Чарли: Я имею в виду — не совсем.

Я: Не могла бы ты прекратить это?

Чарли: Я не могу удержаться, чтобы не подергать тигра за усы.

Я: Забудь, что я спрашивал, хорошо? Мне скучно, я пьян и явно под кайфом.

Чарли: Значит, ты написал мне не потому, что заигрываешь? И считаешь меня милой? Черт побери. Я должна была догадаться **подмигиваю**

Я: Теперь ты просто вкладываешь слова в мои уста.

Чарли: Нет, ты только что сказал, что написал мне, потому что тебе было скучно и ты пьян, лол

Я:Справедливо, но давай будем честны — ты симпатичнее пуговицы[6].

Я: Черт. Это так глупо с моей стороны. Забудь, что я сказал.

Чарли: Слишком поздно. Я бы никогда не проигнорировала комплимент. Но давай обсудим, что это вообще значит? Как выглядит пуговица?

Я: Я просто так это сказал. Это ничего не значит. Не зацикливайся.

Чарли: Новость: Я ВСЕ ВСЕГДА переосмысливаю. На самом деле, моя любимая поговорка: «Я подумаю об этом позже». Ха-ха

Я: Мне нравится, чтобы все было просто.

Чарли: Как и большинству парней, но иногда, если что-то стоит того, немного подумать об этом, означает, что тебе не все равно.

Я: Звучит сложно.

Чарли: Говоришь, как настоящий парень *закатывание глаз*

ГЛАВА 8

СУББОТА

Чарли

— Эти места вроде как отстой, — жалуется Бет, когда мы поднимаемся по ступенькам стадиона, по одной за раз, все выше и выше, пока, черт возьми, почти не касаемся облаков.

Нищие не выбирают.

— Они почти бесплатные, так что не жалуйся.

— Они не бесплатные! Нам пришлось заплатить двенадцать баксов.

Хорошо. Нам пришлось заплатить, но, по крайней мере, меньше двадцатки.

— Тем не менее, это практически бесплатно по сравнению с тем, что пришлось заплатить тем людям внизу. Почти уверена, что те места стоят гораздо больше ста баксов за штуку. — Я указываю вниз на нижние места, на выпускников и репортеров, транслирующих игру.

— Это безумие. Кто будет платить такие деньги?

Все эти люди? Тысячи и тысячи поклонников, на большинстве из которых вариации цветов нашего колледжа — черный и золотой.

— Любители футбола? Буквально почти все?

— Неважно. — Бет пожимает плечами. — По крайней мере, дождя нет.

Мы занимаем свои места, хотя, вероятно, не имеет значения, где мы сидим, потому что на этой высоте много мест незаняты. Большинство болельщиков спустились вниз, чтобы занять места получше, но я не собираюсь попадаться полиции стадиона — он же студент, одетый в футболку с надписью «Служба безопасности», держащий рацию и пристально смотрящий на всех, кто проходит мимо него.

Тим — отсюда я могу прочитать его бейдж с именем — хочет арестовать кого-то очень плохого. Я вижу это в его глазах. Он проверяет билеты отставших в конце очереди, отправляя их обратно на галерку.

Чертовски уверена, что он не арестует меня. Не сегодня, сатана. Не сегодня.

— Дождя нет, — жалуется Саванна. — Но хотелось бы потеплее. Жалею, что не захватила с собой одеяло.

На самом деле на улице не так уж и холодно, она просто драматизирует. Погода великолепная, идеально подходящая для игрового дня. Хотя мы находимся так высоко, что я понятия не имею, как мы сможем разглядеть какие-либо действия на поле.

— Наташа, могу я одолжить твой бинокль?

У нее на шее на длинной веревке висит черный бинокль. Она снимает его и передает мне.

Прищурившись, смотрю на нее.

— Почему у тебя вообще он есть?

— Отец дал, чтобы я могла видеть поле, если когда-нибудь пойду на футбольные матчи или что-то в этом роде. Он все еще надеется, что я буду встречаться с одним из игроков — хочет зятя в НФЛ. — Моя подруга ковыряет свой розовый лак на ногтях, а затем зевает в руку.

Никогда не видела, чтобы Наташа была увлечена спортом, тем более футболом, и не думаю, чтобы она когда-либо встречалась с кем-то, кто играет. Но я благодарна ей за компанию и за бинокль.

Поднеся его к глазам и сфокусировав, я отчетливо вижу поле внизу.

— Может кто-нибудь погуглить Джексона Дженнингса и сказать мне, какой у него номер, чтобы я могла наблюдать за ним? — Слова вырываются прежде, чем я успеваю дважды подумать и уж тем более остановить их, и как только они произносятся, я так смущена, что у меня по шее ползет румянец.

— Ах ты паршивка! — кричит Саванна. — Так вот почему мы здесь? — Она буквально кричит, и, слава богу, нас окружает не так много людей. — Ты подлая маленькая потаскушка!

Потаскушка — так меня еще не называли.

— Ты встречаешься с Три-Джеем? — спрашивает Бет.

— Нет. Я с ним не встречаюсь. Он помог починить спущенную шину на моей машине, и у него есть мой номер для связи.

— И?

— И… он написал мне, чтобы узнать, приду ли я на игру.

— И?

— И… ничего.

— С каких это пор тебя волнует, что думает парень?

Внизу на поле парни делают что-то вроде разминки, и я перемещаю бинокль от игрока к игроку, пытаясь понять, кто из них Джексон, но не могу.

— Ты уже погуглила его? Какой у него номер?

Мои глаза прикованы к биноклю.

— Сейчас, придержи лошадей. — Наташа достает телефон, постукивает пальцами по экрану. — Он принимающий, и его номер восемьдесят два.

Восемьдесят два, восемьдесят два, где ты?

А, вот и он.

Даже на таком расстоянии Джексон больше, чем жизнь. Узкие брюки, широкие наплечники, шлем снят, и парень проводит рукой в перчатке по мокрым от пота волосам. Они торчат в разных направлениях, колючие и дикие.

Черный мел, или сажа для глаз, или замазка, или что там еще, черт возьми, это за дрянь, очерчивает его верхние скулы. Делая его смертоносным и крутым.

Бет открывает программку, которую раздавали каждому из нас по дороге, листает ее, останавливаясь в конце.

— Джексон Дженнингс-младший. Язык можно сломать, — шутит она. — Стартовый состав, отобран из Техасской подготовительной школы в Джаспере, штат Техас. Награды чемпионата страны, конференции, штата.

— Черт возьми, Три-Джей, это впечатляет, — бормочет Саванна.

Бет продолжает:

— Статистика: вес — сто двадцать четыре килограмма. Рост — сто девяносто три сантиметра. Размах крыльев… — Ее голос затихает, когда Наташа прерывает ее.

— Там не написано «размах крыльев». Дай-ка я посмотрю. — Она пытается забрать брошюру у Бет, которая смеется.

— Нет, не написано.

— Специальность — бизнес-экономика. Экономика? Хм. Кто бы мог подумать.

— Действительно кажется… умным.

— Он, вероятно, не настолько глуп, Чарли, отдай ему должное. Парень получил полную стипендию, а они не дают их