Ну Ну рассказала ему о заболевшей сестре и спросила, не согласится ли он отнести в ресторан эту корзинку, а потом вернуться на базар и отдать ей деньги. Она объяснила, в каком месте ее искать.

Маунг Сейн молча взвалил корзину на плечо и понес.

Когда он вернулся, Ну Ну обратила внимание на его громадные ладони. Молодой человек протянул ей деньги и спросил, не нужна ли еще какая-нибудь помощь. Ну Ну, не задумываясь, ответила, что нужна. Ее сестра не сможет идти сама. Если через пару часов он согласится донести девочку до дома, Ну Ну будет очень ему признательна.

Маунг Сейн снова согласился и попросил разрешения обождать здесь же, рядом с Ну Ну. Удивляясь себе, она кивнула.

Юноша забрался под зонт и сел в ногах спящей Кхин Кхин. Голова девочки покоилась на коленях Ну Ну.

Он вызвался принести свежей воды, Ну Ну вежливо отказалась, объяснив, что на такой жаре вода опять согреется. На самом деле ей не хотелось, чтобы он уходил.

Мимо бродили люди. Глядя на мускулистого юношу рядом с Ну Ну, они понимающе улыбались. Тем не менее торговля шла неплохо, помидоров, баклажанов и имбиря становилось все меньше. Едва ли не каждый покупатель с ног до головы оглядывал незнакомца.

Маунг Сейн не замечал пристального интереса людей. Сидел прямо, словно в медитации, глядя в землю, и до сих пор удивлялся себе. Обычно он робел от одного присутствия девушек. При всяких неловких ситуациях выскакивал из хижины или убегал со двора. И вдруг набрался дерзости и попросил у красавицы разрешения посидеть рядом. Он понятия не имел, откуда взялась смелость. Казалось, до этого дня она тайно жила в нем и искала подходящего случая, чтобы проявиться. Юноша ведь и сам не знал, на что способен.

Время от времени Ну Ну о чем-то спрашивала. Маунг Сейн отвечал учтиво, но настолько тихо, что был вынужден дважды повторять каждую фразу.

Маунг Сейн оказался на редкость молчаливым человеком. В последующие дни все слова, сказанные им, можно было пересчитать по пальцам. Дело не в косноязычии, дурном настроении и, уж конечно, не в потере интереса к Ну Ну. Маунг Сейн считал, что действия объясняют мир лучше слов.

И он очень ценил тишину.

Отроческие годы он провел послушником в монастыре. Монахи научили его не придавать излишнего значения нынешней жизни. Ведь она не первая и не последняя. Нужно стойко переносить все несчастья, не озлобляться на людскую несправедливость, и тогда в следующей жизни воздастся сторицей. Возможно, и не в следующей, а через одну. Замыслы высших сил скрыты от людей.

Те же монахи научили Маунга Сейна дружелюбному отношению к окружающим и готовности помогать. Они говорили, что это не долг перед другими. Это долг перед самим собой.

Две заповеди, которыми Маунг Сейн старался руководствоваться в своей жизни. Остальное приложится, а то, что не приложится, ему попросту не нужно.

Маунг Сейн пытался найти хоть какую-то тему, интересную девушке, сидящей рядом.

Рассказать о своей работе лесоруба? Едва ли Ну Ну будет любопытно про это слушать. Тогда о чем? О своем дяде, от которого соседская дочь недавно родила ребенка? Она и дяде-то годилась в дочери, была на тридцать лет моложе. Нет, это похоже на сплетню. Не ему судить о дядиной жизни. К тому же такими разговорами Маунг Сейн рисковал испортить впечатление о себе.

Тогда о чем же рассказать этой удивительной красавице? О себе? О семье, где Смерть была частой гостьей? Молчаливой гостьей, которой не задавали вопросов и которая забирала всех, кого пожелает. Младшему брату она явилась в облике змеи. Четырехлетний малыш простодушно потянулся к прутику, торчащему из кустов. Ребенок и не подозревал, насколько коварен и опасен окружающий мир.

