу Кируларию:

«Да не допустит Бог, чтобы мы пожелали поверить в то, что, как не поколебалась объявить людская молва, случилось в Константинополе, а именно: с помощью евнухов и явно вопреки первому правилу Никейского собора однажды женщина взошла на престол первосвященника. Мы считаем это преступление настолько отвратительным и ужасным, что хотя гнев, омерзение и братское доброжелательство не позволяют нам поверить в это, тем не менее, размышляя о вашем небрежении священным законом, мы думаем о том, что это все-таки могло произойти, поскольку даже теперь постоянно и без зазрения совести позволяете возвышаться евнухам и тем, кто по слабости какой-либо части своего тела не достоин не только священнического сана, но также и места первосвященника».

* * *

Если бы папа Лев слышал о существовании папессы Иоанны, разве он стал бы давать патриарху такой удобный повод для язвительного ответа? И если бы патриарх знал о ней, разве воздержался бы он от такого ответа? Мы лишь можем сделать вывод, что в середине XI века легенда об Иоанне еще не была известна в Риме.

И еще одно надежное свидетельство. Наши заслуживающие наибольшего доверия источники сообщают, что Лев IV скончался 17 июля 855 года и что Бенедикт III был посвящен в сан 29 сентября. Нам также известно, что император Лотарь I умер через несколько часов после рукоположения Бенедикта. Разумеется, потребовалось некоторое время, чтобы эта новость достигла Рима, и той порой были отчеканены денарии с легендой Benedict Papa на одной стороне (аверсе) и Hlotarius Imp Pius на реверсе. Отсюда следует, что Бенедикт не мог принять сан позже, чем о том сообщает соответствующая запись, таким образом, для Иоанны просто не остается места.

Однако наилучшим аргументом из всех является совершенная невозможность длительного обмана со стороны папессы, сокрытие беременности и роды на улице. Женщина-папа — это невероятно само по себе. И в реальности женщины достаточно редко рожают прямо на улице. Не слишком ли мы доверчивы? Разумеется. Однако есть и еще одно соображение в пользу невозможности всего этого, почти столь же весомое, как и предыдущие, которое нельзя не учесть: эта мелодраматическая гротескная история почти безусловно принималась католической церковью в течение нескольких столетий, и сюжет о бедной неосторожной Иоанне до сих пор имеет своих приверженцев[64].

Папесса Иоанна — миф; папа Бенедикт III, который, если бы Иоанна существовала, должен был стать ее преемником, оказался ничтожеством. После Бенедикта случился фарс, а затем явился гигант.

Комедия состояла в том, что на папство заявил претензии Анастасий. Он родился примерно в 815 году в видной римской священнической семье — его дядей был Арсений, чрезвычайно влиятельный епископ Орте. Человек выдающихся способностей и образованности, Анастасий овладел греческим в раннем возрасте и в 847 или 848 году получил от папы Льва IV кардинальскую шапку. Однако почти сразу после этого он поссорился со своим благодетелем и бежал в Аквилею. Лев, прекрасно знавший об амбициях Анастасия и видевший в нем потенциального соперника, несколько раз вызывал его в Рим, а когда тот отказался, соответственно отлучил его от церкви, предал анафеме и лишил сана. После смерти Льва в 855 году установленным порядком избрали его преемника, нареченного Бенедиктом III; но епископ Арсений, решивший, что его племянник должен следующим вступить на папский престол, силой захватил Латеранский дворец и сделал Бенедикта своим пленником.

Три дня царило смятение; однако вскоре стало ясно, что Анастасий и в малой степени не пользуется народной поддержкой. И более того, как кто-либо вообще, будучи отлучен от церкви, мог стать папой? Епископов Остии и Альбано, двоих из трех, которые по традиции рукополагали папу, невозможно было заставить участвовать в церемонии даже под угрозой пыток. Бенедикта извлекли из заточения и наконец над ним провели обряд рукоположения. С Анастасия сорвали папские инсигнии и изгнали из Латеранского дворца; однако Бенедикт обошелся с ним более мягко, чем того заслужил сей последний, просто заключив его в монастырь Святой Марии в Трастевере.

Однако Анастасий со временем пришел в себя. В течение трех лет понтификата Бенедикта он оставался в тени. С приходом к власти Николая I (858-867) его судьба резко переменилась. Он поставил себя в непростое положение, однако оставался образованнейшим человеком своего времени. А Николай, прекрасно осведомленный о его дарованиях, назначил Анастасия аббатом монастыря, в котором тот жил, а затем библиотекарем церкви, в каковом положении (благодаря, надо думать, своему знанию греческого) он стал советником курии по византийским делам.

Николай I был аристократом и авторитаристом. Для него папа — представитель Бога на Земле, и на этом разговор заканчивался. Императоры могли пользоваться привилегиями, покровительствуя церкви и защищая ее, но они не имели права вмешиваться в ее дела. Власть папы была абсолютной. Синоды собирались только для того, чтобы выполнять его распоряжения, епископам, архиепископам и даже патриархам приходилось проявлять лояльность и подчиняться папе. Когда епископ Равенны попытался высокоумничать, его просто вызвали в Рим, отлучили от церкви и предали анафеме. Гинкмар, архиепископ Реймсский и один из самых могущественных иерархов империи, сместил викарного епископа, а затем попытался воспрепятствовать его апелляции в Рим, Николай же немедленно вернул епископу его сан, а когда Гинкмар стал протестовать, то пригрозил, что запретит ему совершать богослужения. Папа показал свой характер: когда синод франкских епископов разрешил развод королю Лотарю II Лотарингскому и тот хотел жениться на своей любовнице, папа просто отменил их решение и повелел Лотарю вернуться к его супруге, когда же Лотарь вторично оставил ее, он был отлучен от церкви. Архиепископы Кельна и Трира приехали в Рим для переговоров с папой по этому делу, Николай отлучил и их как защитников двоеженства. На сей раз казалось, что он зашел слишком далеко: брат Лотаря, император Людовик II выступил походом на Рим с явным намерением преподать ему урок. Однако папа счел это блефом и не двинулся с места. Рассерженному Людовику пришлось уйти восвояси.