К Даждьбогу у меня особое отношение. Ещё в далёкой юности, когда я жил в Крыму, мой отец, который живо интересовался историей полуострова, прознал о строительстве в Коккозах юсуповского охотничьего замка. Именно на месте его возведения рабочие обнаружили древнее святилище, а под ним – усыпальницу. Как позже выяснилось – самого Даждьбога. Конечно, это была большая тайна, но отец, благодаря близким контактам с некоторыми доверенными людьми князя Юсупова, узнал о ней, а спустя годы рассказал об этом случае и мне.

Когда в 1942 году войска Вермахта заняли Крым, то, конечно же, наши интересы распространились и на охотничий замок князя Юсупова. Здесь был устроен один из наших исследовательских центров, к которому относился и я. Наши медиумы вступали в духовный контакт с той личностью, остатки которой покоятся в усыпальнице под замком. Могу удостоверить, что это действительно Даждьбог. Удалось нам выйти и на некоторые атрибуты, принадлежащие этому русскому богу. Я говорю о секире (молоте), это лишь подтвердило наши предварительные сведения о том, что Даждьбог действительно жил в этих местах.

Когда мы отыскали Сваргу и вышли на место обитания бога Сварога, все сомнения относительно того, в правильном ли мы движемся направлении, отпали. Мы лишь подтвердили на практике и на реальной местности то, что следовало из русских летописей.

Добавлю лишь, что, скорее всего, и Сварог, и Даждьбог имели и другие имена. Я уверен, что того же Даждьбога звали и Колаксай (Солнце-царь), что абсолютно соответствует летописям, в которых говорится о самом Свароге, как об отце Солнца.

Думаю, что и у Сварога имелось другое имя. Если следовать скифским легендам, то они (скифы) ведут свой род именно от Колаксая (что идентично русам, считающих Даждьбога своим прапредком). Но и у Колаксая был свой отец, которого звали Таргитай (Тар-гитай, Тор). Скорее всего, Таргитай и Сварог – одно и то же лицо. Просто Таргитай, говоря современным языком, имел несколько профессий, одна из которых – «сварог», то есть «металлург».

Теперь мы можем ясно растолковать скифский миф о том, как Колаксай стал обладателем трёх золотых воспламеняющихся предметов – чаши, секиры (молота) и лемеха. Они якобы упали с неба, но под этим подразумевалось и то, что к Колаксаю они же перешли в наследство от его отца Таргитая. Но при чём здесь небо? Неясность этой сюжетной линии долгое время заставляла думать об искусственности данного мифа и его несоответствии истине.

Нам удалось выяснить, что Таргитай обитал (по крайней мере, проводил там значительную часть своей жизни) на горном плато, которое образуют вершины Богатыря, Сотеры и Курушлюк. Относительно плато усыпальница Даждьбога (и предполагаемое место жительства) находится значительно ниже. Поэтому можно с определённой степенью условности говорить, что три эти скифские святыни свалились на голову Даждьбога (Колаксая) с неба (то есть сверху, с вершины горы). Но тут же возникают вопросы: «А как они вообще туда попали? Где сам Таргитай их раздобыл?».

Теперь у меня есть ответы. Таргитай (будучи Сварогом-металлургом) их изготовил в Сварге (с учётом нахождения здесь и кузницы). А Сварга и называлась «небом»! Причём, вкладывали в такое название двойной смысл, известный лишь древним. Поэтому они, говоря о том, что Колаксай стал обладателем древних реликвий, упавших с неба, прекрасно знали, что изготовлены они были в Сварге (небо). Но позже этот «металлургический» смысл сказания был затушёван, о нём попросту забыли.

Мне случайно удалось познакомиться с отдельными деревянными таблицами «Велесовой книги», касающимися Сварога и Сварги. У меня теперь сформировалось глубокое убеждение, что речь в них идёт не о какой-то абстрактной небесной стране и там находящемся Рае (Ирии), а о конкретной области земли, расположенной в Крымских горах близ села Биюк-Узенбаш. И мне теперь кажется, что здесь существует ещё неизвестный нам слой знаний, который может перевернуть все наши предыдущие представления о Крыме с ног на голову, или, иными словами, «с земли на небо». Но вот только доберёмся ли мы до этих тайн и сумеем ли их разгадать? У меня не остаётся сомнений, что здесь, на земле, второе имя Сварги как «небо» употреблялось в особом смысле. Можно сказать, что каким-то образом район Биюк-Узенбаша отображал само небо, являясь его мини-двойником. А сама Сварга (горны, разлив металла) служило солнцем, которое ещё можно назвать солнечным алтарём. И такое моё сравнение вовсе не случайно.

Когда-то, много лет назад, я слышал от моего отца утверждение, что Крым является алтарём земли. Впрочем, он делал оговорку, мол, речь идёт не обо всём полуострове, а о каких-то конкретных местах, представляющих особую духовную ценность. И если их найти… Но больше на эту тему со мной он не заговаривал. То ли опасался чего-то, то ли слово дал не разглашать то, что ему однажды было доверено.

Я уже говорил, что золотой стержень, наполняемый сплошным потоком золота и ювелирных украшений, приносимых сюда в качестве дара, мне напомнил золотой алтарь. Я вспомнил свои беседы с отцом и, конечно же, подумал о том, что, возможно, нашёл этот алтарь. Хотя представления отца о его конструкции и мои собственные знания о таковых резко расходились с тем, что мы обнаружили в Биюк-Узенбаше.

Этот золотой алтарь является аккумулятором энергии, которой он питает Портал в то время, когда Сварга не работает (не плавит металл). Кто-нибудь представлял алтарь именно таким? Не уверен, но в древности вероятно алтарь по-иному и не воспринимался.

Даже подумалось, что древнерусские сказания об Алатаре, который был и жертвенник, и камень, и остров в одном лице, имеют прямое отношение к нашему золотому алтарю. Здесь лишь требуется сделать небольшое уточнение – он является носителем большой энергии, чего древний эпос либо не учитывал, либо те, кто трактовал древние знания об Алтаре, наверное, это делали, не понимая сути услышанного либо где-то прочитанного.

У меня теперь имелось несколько основных понятий: алтарь, энергия, Сварга и Портал. Они все связаны и взаимодействуют друг с другом. Я вдруг почувствовал: надо добавить ещё два: огонь и золото.

И здесь, как-то само собой, появился выход на богиню Кали, о которой я уже говорил. Казалось бы, что общего между нею и алтарём? Скажу сразу – божественная энергия. Но это лишь однобокое суждение, оно требует своей расшифровки. Дело в том, что всегда в мире существовала дуальность, как видимые её проявления: чёрное и белое, плюс и минус, день и ночь, мужчина и женщина, начало и конец… Этот список можно бесконечно продолжать, ибо он всеобъемлющ.

Точно так же дуализм представлен и в нашем случае. Мужское начало – это работа горна (сварга), а женское – вырабатываемая при этом энергия. Не случайно же по такому же принципу построены взаимоотношения индийского бога Шивы (творческое начало) и его жены (различные виды энергии). Кали – одно из её проявлений, как я сказал, гневного или губительного начала.

Если следовать по этому пути дальше, то золотой стержень, который я назвал алтарём, можно назвать «застывшей энергией Кали».