Старшего брата Смерть сбросила с эвкалипта. Восьмилетний мальчишка решил забраться на самый верх – хотел взглянуть на мир с высоты. Падал он камнем, и спасти его могли бы только крылья.

С такой девушкой, как Ну Ну, лучше говорить о Счастье. Этот гость тоже забредал к Маунгу Сейну, но реже, чем Смерть. Счастье обладало странной способностью внезапно исчезать и требовало особого присмотра за собой.

Оно принимало различные обличья. Сегодня замаскировалось под помидор, выкатившийся на дорогу. Маунг Сейн огляделся и увидел девушку, которая торопливо собирала в корзинку рассыпанные овощи. А ведь мог бы пройти мимо, думая о своем и не обманываясь трюками Счастья.

Чем дольше раздумывал Маунг Сейн о подходящей теме для разговора с Ну Ну, тем отчетливее понимал, что вообще не хочет ни о чем говорить. Достаточно сидеть рядом, поглядывать на нее и ловить на себе ее взгляды.

Ну Ну тоже наслаждалась молчанием, хотя ей стоило немалых усилий сдерживать любопытство. Нужно немного потерпеть. Придет время, и она все узнает.

В те мгновения, когда ее глаза встречались с глазами Маунга Сейна, она чувствовала: этот парень не удивится слезам, пролитым по мертвой бабочке, и не даст огню в очаге погаснуть.

Рынок закрывался. Ну Ну сложила оставшиеся овощи в корзину, которая все равно была тяжелой. Она спросила, не поможет ли Маунг Сейн поставить корзину ей на голову. Взявшись за ручку, он сказал, что Ну Ну ни в коем случае нельзя носить такие тяжести. Чувствовалось, парень сделает два или даже три похода на рынок, но не позволит ей напрягаться. За этими словами угадывалось еще очень многое, о чем Ну Ну не торопилась думать.

Решение нашлось! Маунг Сейн посадил себе на плечо Кхин Кхин, та не возражала. А корзину они с Ну Ну понесли вдвоем.

Прощаясь, Маунг Сейн попросил разрешения навестить ее завтра.

В ту ночь Ну Ну долго не могла заснуть, вспоминала камень, найденный на поле. Теперь она знала, на что тот был похож.

Ну Ну лежала рядом со спящим мужем и слушала дождь. Он был вовсе не монотонным. Толстые банановые листья издавали громкие сочные звуки. Листики бамбука звучали нежно, как колокольчики. Булькали лужи во дворе. Крыша старой хижины принимала дождевые струи с глухим шелестом, торопясь переправить их вниз, в сточные канавы и ручейки. Циновки из сухой травы и пальмовых листьев, покрывавшие дом, протекали в нескольких местах. Самым отвратительным был стук капель, падающих на половицы. Полы и так прогнили, а денег на починку нет. И в ближайший год вряд ли появятся.

У соседей крыша была жестяная, и дождь по ней стучал громко и яростно. Ну Ну подумала, что в доме с жестяной крышей невозможно спать, какой бы надежной она ни была.

Ливень начался еще вчера днем. Ничего удивительного, сезон дождей. Они идут один за другим, с редкими передышками. Воздух пропитывается влагой и становится тяжелым. Земля разбухает от воды, но солнце, едва появившись, безжалостно все высушивает, вызывая тоску по новому ливню.

Рассветало. Сквозь щели в стенах пробивались первые лучи света. Ну Ну прижалась к мужу, положив руку ему на грудь. Несколько минут она наслаждалась теплом его тела, ровными ударами сердца и таким же ровным дыханием, согревающим ей кожу. Потом встала, разворошила тлеющие угли, подбросила дров и подвесила чайник. Открыла дверь и села в дверном проеме, глядя на двор, превратившийся в грязное месиво.